Мирослав Палыч - Любовь осатанелая. Эролирическая поэзия

Чумазый комбайн, жарою упившись,
травою в лафет наблевал.
Ты, вдруг подтолкнула
себя,
распалившись,
а я по любви —
голодал.
…Спина твоя
алая
жаром пылала,
желанью склонясь
моему.
И жатва,
и план… —
все куда-то пропало…
Непостижимо
уму!
…Как плотью крепка..,
а душою —
ты муза!…
Ты чья-то,
наверно, —
жена?..
О, жизнь!
Не взыщите,
семейные узы,
горячая
катит
волна!..
…Щедротно встречало
разумное тело
интимной своей
стороною…
И мы захлебались,
топясь обалдело
под сладостнострастной
волною…

Тебе бы власти над самой собою.
А там бы браться властвовать
хоть мною.
Ведь знаю:
ждешь,
потом – мы вместе, —
маешься.
Зачем, если любя, —
в себе
копаешься?…
В хотеньи нашем
блеск в глазах изведаем,
надрыв в отданьи,
хлесткую истому.
Друг-другом хищниками мирными обедаем,
где каждый сам себе,
а не другому.
…Будет кофе,
невесело сваренный.
Одиночество в паузе
немой,
неприкаянной..,
Окурки в помаде лиловой,
рассвет дребезжащий не ново…
Отметим «птичкой»
и эту ночку,
женской жаждой
широка Россия…
Накрутки.
Натяжки.
Заморочки… —
Не любовь – романтика… —
шизофрения?…

Я коснулся тебя в темноте, —
Будь попроще, шальная подруга…
В страстной скомканной маете
Предложу тебе орган упругий.

…Я счастлив, растворенный в тебе,
Упоенный игрою лобзаний…
Ты звучишь, ощущая в себе
Радость терпкую сладких стараний…

…Плоть насытится, вся остывая,
И постигнется тайна извечная, —
Вдруг поймем, в темноте заскучая:
Параллельно соседствует вечное.

Не я гнусавлю:
– «Быть —
…или не быть…»
Вопрос мой в том —
Кого,
любя, —
любить.

Порвав с одним..,
с другим…,
вернулась.
Браво.
На то и есть эмансипация.
Но под луной – не все бесследно.
Не наступает адаптация.
Волну любви ты стала не улавливать,
как позывные треснувшая рация.

Закатила глаза забытные,
Девочка-иголочка, голубка,
Заиграли ресницы кривые,
Под пушочком подернулась губка…

Ждешь, в разбросе послушным пластом…
А, давай, чтобы жарче и творчески,
Разгрешимся с тобой заговорщицки,
Не заначив любви на потом!..

Заплетемся до хруста коленного,
В отдаваньи не помня себя,
Чтоб до выдоха освобожденного
Долюбить
что-то третье
любя.

Ликуй, мирозданская банка!
Нам с плотью в ладах – не бывать!
Да здравствует, женщина-самка!
Да здравствует, Женщина-Мать!

Солнышко, моя шелковая,
С соломенной трепетной челкою,
Ослепительненький человечек,
Угловатенький, словно кузнечик.

Голубеют, как жемчуг, зубки,
Пробуждают хотенье губки,
Запястье внутри «сейко» – часиков,
…Тебя люблю уж полчасика.

Не всякому ты даешь, —
Пока первым сортом идешь.
…А ушла ты сегодня от мамы —
«К подружке, разучивать гаммы»…

Солнышко, моя шелковая,
Щекочешь живот мой челкою…
…Усердна, «казанская» фея,
Все отдам, что имею.

Моя милая, глупость с ногами,
Ну куда эта песенность гожа:
Ты выходишь отрыжкой..,
И я – тебе, чувствую, тоже.
…Ты – мне грушка кислая,
Нестерпимо тонкая,
Малость недозрелая
Бледная девчонка…
Ты – не неприветна,
Это я – дурак.
…Было б не ходить мне
Без нужды в кабак…

* * *

Ты, —
чтобы быть и удивлять,
Любимая…
Ты, …чтобы лгать.
Чтобы терзать меня сомнением
И лихоманить подозрением;
Чтобы обезоружить взглядом…
И чтобы оставаться рядом…
Ты, —
чтоб я ждал —
не дожидаясь,
Чтоб был с тобой
– не расставаясь!

Когда с тобою мы прощались,
мы долго за руки держались.
Ты очень вежлива была,
и ты обнять себя дала

…на людях… – Это было странно,
хотя отрадно и желанно. —
мной – знаем нрав нелюдный твой:
«Ну что ты! Видят!…Боже мой!..»

(… Но твой-то нрав на самом деле… —
мне он знаком с тобой в постели:
в тебе невидимое людям
мое по самое… – …не, будем…)

…И вот ты шествуешь по трапу…
Я, ненормальный, скомкал шляпу.
Рукою делаешь слегка..,
Вот лайнер вырулил..,пока…

Свиданью вечным не бывать,
Горько и сладко провожать.
Взаимно будем вспоминаться,
сладко и горько расставаться.

С тобою бы на крышу – и любить!
Стройна, уверенна и своенравна,
Ты кошка, начинающая жить.

Блеск малахитных глаз – не позабыть!
А чудный нрав ранит и будоражит.
Ты кошка, начинающая жить.

И все что ты – все дико и разумно,
И под луной с тобою – не остыть.
Ты кошка, начинающая жить.