Марк Агатов - Жуткая тайна Казантипа. Книга третья

Секретарь Оля осталась довольна разговором с директором. Таким он ей нравился больше. Да и обстановка в издательстве за одну ночь коренным образом изменилась. Вчерашние сонные мухи просто «горели на работе». Даже курьер пенсионер Митрич буквально летал по городу с казенными бумагами в руках. И только один человек не проявлял должной активности. Степан Кривуля сидел в своем кабинете с кислым выражением лица. Он открыто ненавидел Маркуса Крыми.

Ирина вышла из ванной и направилась на кухню.

– Ты кофе будешь? – спросил она.

– Я бы поел чего-нибудь.

– К чашке кофе могу предложить бутерброд с «Докторской» колбасой.

– Давай твоих докторов, уж больно кушать хочется, – пошутил Гарик.

– А ты не разлеживайся здесь. Сейчас журналисты наедут, мало не покажется, они всю ночь звонили. Пришлось телефон отключить.

Гарик подошел к окну.

– Беги, они тебя уже ждут, – показал он на стоящую у подъезда иномарку с надписью «Pressa». – Камеру поставили.

– Это Би-Би-Си, – определила Ирина.– И что делать? У меня нет никакого желания с ними общаться.

– Тогда иди на рыбалку, если не хочешь говорить с журналистами.

– Что ты сказал? Какая рыбалка?

– У меня плащ есть офицерский и удочки. Могу загримировать под мужика.

– А на ноги что я надену?

– Кроссовки.

Гарик достал с верхней полки шкафа рыжую бороду и мужской парик.

– Давно я хотел из тебя мужика сделать, – пробормотал он, надевая на жену мужской парик. – Вылитый сосед-пьяница. Теперь бороду приклеим, брови. Плащ. Класс. Рыбак один к одному. И накомарник возьми. Он не только от комаров спасает, но и от любопытных граждан. Короткую дорогу к вокзалу знаешь?

– Направо через кусты, а там по дворам. Я ходила по ней к вокзалу.

– Своим позвони оттуда, чтоб не волновались, а еще лучше пересели их на время, пока шумиха не закончится.

– А ты что будешь делать?

– Завтракать. Кушать очень хочется.

Ирина осторожно приоткрыла дверь. На лестничной площадке никого не было. Она хотела спуститься вниз, но потом передумала и поднялась на два этажа вверх. Ирина боялась, что репортеры остановят ее у входа, и она не сможет сыграть роль рыбака. Через мутное окно в подъезде женщина увидела подъехавшую к дому вторую машину с крупными буквами на крыше «PRESSA». Минут через десять снизу потянуло дымом. Ирина громко закашлялась, на третьем этаже кто-то закричал: «Пожар! Горим!» И тут же хлопнула дверь ее квартиры. На лестнице появилась узкоглазая старуха в бигудях, с ярко раскрашенным лицом, в мужских туфлях на босу ногу. Старуха была похожа на японскую гейшу с цветного календаря. В правой руке она держала горячую сковородку с яичницей, а в левой мешок с вещами.

– Горим! – визжала на весь дом старуха. – Спасайся, кто может! Пожар!

Через минуту на площадке перед домом появились первые погорельцы.

– В пожарную звоните! В пожарку! – кричали они, показывая на горящий балкон.

Ирина побежала вниз, вслед за старухой.

– Я яичницу жарила, а тут балкон внизу как загорится! – кричала женщина противным скрипучим голосом. – Ну, я и побежала вниз со сковородкой.

Оказавшись на улице, она подбежала к телеоператору Би-Би-Си, и с криком «Держи глазунью!» сунула ему в руки горячую сковородку. После чего понеслась по тропинке куда-то вверх.

– Ну, Гарик, ну, артист! Такое придумал, – чуть слышно произнесла Ирина, направляясь вслед за ним по тропинке. Она хотела догнать «женщину в бигудях», но та куда-то пропала.

– Вызывали? – просунув голову в приоткрытую дверь, спросил Кривуля.

– Проходи, Кривуля, проходи, – придирчиво осмотрев редактора, произнес Македонский. – Докладывай, что там, на торгово-рекламном фронте.

– Все идет по плану. Я передал двадцать книг «прикормленным» журналистам. Уже есть первые рецензии в центральных изданиях. Все положительные. Торговля готова внести аванс за половину тиража книги «Сумасшедшая любовь».

– И сколько они берут? – уточнил Македонский.

– На сегодня подписаны договора на пятьдесят тысяч книг, – ровным спокойным голосом продолжил Кривуля. – Кроме этого, за два дня распроданы практически все его детективы. Тысяч десять можно было бы допечатать.

– Детективы – это вчерашний день! – возбужденно забегал по кабинету Македонский. – Через месяц публика переключится на другой скандал, и мы должны быть готовы к этому. Короче, я подумал и решил запустить его «Пятую колонну» в авторской редакции, без твоих правок.

– Вы хотите опубликовать все, что Маркус Крыми понаписал о грантоедах и ЦРУ? – возмутился Кривуля.

– Всё! Без купюр! – плюхнулся в кресло Македонский. – Запятые расставишь и ошибки исправишь.

– Но это же неслыханный скандал! – повысил голос Кривуля. – Это же удар по основам демократии, по грантоедам и ЦРУ. Они же нас в порошок сотрут.

– Это я уже слышал, другие аргументы у тебя есть?

– Есть! Он же в этой книге обвинил американское посольство в том, что оно создает на Окраине тоталитарные секты и «пятую колонну» из шпионов-грантоедов! А это недоказуемая клевета. Господин директор, после такой книги вам же визу в Америку закроют.

– Да был я в твоей Америке, – скривился, как от кислого лимона, Македонский. – Там даже баб приличных нет. Пришлось со своими спортсменками форму ночами поддерживать. Короче, визы мне не нужны!

– А что же вам надо?

– Слава и деньги! Ты представляешь, какую волну поднимут на западе все эти демократические СМИ?! Да я стану героем дня! За такую книгу я бы на месте президента наградил директора издательства «Ваш детектив» Орденом мужества! Вспомни, тот, кто первым в СССР опубликовал Солженицына, стал всенародно известным. Редактора до сих пор хвалят за смелость и мужество.

– Сравнили Соженицына с Маркусом Крыми. Солженицын – это глыба. Его книги теперь в школах изучают. Он рассказал правду о КГБ!

– А Маркус Крыми рассказал правду о ЦРУ и грантоедах. Ни один писатель, ни у нас, ни за границей, на это не отважился!

– Правильно, потому что они умные люди, им посмертная медаль «За отвагу» не нужна, – продолжил Кривуля. – Да они убьют вас за эту книгу! Вот увидите. Да и президент у нас за дружбу с Америкой выступал.

– Ты меченного имеешь в виду, так его время уже ушло, а президент России – мужик боевой, он как Ленин с броневика речь держал во время путча.

– И бежать в посольство США собирался, когда припекло в Белом доме. Он не пойдет против ЦРУ и ничем вас не наградит. А уж его помощники и министры, так те вообще на прикорме в посольстве США стоят.

– Да не нужна мне медаль от Ельцина посмертная. Я жить хочу сегодня на все сто, не доживать, а жить! Жить так, чтобы молодым фору дать и у женщин глаза горели во время разговора со мной.