Регина Райль - Мёртв и невредим

– Траблы? – спросил он.

Да тут на лице всё написано, что отрицать. Да и он сам всё слышал. Я не видела смысла отмазываться, тем более мне показалось, он спрашивал не просто так.

– У парня подруги родственница загремела в больничку. Деньги нужны.

– А ты у них вместо дойной коровы? – с лёгким сарказмом спросил Имп.

– У Славы только мать, живут они не в комфорте. Видимо, Катька всем подряд звонит. Не знаю, чем смогу помочь, если только с неба свалится. Ладно, не обращай внимания, это не твои проблемы. Ну, так что? Идём дальше?

– Хм, а ты ловкачка, – усмехнулся Имп. – Мы ещё даже не переспали, а ты уже тянешь из меня деньги.

– Чего? – офигела я. – Ты головой двинулся или как? Не нужно мне от тебя ничего!

– Да ладно, не отпирайся, когда я уже всё понял. Сколько надо-то? Пользуйся, пока я в настроении, – спросил он, подтягивая к себе телефон.

Невероятное самомнение! Я поделилась с ним чем-то важным, а он всё извратил! Решил, что я подстроила звонок Кати, попросила её разыграть спектакль, специально оставила на максимальную громкость, чтобы и он её стенания слышал. Нет, у меня нет слов!

– Да подавись ты своим баблом, кретин! – я взорвалась как негодования и вскочила на ноги. – Ничего мне от тебя не нужно! Я рассказала, так как думала, ты интересуешь искренне, сочувствуешь проблеме. Повторю, мир не вертится вокруг тебя! И все вокруг тебе не подданые! Иди ты в задницу, Егор! – и я быстрым шагом направилась к лестнице, но Имп вдруг подорвался и с завидным проворством подскочил и схватил меня за руку.

– Эй-эй, стой!

– Ах да, я же счёт не оплатила! – съязвила я, разворачиваясь и выдёргивая руку. – Сколько там с меня за кофе? – сверкая глазами, я полезла в сумку, но Егор вдруг подтолкнул меня назад и мягко прижал к стене.

– Угомонись. Я не так понял, признаю. Чего истеришь? Ты не такая, я зазнавшийся мудак. Годится? Сядь и успокойся, – он держал меня за плечи не сильно – при случае я могла вырваться, – но авторитетом давил больше, и от этого взгляда мне негде было спрятаться.

Ненавижу его глаза! Они меня парализуют.

– Молодые люди, у вас какие-то проблемы? – на горизонте появилась девушка-администратор. Егор даже не обернулся, а у нас тем временем появилась публика – все немногочисленные посетители наблюдали за сценой.

Мне стало стыдно и неловко. Устроила тут шоу на потеху люду, не сдержалась.

– Нет, всё в порядке, простите, – я обмякла в руках Егора. – Мы немного поспорили, но уже всё уладили.

Девушка одарила нас подозрительным взглядом, кивнула и ушла. А мы вернулись за столик. Рядом тут же оказался официант, видимо, надеясь, что шумные посетители запросят счёт и уберутся, но, на его и моё удивление, Егор заказал себе ещё кофе, а мне – бокал красного вина с ломающим язык названием.

Когда первый глоток этого дорогущего пойла омыл желудок, меня немного попустило. Какая-то я нервная стала, аж бесило. Что, теперь всегда алкоголем расслабляться? Вот и Егор похоже это понял. Или просто выбрал самый простой способ? Чтобы не тратить слова и человеческое тепло? Ну да, как ещё успокоить истеричку?

Имп уткнулся в новостную ленту телефона, давая мне время прийти в себя. Меня не подгонял и как будто вообще забыл, что я тут. А во мне вдруг снова проснулось то чувство, которое я уже испытала в накуренной комнате, в темноте и медленных завихрениях музыки: будто Егор мне не чужой, и я могу ему довериться. Глупости какие, никогда я не привыкну к его манере, постельным шуточкам и намёкам… Неспроста у него и в текстах их полно.

Но ведь я не уродка, и подобные заигрывания значило лишь, что я привлекаю его как девушка. И это не мои проблемы, спать с ним я не собиралась. Ни за деньги, ни за неземное удовольствие. Однако с деньгами он, правда, мог выручить. Тем более уже знал часть истории. У меня не имелось ни малейшей мысли, где достать, а подруге помочь хотелось. А уж как отдавать, пусть Катька со Славкой беспокоятся.

– Тридцать тысяч, – сказала я после очередного глотка, и добавила, когда Егор поднял взгляд: – Столько они просили. Если решишь помочь, большое тебе спасибо, но не знаю, когда они вернут. И пожалуйста, не требуй с меня интимных услуг в оплату долга.

– Да понял уже, что ты недотрога, – хмыкнул он, скользнув взглядом от моего лица к груди. – И тело твоё – это храм, который нельзя осквернять неверующим, можно только издали молиться на святыню.

Я фыркнула и отвернулась.

– Кэшом нет, закину на карту, давай номер, – сказал он, приготовившись набирать цифры на мониторе. Я назвала Катькину карту.

– Екатерина Михайловна Погорелова, – сказала я для подтверждения, и парень кивнул. Его телефон звякнул сообщением об отсылке денег, и я добавила совершенно неожиданным для себя тоном: – Спасибо, Егор. Я этого не забуду.

– На это и расчёт, – улыбнулся он, убирая мобилу и выпивая залпом кофе. – Короче, мне не до вопросов уже. Ехать надо в одно место, – он заправил прядь за ухо и жестом подозвал официанта. – Давай в другой раз продолжим.

– Если хочешь, можем на этом закончить, кое-какой материал я уже набрала, – сказала я, наблюдая, как Имп оплачивал счёт и вставал, чтобы уйти.

– Что ты, детка, – усмехнулся он, – это самое дорогое интервью в моей жизни. Думаешь, я соглашусь на короткую статейку? Через пару дней отпишу тебе, когда и где встретимся, чтобы продолжить.

– Как скажешь, – кивнула я.

Поначалу, на эмоциях, я не могла адекватно переварить информацию, и только к вечеру осознала, какой на самом деле поступок совершил Егор: выручил незнакомого человека, в некотором роде даже жизнь спас, хотя не должен был никому и ничего. Благородно остановился на проблеме и помог её решить. Я, например, не дала бы в долг не пойми кому. И не потому что жадная и бездушная эгоистка. А нет, именно поэтому.

Весь вечер Егор не шёл у меня из головы, и я не могла заняться ничем другим. Крутила запись, перепечатывая его ответы, и понимала, что чувства в полном смятении. Интервью, конечно, прошло не так, как я планировала, но многие ответы Импа, на первый взгляд кажущиеся пространной болтовней, сейчас, в тишине моей комнаты, воспринимались по-другому, не как в многоголосом кафе. И смысл оказался гораздо глубже.

Чтобы понять Егора, требовалось довериться его типу мышления, принять точку зрения хоть на миг. У меня получалось со скрипом, но я старалась. И не только ради хорошей статьи. Личность рэпера интриговала меня всё сильнее.

Он открылся больше, чем я рассчитывала. О творчестве рассказывал с душой, о коллегах – с уважением, о прошлом – с оттенками печали и злости. Имел своё мнение и мог его обосновать. Не боялся, что о нём скажут или подумают. Я не могла отрицать, что испытываю к нему творческий интерес и признательность за жест для Кати. Но возмущалась на развязное отношение к себе.