Михаил Ельцин - Стратагемы. Искусство побеждать любовью и сексом.

«Ясно — ответил Том, глядя на гармоничное соединение двух тел. — Ясно теоретически, а вот как получится на практике — еще не ясно».

«Это самое трудное — услышал он голос более высокого тона. Многие новички неоднократно сваливаются в оргазм, не справившись с силой сексуального возбуждения. Им приходится, по крайней мере, три восстанавливаться, прежде чем их „аккумулятор“ накопит нужные характеристики. Вторая сложность — запустить большой круг».

«Не торопись, — перебил её голос низкого тона. — Сначала ученик должен увидеть схему связи большого и малого кругов. Он должен понять, что большой круг выходит из пределов его тела и уходит в Космос — к своему Адибудде, который всегда находится в блаженстве Нирваны.

Адибудда — первопричинный Будда является Эталоном всех последующих тысяч Будд, хотя в принципе никаких следующих, то есть временных Будд нет. Все они, как лучи света происходят от одного Светила, который существует вне времени. Но это уже другая тема. Вернёмся к нашему слиянию. Смотри! Настал момент для запуска большого круга».

Том внимательно смотрел на соединившихся, и увидел, как между его спальником и ягодицами сидящих возникла какая-то круглая и плоская субстанция. Затем она стала набухать, из её краёв выросли зеленоватые листочки и, вот уже под ними распустился цветок лотоса.

Соединившиеся парили над камнем, слегка покачиваясь и не разжимая объятий.

Точнее объятия не разжимала Юм, а Тот, кто держал её на бедрах, сложил пальцы в мудры и положил кисти рук на свои колени.

«После того, как „пускач“ малого круга завёл энергию большого, он, не останавливаясь, включается в иной, более высокий ритм космической сферы. Происходит соединение парной единицы с Единым Неделимым существованием.

Здесь уже человеческий словарь теряет значение, ибо ощущение блаженства оказывается несравнимым с блаженством плоти во время короткого оргазма. Плотское блаженство является лишь слабым отражением небесного, подобно тому, как свет луны достигаемый до Земли является слабым отражением Силы Света Солнца».

Золотистое соединение медленно набирало высоту. Они парили в метре над головой сидящего в лодке, и было видно, как изредка Ида телом подкачивала энергии в муландхару своей половинки. В этих движениях не наблюдалось никакой пошлости, свойственной земным совокупляющимся, которые движениями подогревали свои сексуальные ощущения.

Тантрический акт длился до рассвета по земному времени. Он мог бы длиться ещё и дольше, но это был урок для космического абитуриента, и он не должен был переходить границ.

«Когда происходит контакт с парной единицы с Единым Космосом, обычное сознание теряется для своего уровня, — оно переходит на более высокий уровень, и, не хочет возвращаться оттуда.

Это очень опасный момент.

Выход в Нирвану дан человеку не для бесконечного наслаждения, а для стимула — для показа цели, куда следует направить свои стремления.

Впрочем, хочет тантрист, хочет он или не хочет, он знает Закон, который запрещает неготовому абитуриенту выходить в сферы, которые доступны даже не всем выпускникам космического Вуза. Даже выпускников не допускают сразу к штурвалу самолета до тех пор, пока они не научатся хорошо летать при помощи инструктора».

«Не представляю себе следствия ослушания не возврата», — подумал Том.

«Тут и представлять нечего — услышал он голос высокого тона. — Это было бы подобно тому, как если бы простой прохожий подошёл к современному самолету, желая подняться ввысь, запустил бы двигатели и взлетел…»

«Во-первых, ему не позволили бы даже взлететь с диспетчерской службы.

Во-вторых, без второго пилота не летают. В-третьих, желающий не знает, что и когда включать, чтобы взлететь. В-четвертых, если бы он даже каким-либо чудом взлетел, то он не смог бы удержаться и разбился бы» — резюмировал Том.

«Примерно то же самое ждёт и абитуриента, который не запросит посадки в качестве пассажира. В реальной жизни он „сожжёт“ всю свою энергосистему и у него будет единственный путь — в морг. В лучшем случае, — в психушку, без всякой надежды на излечение до летального конца»

Том с завистью посмотрел на парящих.

«Вам-то можно — обиженно подумал он. — А мне не очень то сладко…»

«Хватит ныть! — услышал он. — Мы ларуны здесь находимся не для своей сладости. Слушай внимательно теорию — как надо себя вести во время акта! Если не сумеешь справиться со своей психикой — ты не найдешь себя в списке принятых».

«Не надо его так пугать! — услышал он голос более высокого тона. — Я просмотрела его кармическое досье достаточно внимательно. Он готов. Любовь — главное качество, наполняющее его карму».

«Ну, тогда встречай его! Только в другом облике — не прежнем. Посмотрим, как он на практике усвоил теорию. Завтра же и проверим, владеет ли он стратагемами любви.

А теперь, нам пора взлетать! Подкачай-ка меня немного, а то у меня напряжение снизилось внизу!»

Том спокойно наблюдал, как закачалась лотосовая подушка, как Ида вращала своими полушариями, то по, то против часовой стрелки. Потом девушка стала привставать, как жокей на скачущем коне, и Том видел, как перед его глазами снова встал знакомый восклицательный знак и стал тереться между её круглых розовых скобок.

Спустя некоторое время Ида прекратила подкачку, и парящие стали набирать высоту. Расстояние между лодкой и ларуной увеличивалось.

«До свиданья! — услышал Том в слуховых улитках. — Не забудь хорошо прицепить лодку на берегу. И выспись, как следует, — у тебя предстоит трудный день. Теперь у тебя будут другие брёвна».

С этими словами парящая пара поднялась над утренними облаками и вскоре скрылась из глаз в бездонном, голубом небе.

Белая ночь кончилась, и вот-вот должно было показаться солнце.

Облака над лесом были уже освещены его яркими лучами.

Птичий свист далеко разносился по водной глади.

Только теперь Том ощутил тяжелую усталость, которая свалилась на него после бессонной ночи.

Его психика в данный момент раздваивалась и ломала его существо на две части.

Одна часть напрочь отказывалась верить в произошедшее. Другая — убеждала сознание в том, что всё надо принимать, как есть, и лучшее доказательство — лодка, в которой он сидел.

«Ведь не настолько же можно быть лунатиком, — убеждала вторая часть, которая не хотела объявлять себя сумасшедшим, — чтобы без ключа открыть замок на цепи, одному стащить лодку на воду и перекладывать откуда-то взявшиеся снасти!»

В конце концов, надо было продолжать жить с Этим, выглядеть нормальным, и вести себя в обществе так, как этого требуют принятые нормы.

Том встряхнулся, зачерпнул воды за бортом, плеснул себе на лицо и вылез на камень.