Лисс Захаров - Амариллис – 1. Полное содержание

Наступила осень, самая настоящая, красивая. Они поехали на несколько дней в Пенсильванию. Накупили шмоток, даже Миранде, которая крутила носом. В магазине электроники, где взрослые мужики резвятся как дети, она стала смотреть какой-то сериал, когда ухо резанула фраза – таблетки милосердия. Их выдают в ЦРУ, на случай провала. Интересно. А если у химиков состав спросить? Заподозрят. Филипп бы в раз эту таблетку на составляющие разложил, да где он… она вздохнула.

– Чего смотришь? А, 24 – можешь и дома посмотреть, я комп настрою. Она медленно покачала головой. Ростки зла уже заняли свое место.

Поскольку секьюрити занималась она, неплохо было бы пересмотреть позицию камер, да и вообще… Несмотря на жуткие головные боли, выпив 2-х кратную дозу лекарства она отправлялась на охоту. Во-первых отключить камеру от спальни. Во вторых, на кухне из четырёх оставить три, оставив темные пятна для своих нужд – если что. Далее – выяснив, кто ответственный по медицине – выяснить есть ли такие таблетки у них и сколько. Подкатить к мужичку не составило труда – началось с таблеток от головной боли, а закончилось – она даже рот себе заткнула, чтобы не спугнуть удачу. На следующей неделе, он будет здесь проездом и оставит пару упаковок таблеток. А сколько у него их будет в машине, если отсюда он поедет дальше. Напоив мужика до невменяемого состояния, прибавив несколько наркотических таблеток – мужик и не вспомнит о чем разговор шел.

Она повеселела настолько, что зашла в местную столовую и попыталась чего нибудь съесть, чтобы не вывернуло. Еда легла в желудок теплым комком.

Воистину – если долго сидеть на берегу, мимо проплывет труп врага.

Убрать камеру от выгружающихся машин было плевым делом. Благо и так тут все рушилось. Можно было закоротить… посидели бы без света.

Вскрыть машину не составило труда. Найдя большую коробку (интересно, на сколько смертников они рассчитаны), она кинула коробку под пандус, залезла сама и там, в тряпье для стирки вышелущивала эти упаковки. Сдирая ногти и шкуру, несмотря на затекшую спину и головную боль, она собирала их в мешочек, прикидывая, где же его можно спрятать. Спрятав мешок с таблетками в штаны, от чего она стала походить на малость кривобокую беременную. Первое что надо – уничтожить коробку и упаковки – крематорий. Там частенько жгут всякий мусор.

Она положила измятую и скрученную коробку в следующую партию на сжигание и села дожидаться, когда эта проклятая коробка сгорит.

Там она и заснула. Когда проснулась, коробки уже не было. Ковыляя пришлось идти обратно, попутно решая проблему – где же хранить это богатство. Ведь его с минуты на минуту могут схватиться. Мыслей было две – первое – кухня, вторая – коробка Филиппа. Больше мыслей не было, голова раскалывалась. На кухне она упала на пол и поняла, что больше не встанет. И тут на глаза попалась кривая доска, загораживающая низ стола. Не долго думая, она отодвинула ее и просунула туда ценный мешок, кое-как закрыв ногой доску она поползла дальше, думая, может чем громыхнуть чтобы ее услышали. Под руками ничего не было, а с носа уже текло. Она свернулась калачиком и стала ждать приближения темноты. Но темнота не пришла. Вместо этого пришли люди, зажгли свет и начали греметь посудой. Увидев ее, позвонили начальству. Как потом выяснилось, Демон не спал и искал ее, а Анхель был на очередной, приносящей очень хороший доход, операции. Ее отмыли, уложили в кроватку и теперь можно было скорчить из себя помирающего лебедя. Стопроцентное алиби.

Коробку уже искали. Влетело техникам, которые должны были следить за камерами, они хотели свалить на начальство – то есть Миранду, но те от одного ее вида отмахнулись. Коробка не иголка – должна найтись. А если нет – полетят головы. Там почти штука смертей пропала. А это уже не шутки.

За пару месяцев до Кристмаса в Миранде «проснулась совесть». Ну должна же я чего-то делать. Если следить за секьюрити я не успеваю, голова все время болит, я могу тарелки мыть, картошку почистить, ну макароны сварить. От нее опять отмахнулись. Ну, если гора не идет к магомету. В декабре несколько человек слегли с желудочным гриппом, в том числе 2 повара.

Сначала народ радовался – выиграли поставку пирожных. Пирожных надо было сделать в районе двух тысяч – на все филиалы. Кое-как пирожных напекли, надо было делать украшения. Помощники испарились. Пришло мое время, подумала Миранда. Положу конец этим кланам. Она достала таблетки и стала молоть их в кофемолке, ссыпая потом в банку. Технология простая, но нудная. Сначала из шприца выдавливаешь крем, потом маленькую ложку пудры – с дозой таблетки, потом украшения – или обсыпка, или листья алмонда. После первой сотни заболела спина, после третьей прибавилась голова и тошнота. Она делала крем, таблетки давно превратились в пыль – на все – думала она. Сдохнут и я буду свободна. Пришли помощнички и погрузили готовую продукцию. К первой тысяче она уже плохо соображала что делает и почему это надо так, а не эдак. Светлый крем кончился, пришлось делать коричневый. Мозг отметил – отмыть с химией кофемолку. Она сначала отмыла ее, потом помолола кофе, а потом разбила – пусть в утиль стащат. Когда кончилась пыль смерти, она вздохнула. На этом ее работа кончается, дальше – работа провидения. Опять прибежали помощники и загрузили машину доверху, она уехала развозить Новогоднюю смерть. Кофемолку выкинули в мусор, чтобы сжечь вместе с другим мусором. Улик не осталось. Мерзкий коричневый крем посыпался пудрой а-ля снежинки. На этом и застукал ее повар.

– Ты что тут делаешь?

– Работаю. Если других нет.

– А подарочная машина?

– Уехала пару часов назад. Слушай, доделайте остатки сами. Спина отваливается, утро ведь.

Она пошла спать и завалилась на кровать. Проснувшийся Анхель спросил, где мол шлялась?

– Пирожные делала всю ночь. С коричневым кремом не ешьте – такая гадость – с тем она и уснула. Черное дело было стерто из памяти.

Проснувшись в обеду, и пожевав пиццу неизвестно какой давности, она пошла проверять территорию. Как всегда ничего не работало. Техники пили, а я на дерево не полезу – сказала она. И вообще, тут половину контингента надо разогнать. Лодыри одни.

Первый звоночек прозвенел в канун Кристмаса, потому что им не прислали вкусненького. Обычай был обмениваться чем нибудь. Народ ходил и охреневал

– Как так – мы им, а нам шиш?

Один из спецов сказал, что цементный дом закрылся.

– Они что – охренели?

– А кто его знает – сыпались самые невероятные догадки.

– Боеголовка его не возьмет – сказала Миранда.

– А чем – кусками резать или стены долбить?

– Не в моей компетенции, собственно, но странно. Мне давно хотелось туда съездить посмотреть, да как то не получалось. Шикарный дом.