Виктория Галяшкина - Выбор у каждого свой

– Боже, это ужасно, – сказала Арьяна.

– Нет, в борделе было хорошо. Там было тепло, сухо, было много еды. Сначала я обслуживала всех, кто оплачивал ночь со мной, но потом появился мужчина, который выкупил меня у хозяйки. Я продолжала жить в борделе, но обслуживала только его. Он был очень добрым и нежным, и я полюбила его. Он забрал меня из борделя и женился на мне. А вот когда он надел мне на палец кольцо, то его характер сразу изменился. Он стал злым, жестоким. Начал пить и избивать меня. Я стала рабыней, даже хуже. Я пыталась сбежать, но он неизменно возвращал меня обратно. И я его убила. И теперь я здесь.

– Твоя история очень страшная, – сказала Арьяна.

– Она одна из многих, – ответила женщина. – А какая история у тебя?

– Меня обвиняют в измене и шпионаже, – ответила девушка, и в камере мгновенно стало тихо. Ее соседки вроде даже дышать перестали.

– А ты действительно изменщица? – шепотом спросила Верея.

– Нет, я ничего подобного не делала, – ответила девушка. – Это просто стечение обстоятельств.

– А почему мы должны тебе верить? – спросила Низа. – Ведь если кто-то узнает, что мы болтали с тобой, то нас тоже могут обвинить в измене.

– Тогда лучше вам со мной не общаться, – ответила девушка. – Я не хочу добавлять вам проблем, – в этот момент дверь открылась, и в камеру вошел тюремщик.

– Ваш ужин, – сказал он, ставя перед ними миски с кашей, глиняный кувшин с водой и три куска серого хлеба. Стоило тюремщику выйти, как Низа взяла одну из мисок и сунула ее в руки Арьяны. В другую руку она дала ей хлеб, однако девушка отказалась.

– Да, еда, конечно, оставляет желать лучшего. Но это все, что есть. Ничего другого уже не будет. Так что не привередничай, ешь.

– Я не могу, – ответила Арьяна. – Все болит. Есть, не могу, да и не хочу. Заберите и поделите мою порцию. Лучше попить дайте, пожалуйста, – девушка протянула свою миску. Низа или Верея забрали миску у нее из рук. А потом ей в руку ткнулся глиняный бок кувшина.

– Пей, я подержу, – услышала она голос Вереи.

– Спасибо, – поблагодарила она женщину. Напившись, Арьяна почувствовала внезапную слабость. Закрыв глаза, она медленно уплывала в небытие на волнах боли. Девушка уже не видела, как в камеру вошел начальник тайной полиции в сопровождении Эриха и еще одного мужчины. Увидев, в каком состоянии, находится девушка, этот мужчина неожиданно пришел в неописуемую ярость. Он с голыми кулаками набросился на начальника тайной полиции и начал методично и жестоко избивать его. Закончив, он взял девушку на руки, и покинул камеру. Эрих шел за ним. Вокруг начальника тайной полиции беспокойно бегал тюремщик, пытаясь привести мужчину в чувство.

Арьяна открыла глаза. Она помнила камеру. Помнила двух женщин – Низу и Верею. Помнила, как Низа рассказывала свою историю. Помнила, как Верея помогла ей напиться. Потом забытье. Девушка привстала на локтях и огляделась. Роскошная комната. Огромная постель, с шелковым бельем. Бархатный балдахин бордового цвета, отделанный золотой бахромой, тихо колыхался от легкого ветерка. Длинные бархатные шторы такого же цвета что и балдахин ниспадали широкими складками и поддерживались золотистыми шнурами. Девушка откинула легкое покрывало. На ней была надета шелковая ночная сорочка. Арьяна встала и увидела шелковый халат, лежащий на кровати. Девушка накинула его и подошла к окну. За окном шумел город. Кричали продавцы газет, спешили на работу клерки, зазывали своих клиентов извозчики. Ветер доносил легкий сладкий запах выпечки и свежий, соленый запах моря. А перед ней как раз открывал свои двери Главный городской банк Алмазного мыса. А это значило…

– Мы в посольстве Аржантии, – услышала она и, обернувшись, увидела брата. Арьяна с громким криком облегчения бросилась к нему на шею.

– Марк, – ее руки обвились вокруг шеи брата и она, уткнувшись ему в грудь лицом, заплакала.

– Ну, будет, будет, маленькая, – начал успокаивать ее брат, гладя по голове. Но Арьяна никак не могла успокоиться. Слезы тяжелыми горячими каплями катились и катились из глаз, мгновенно промочив тонкую шелковую рубашку мужчины.

– Теперь я вижу, что она все-таки женщина, – прозвучал насмешливый голос. Арьяна подняла заплаканное лицо и встретилась с черными глазами незнакомого мужчины. Очень красивого и очень опасного мужчины. Об этом говорили не только черные, без зрачков глаза, но и сила, огромная, темная сила, исходящая от мужчины. Она обволакивала его со всех сторон. Снова темный маг. Он смотрел на нее насмешливо и снисходительно. Арьяна тут же вскинулась.

– А вас не учили стучать, когда вы входите в комнату к женщине? – с вызовом спросила девушка. Мужчина усмехнулся.

– Простите, мадемуазель, – он отлепился от косяка, на который опирался и нарочито три раза стукнул по нему костяшками пальцев. – Тук, тук, тук, – сказал он. – Позволено ли мне будет войти в комнату?

– Нет, – отрезала Арьяна, но мужчина, не слушая ее, сделал шаг в комнату. Он с легким любопытством оглядел девушку с ног до головы. Внезапно его взгляд изменился. Из любопытного он стал жадным и даже каким-то голодным. Арьяна почувствовала себя обнаженной и беззащитной под взглядом мужчины. И не нашла ничего лучше, как огрызнуться. – Немедленно покиньте мою комнату! – воскликнула девушка.

– Ари, перестань. Эйдан Филлипс спас тебя из застенков тайной полиции, – сказал Марк.

– Эйдан Филлипс, – повторила девушка и уже с интересом посмотрела на стоявшего в дверях мужчину. Тот отвесил ей глубокий поклон. – Легендарный капитан «Трезубца Посейдона». Проклятый темный маг Аржантии. К тому же боевой маг. Рада познакомится с вами, капитан Филлипс и спасибо за помощь.

– Не за что, капитан Голдхард. Ваш брат сторицей отплатил мне за ваше спасение, – ответил Эйдан и улыбнулся. Он знал, как его улыбка действует на людей. Однако девушка совершено не испугалась и даже ответила ему робкой улыбкой. Сказать, что мужчина удивился, значит, ничего не сказать. Имя Эйдана Филлипса всегда и во всех вселяло страх. Он привык, что матери старались спрятать своих детей, лишь бы они не встретились взглядом с проклятым капитаном «Трезубца Посейдона». Даже закаленные в боях воины отводили взгляд, увидев его глаза, а женщины крестились и шептали молитвы. А эта девушка без страха смотрит на него и даже посмела улыбнуться. И она явно не боится его. Девушка заинтересовала Эйдана. И не только своей смелостью. Он не мог не признаться себе, но когда он взял ее на руки там, в камере, то почувствовал тепло, которое уже давно не чувствовал. Девушка была грязной, избитой, со спутанными всклокоченными волосами, опухшим от побоев лицом, сломанными ребрами и правой рукой. Но он чувствовал исходящий от нее свет и тепло. Поэтому увидев то состояние, в которое привел ее начальник тайной полиции, Эйдан сорвался. Он убил бы мужчину, если бы Эрих не остановил и не оттащил его. Потом Эйдан взял девушку на руки и не выпускал до самого дома. Сидя в карете, он держал ее на руках, не доверяя эту миссию никому.