Неустановленный автор - Приключения Анны и Грейс

Джозеф уехал, а вернувшись, рассказал мне, что на пути к дому Анны остановил машину в темном месте, перебрался на заднее сиденье и дал девушке еще раз насладиться его членом, что она и сделала со всей страстью. Таким образом я узнал, что она вполне оправилась, поскольку проделанное Джозефом было достаточно серьезным испытанием для этой маленькой чувственной красотки. Мы с Джозефом посмеялись над этим приключением, и я, желая быть во всеоружии в момент свидания со скромницей Грейс, рано отправился спать и встал лишь после полудня.

Я, конечно, поставил Джозефа в известность о предполагавшемся свидании с очаровательной девушкой, и когда ровно в семь часов она позвонила в дверь, Джозеф почтительно провел ее в комнату, где я сидел за чтением, а сам удалился.

– Ну, моя милая, – сказал я, – ты сегодня просто очаровательна! Я уверен, что твой будущий муж будет счастлив, получив такой подарок. Уверяю тебя: будь я на несколько лет помоложе, у него появился бы серьезный соперник.

Грейс слабо улыбнулась, подошла ко мне и, оглядевшись по сторонам, сказала тихим голосом:

– Я думаю, мистер Андерсон, он не стал бы считать меня подарком, если бы был знаком с истинными наклонностями своей жены. Не то чтобы я жалуюсь или сокрушаюсь в связи с тем, что было, но… я должна сказать вам… именно для этого я и пришла… – тут она покраснела до корней волос, взгляд ее небесно-голубых глаз уперся в ковер, и она словно потеряла дар речи.

– Ну-ну, Грейс, – мягко сказал я, – все это совсем не так ужасно, как тебе кажется. Что тебя так расстраивает, моя дорогая? Скажи мне, умоляю.

– Понимаете, – стыдливо сказала она, – я, кажется, уже говорила вам, что через три дня выхожу замуж и, готовясь к этому событию, я, конечно, рассчитала время… ну, вы знаете, о чем я говорю – о моих месячных. И хотя боли у меня начались вовремя, по крайней мере три дня назад, крови так и не было, и теперь я боюсь, что я беременна. А вы – единственный, кто может иметь к этому какое-либо отношение.

– Ну и дела, – сказал я, чувствуя некоторую неловкость, но в то же время понимая, что такая девушка, как Грейс, в меру скромная и честная, слишком далека от того, чтобы пытаться шантажировать меня. – Послушай, Грейс, если ты в этом уверена, то сделать уже ничего нельзя, ну, ты меня понимаешь, но так как через три дня ты уже будешь спать со своим мужем, пусть оно все так и идет, а что касается меня, то в моей щедрости можешь не сомневаться – я тебя не забуду, если вся эта история вдруг всплывет ненароком.

– Ой, я так рада слышать это, – облегченно вздохнула она. – Может быть, это и ужасно, но, как вы сами говорите, другого выхода нет, а поскольку я выхожу замуж, чтобы иметь дом, семью, детей, то эта тайна навсегда останется со мною, и никто ее не будет знать, кроме вас и меня, а что до Анны…

– Доверься мне, – сказал я, притягивая ее к себе. Одной рукой я обнял ее за талию, а другой притянул к себе и запечатлел множество горячих поцелуев на ее тонких безвольных губах.

– Конечно, я знала это, – сказала она, не предпринимая никаких попыток остановить дерзкие пассы моих рук, которые расстегнули на ней платье и обнажили нежные спелые груди. – А теперь, мистер Андерсон, когда это дело улажено, я, пожалуй, пойду. У вас, наверное, есть другие дела.

– Но, моя дорогая, – сказал я, скользя рукой по ее обтянутой чулком красивой ноге вверх к обжигающему обнаженному бедру, – я полагал, что ты придешь сегодня в расчете забрать приз, который я тебе предложил… Я уверен, он будет более чем достаточным вознаграждением за те несколько минут твоего драгоценного времени, которое ты мне уделишь. Ты разве не думала об этом, дорогая Грейс?

– Думала, – призналась она, – и очень много думала. Я думала весь вчерашний день, но это кажется мне таким неестественным, таким неприятным, таким необычным… И потом, несоответствие размеров… Ведь это может привести к серьезным последствиям. Вы знаете, мужчины в любовной лихорадке иногда не видят реального положения вещей. И если бы я была чуточку более привержена этому способу любви…

– Чепуха! – сказал я, испытывая радость от того, что она размышляла о моем предложении. – Я никоим образом не причиню тебе вреда, можешь быть уверена. К тому же, ручаюсь, после первого раза ты и думать забудешь о боли, которая, как тебе кажется сейчас, последует за этим актом.

– Она последует, – сказала Грейс. – Я знаю, что последует.

Но к этому времени моя рука была уже в ее промежности, и маленький язычок, спрятанный внутри ее губок, под ласками моих пальцев налился и набух. Грейс наклонилась ко мне и, часто дыша, сказала:

– Ах, мистер Андерсон, если бы только я знала… если бы только я знала, что это не повредит мне… слишком. Вы и правда обещаете быть очень осторожным? Даете слово?

– Даю! – сказал я. – Однако если ты действительно хочешь максимально ослабить боль или свести ее на нет, то мы можем прибегнуть к одному трюку, который значительно облегчит прохождение.

– К какому? – спросила Грейс и чуточку отстранилась от меня, чувствуя, что близка к оргазму из-за моих манипуляций.

– Ты должна взять его в рот, чтобы смазать как следует, – ответил я. – Таким образом ты значительно увеличишь естественный эффект скольжения. Если ты все сделаешь правильно, то моя задача заметно облегчится. Хочешь попробовать? – с этими словами я извлек свой восставший орган и пошевелил им перед нею.

– Я не знала, что это входит в наш договор, – сказала она, хотя мое неожиданное предложение ничуть ее не смутило.

– Вот, держи, – сказал я и, засунув руку в карман, извлек на свет божий рулончик скрученных купюр и вложил их ей в руку. – Тебе нужно только доставить удовольствие мне и Джозефу. Это займет совсем немного времени, ты уйдешь отсюда с кучей денег, и никто никогда не узнает, что ты здесь была. Кроме того, я не сомневаюсь, что эти деньги очень пригодятся тебе в связи со скорым бракосочетанием. Так мы договорились, милочка? – и я снова горячо поцеловал ее, а затем принялся ласкать ее сосочки, которые тотчас затвердели и торчали так, словно готовились к бою.

Мысль сделать Джозефа участником нашего договора пришла ко мне неожиданно, но, правильно все рассчитав и приняв в расчет природную застенчивость девушки, я предположил, что она воспримет мое предложение как должное, а потому решил получить все или ничего.

– Я должна быть дома к десяти, – сказала она (деньги все еще оставались в ее руке). – Я надеюсь, мистер Андерсон, что вы и Джозеф сохраните все это в тайне. Это должно остаться тайной для всех, кроме нас троих, на все времена…

– Хватит, – воскликнул я, поскольку обезумел от желания при виде восхитительной застенчивости этой прекрасной девушки. – Все будет, как ты хочешь. Предоставь себя в мое распоряжение, и помимо тех денег, что ты держишь в руке, ты получишь еще. Я тебя не забуду, – потянувшись к шнурку звонка, я резко дернул за него, и Джозеф тут же предстал передо мной. Я не сомневаюсь, что все это время он, оставаясь за дверями, был весьма заинтересованным слушателем.