Тори Халимендис - Право крови

– Аликс!

Слуги дружно вздрогнули и резко замолчали, сбиваясь в кружок.

– Разошлись все!

Я даже моргнуть не успела, а собравшихся будто ветром сдуло. Лишь садовник, недоверчиво поглядывавший на яблоню, немного задержался, но под строгим взглядом Стража скрылся за деревьями. Демьен подошел ко мне.

– Встать можете?

– Попробую.

Он протянул мне руку, и я нетвердо поднялась на ноги.

– Нет, так не пойдет.

И он подхватил меня на руки. Я ахнула и обняла его за шею, боясь упасть.

– Уроните.

– Ну уж нет, – с усмешкой возразил он. – Вот вы и в моих объятиях, Аликс.

– Не по своей воле и временно, – огрызнулась я.

Он нагнулся и быстро несильно прикусил мне мочку уха, а потом добавил, прежде чем я успела возмутиться:

– У меня возникли к вам новые вопросы, Аликс.

Я угрюмо молчала. Наивно было бы полагать, что он не узнает о происшествии. Но пройти мимо умирающего дерева я просто не смогла. И тем самым зародила в Страже новые подозрения.

Так, на руках, Демьен и внес меня в замок. Опустился в кресло, усадил меня себе на колени и поинтересовался:

– Хотите пить?

– Да.

Я полагала, что теперь он отпустит меня и либо сам подаст мне воды, либо позовет прислугу, но нет. Страж просто протянул руку и взял со столика рядом с креслом бокал вина.

– Я как раз собирался выпить, когда увидел вас из окна, – пояснил он, заметив мой недоумевающий взгляд. – Пейте.

Я сделала глоток и закашлялась – напиток оказался непривычно густым и терпким. Сидеть на коленях у Демьена было неловко, но он и не думал отпускать меня, напротив, сильнее сжал руки.

– Я бы хотел услышать ответы на свои вопросы, – шепнул он мне на ухо столь интимным тоном, будто подразумевал некую непристойность.

– Мы ведь уже все обсудили, – я попыталась избежать нового допроса. – Я ничего не помню.

– А что тогда вы сделали с деревом?

– Не знаю. Я просто приложила руку и… и… оно само, правда!

– Вот как? – задумчиво протянул Страж. – Я вижу, вы хотите продолжить игру. Что же, поиграем, Аликс. Только по моим правилам.

– О чем вы? – растерянно спросила я.

– А вот о чем.

Он положил ладонь мне на затылок, заставив запрокинуть голову, и снова прижался губами к шее, а потом провел снизу вверх языком.

– Ну как, вспомнили что-нибудь?

– Нет, – полузадушено пискнула я.

– Тогда продолжим.

Его губы спустились ниже, покрывая поцелуями ключицы, приоткрытые отобранным у Клариссы платьем плечи, верхнюю часть груди.

– Мне нравится эта игра, Аликс, – шепнул он, оторвавшись от своего занятия. – А тебе?

Сразу ответить не получилось: пришлось сделать глубокий вдох и выдох, чтобы успокоиться. Внезапный переход на «ты» не ускользнул от моего внимания, но взволновали меня вовсе не слова, а действия Стража. Конечно же, Демьен не мог не заметить моего состояния.

– Вы обещали не принуждать меня, – с трудом выговорила я неожиданно тонким голосом.

– Я обещал не брать тебя силой. Но вот обещания не прикасаться к тебе не давал.

И в подтверждение своих слов провел указательным пальцем по коже у самого края декольте.

Я прерывисто вздохнула, а Демьен склонил голову и накрыл мои губы своими. Он целовал меня властно, горячо, проникая языком в мой рот, исследуя его, лаская. Я забыла обо всем, растворяясь в его страсти, сильнее прижалась к нему, обвила руками его шею. А когда вновь осознала действительность, то обнаружила, что подол моего платья приподнят, а рука Стража поглаживает обнаженное колено.

– Тебе нравится, Аликс? – хрипло спросил он.

Поскольку я только что выгибалась в его руках и с готовностью отвечала на поцелуй, скрывать правду смысла не было.

– Нравится.

Его ладонь скользнула выше, погладила внутреннюю сторону бедра.

– Мы можем продолжить. Тебе будет очень хорошо, Аликс, – пообещал он возбуждающим шепотом. – Только попроси…

Ярость мгновенно отрезвила меня. Попросить? Он что, всерьез полагает, что я сдамся после первого же поцелуя? Не дождется!

– Отпустите меня! – выкрикнула я и начала вырываться.

К моему удивлению, Демьен тут же разжал руки и позволил мне встать, а потом поднялся сам.

– Хорошо, лоррна, – процедил он ледяным тоном, мигом возвращаясь к привычной вежливости с легким оттенком презрения, – тогда продолжим разговор.

Я с трудом успокоилась, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, собралась с силами, посмотрела ему в глаза и негромко произнесла:

– Я совсем ничего не помню.

Но Демьен только расхохотался.

– Оставьте ваши штучки, Аликс, на меня они не действуют. О да, я догадался, когда увидел, как вы вылечили дерево. Вы – лерея, верно? Говорящая с деревьями и животными, пробуждающая жизненные силы. Я-то полагал, что рассказы о лереях – одна из множества легенд Озерного Края, но вот вы, живая и во плоти.

Отрицать очевидное я не могла, но все же поправила Стража:

– Я не умею разговаривать с деревьями и животными. Я просто чувствую их боль и исцеляю, если на то хватает сил.

– И способны выведать чужие секреты, – продолжил Демьен. – Нет, я теперь уж точно не могу вас отпустить. Мало ли что выболтали вам глупые слуги?

– Да ничего они мне не рассказали! – раздосадовано ответила я. – На них словно лежит печать молчания. Они ни слова не желают говорить о вас. Только какие-то странные намеки о полнолунии.

– Вот как? – заинтересованно переспросил Страж. – И что же вы выведали?

– Говорю же вам – ничего! Дженни обмолвилась о том, как подстерегала вас в полнолуние, садовник посоветовал не покидать свою комнату. Вот и все. Вы смело можете отпускать меня – я не знаю ни одного вашего секрета.

– Как и я – ни одного вашего. Все еще будете настаивать на том, что ничего не помните?

– Разумеется. Я действительно не знаю, где мой дом, как я очутилась на болотах и куда шла.

Я лгала, и он прекрасно знал это. Знал, но доказать не мог.

– Тогда вы тем более остаетесь здесь, лоррна. До тех пор, пока к вам не вернется память. Я ведь уже говорил, что не настолько бессердечен, чтобы отпускать беззащитную беспамятную девушку во враждебный мир.

И он ухмыльнулся, глядя мне в глаза.

– Не покидайте этой ночью свою спальню, – сказал мне Демьен перед полнолунием. – Ни в коем случае не выходите в коридор, а еще лучше – запритесь изнутри.

Весь день он пребывал в хмуром раздраженном молчании. Слуги старались не показываться ему на глаза, скользили по замку бесшумными тенями. Даже со мной Страж не стремился увидеться, хотя – я точно знала – оставался в замке. Поначалу я вздохнула с облегчением, но потом внезапно осознала, что мне чего-то не хватает. Оказывается, всего за три дня я успела привыкнуть к присутствию Демьена, к его язвительности и даже к его прикосновениям. Он прикасался ко мне, пользуясь любым предлогом. В тот день, когда он узнал, что я – лерея, мы вновь прогуливались по саду, и Страж показал мне широкий ручей, ниспадающий с невысокого холма водопадом. Помогая мне подняться по склону, он заботливо поддерживал меня, а потом закутал в свой плащ, спасая от вечерней прохлады. Руки его при этом задержались на моих плечах дольше, чем следовало бы, но неприятно мне не было. На следующий день мы просто разговаривали, старательно не касаясь прошлого друг друга, обсуждали книжные новинки (увы, здесь я мало чем могла похвастать: в Озерный Край все новое приходило с большой задержкой, касалось ли это моды или книг), погоду в здешних краях, столичную жизнь (Демьен рассказывал, а я слушала). Страж то и дело брал меня за руку или прикасался к моему плечу, якобы случайно. У меня сложилось впечатление, будто он чего-то выжидает, потому и не спешит возобновлять ни вопросы, ни откровенные разговоры. И вот теперь это странное предупреждение. Что же должно случиться?