Арип Пира - Звездочёт

– Конечно, хочу! – выпалила она, скорчив умилительную рожицу, когда старичок повернулся к ней, в очередной раз отвлекаясь от поглаживания инструмента.

– Хорошо, – не стал спорить тот и, последний раз огладив трубу, поднёс её к глазам. Воцарилось недолгое молчание, во время которого старичок, разом посерьёзнев, медленно водил тубусом, ища неведомые письмена среди разбросанных по небосклону звёзд.

– Тшш… – серьёзно прервал он уставшую ждать и прикоснувшуюся к рукаву тёмно-синей курты девочку. Малышка отдёрнула руку и примерно, как школьница, сложила ручки на коленях. Поднявшийся лёгкий ветерок принялся заигрывать с дупаттой, норовя сорвать её с тоненькой шейки. Новая забава – попытки противостоять тёплым завихрениям воздуха – отвлекла девочку на недолгое время, поэтому она упустила момент, когда гость посмотрел на неё грустным взглядом и, тяжко вздохнув, снова вернулся к изучению линии судьбы Савитри.

– Вас двое, малышка, – голос говорившего был мягок, но очень сосредоточен, и девочка тут же оставила игры с лёгкой тканью и повернулась к старику. – Две разрозненные половинки одного целого. Вас обязательно притянет друг к другу, – он всё так же не отводил взгляда от неба, озвучивая увиденное. – И вы будете очень и очень счастливы.

– Кто мы? – непосредственно спросила девочка, смешно дёргая бровками и округляя ротик, как делала всегда, когда удивлялась.

– Ты и твоя половинка. Твой будущий муж.

– Муууж? – протянула Савитри, смутившись. Она ещё никогда не задумывалась о муже. А что об этом думать? Родители, когда придёт время, обязательно выберут ей хорошего и доброго человека, который будет о ней заботиться и не позволит никому её обижать. Который будет её баловать так же, как балует папа. А она будет так же заботиться о нём, как заботится о папе мама. И будет держать пост для него, хотя это очень-очень сложно – не кушать целый день. И они будут счастливы, как и её родители. Что же тут непонятного? Девочка разочаровано вздохнула и искоса взглянула на улыбающегося старика. Казалось, он видел все её мысли и улыбался не ей, а чему-то неведомому. Савитри стало любопытно.

– А что ещё? – муж – это, конечно, хорошо, но так далеко. – А подруги у меня будут? – задала она насущный вопрос. Они не так давно переехали в этот район, и тут Савитри ещё ни с кем не познакомилась.

– Будет, – снова улыбнулся незнакомец, – у тебя будет Подруга, самая лучшая в мире. Никогда не отказывайся от неё, и она всегда поддержит тебя. Ну всё, мне пора, – резко засобирался незнакомец, прислушавшись к чему-то, и в два движения сложил длинный тубус, превратив его в короткую трубку. Засунул за пазуху и повернулся к вскочившей малышке.

– Держи, – на раскрытой ладони старика лежали две серебряные звездочки, украшенные тёмно-синей эмалью и россыпью мелких, прозрачных, посверкивающих внутренним светом камешков. – Держи, держи, – видя, что девочка, стесняясь принимать подарок, спрятала руки за спину, гость ловко всунул ей его в кармашек лимонной туники домашнего шальвар-камиза. – Мне пора, – подмигнув девочке, старик шагнул вперёд, сразу сделавшись почти невидимым среди заполонивших сад теней, отбрасываемых озарёнными взошедшей наконец луной деревьями.

– Береги подарок. И помни про свою настоящую любовь. Не перепутай, – голос незнакомца доносился словно издалека. Ещё один шаг гостя почти скрыл его из виду, но малышка, вспомнив, что так и не спросила, как его зовут, окликнула ставшего размытой тенью старика:

– Кто вы? – Савитри и сама не знала, почему спросила именно это, хотя собиралась узнать его имя.

– Звездочёт, – шепнул ветер голосом старика, взъерошив распушившиеся волосы и окутав благоуханием роз.

– Звездочёт… – прошептала девочка и, сунув ручку в карман, сжала в ней прохладные звёзды. Взгляд непроизвольно поднялся на небо, и Савитри показалось, что она среди множества огоньков увидела тоненькую серебряную ниточку, соединившую далеко-далеко отстоявшие друг от друга две мерцающие звезды.

«Две половинки одного целого», – прозвучал в голове голос неведомого Звездочёта, заставив расправить свои крылышки и весело вспорхнуть никогда до этого не летавших бабочек, ждущих своего часа где-то в районе солнечного сплетения каждой будущей женщины.

Уходить из сада не хотелось, хотелось продлить окутавшее её тёплой ночью волшебство. Девочка непривычно тихо и задумчиво опустилась на ступеньку, стараясь не отрывать взгляда от избранных звёзд. Мягкие и невесомые, на девочку впервые опускались мечты, рисуя перед внутренним взором что-то неведомое, смутное, но возвышенно-прекрасное и бесконечно нежное. Любовь…

Молоденькая девушка ожесточённо дёргала крышку жестяной банки, никак не поддававшуюся её усилиям и не желавшую делиться своим содержимым.

Судя по небрежности, с которой она спрятала роскошные тёмно-каштановые волосы в тугую косу, дешёвенькому шальвар-камизу ядовито-розового цвета, совершенно не подходившему к нежному цвету её кожи, она абсолютно не представляла, насколько изысканной красотой обладала. Прервавшись на мгновение и закатив к потолку выразительные глаза необыкновенного медового оттенка, явно прося Богиню о помощи, она вернулась к своему занятию, проворчав:

– Ну же… – и, подцепив краем обгрызенного ногтя крышку, в очередной раз дёрнула её вверх.

– Ауч!

Две вещи произошли одновременно – сломался ноготь, вызвав вскрик от вспыхнувшей в многострадальном пальце боли, и крышка подалась, взвившись в воздух вместе с пушистым облачком белой муки.

– Да чтоб тебя! – девчонка сунула пострадавший палец в рот, в растерянности оглядывая опрятную до этого кухню, которая теперь оставалась чистой лишь по периметру – там, куда не долетели пылинки вездесущей муки.

– Так, так, так, – громогласно заявила вплывшая в кухню женщина монументальных размеров. Сурово свела брови, упёрла руки в боки, уставившись на моментально съёжившуюся девочку.

– Что ты опять натворила, Лунатичка? Наш поезд отправляется уже через два часа, вещи не собраны, а напоследок ты ещё решила испачкать родителям кухню? – интонации были суровыми, но во взгляде женщины сквозила тщательно скрываемая любовь.

– Простите, тётя, – племянница наконец-то вытащила палец изо рта и виновато шмыгнула носом. – Я просто хотела приготовить в дорогу джалеби [1] Джалеби – индийская сладость, чем-то похожая на «хворост». .

– Хотела она! Твои хотелки никогда до добра не доводят. Никогда! – Покачала та головой. – Твой отец уже позаботился о своей непутёвой дочке.

С этими словами женщина, кряхтя, наклонилась и достала из нижнего ящика открытого буфета металлический контейнер.