Мари Грей - Свеженькие истории, которые заставят тебя покраснеть (сборник)

Потом я услышал стук каблуков: Вероника зашла сзади, слегка опустила спинку кресла, так что я смог вытянуться на нем. Мои привязанные ноги чувствовали себя довольно неуютно и даже испытывали боль, но я знал, что это ощущение пройдет. Моя истязательница всегда находила средства, благодаря которым я забывал о неудобствах – она прибегала к более сильным и изощренным противоядиям…

Достав из сумочки маленькую плетку, Вероника стала хлестать ею вокруг кресла в такт своим шагам. Теперь она раздумывала, какое наложить на меня наказание. Мое тело пробирала мелкая дрожь, возбужденный член вздрагивал и качался, словно флагшток на сильном ветру.

Корсаж моей повелительницы перехватывали между ног только две тоненькие полоски ткани, и ей было бы достаточно оседлать меня, чтобы исторгнуть из меня мощную струю. Но я знал, что она не сделает этого, предпочитая томить меня ожиданием. Может быть, она поиграет ремешками плетки у своей разгоряченной промежности. Какие же у нее намерения?.. Я представлял, как своими пальцами, облаченными в черную кожу, она раздвигает нежную плоть; видел ее золотистую бархотку, контрастирующую с черным цветом перчаток. Ее пальцы теребят влажные губки, скользят ко входу в расщелину и исчезают внутри. Другой рукой она переворачивает плеть, вводит толстую рукоятку в свою гостеприимную пещеру и начинает двигать ею там вперед-назад. Дыхание Вероники становится все более частым, груди выпрыгивают из слишком тесного корсажа, ноги подгибаются… Мой член, столь же твердый, как рукоятка плети, хочет ворваться в ее тело и как можно глубже затеряться в его складках… Мне остается только питать себя фантазиями: вздрагивающая плеть, закрытые глаза Вероники, судороги, которые проходят по ее телу, когда она, наконец, достигает высшей точки наслаждения. Не вынимая рукоятку из себя, она, крепко сжимая бедра, приближается ко мне, забытому рабу. Я ощущаю на шее и животе ее горячие поцелуи; ее упругая грудь касается моего орудия, но вдруг она опять отстраняется. Я чувствую на себе ее взгляд, в котором соседствуют лед и огонь желания, и тут же слышу удар хлыста. Она бьет им по кожаному креслу, совсем рядом с моим обнаженным животом, потом водит вокруг моего подрагивающего члена. Пьянящий запах этого орудия, запах наслаждения Вероники действуют на меня как дурман… С ума сойти, как я хочу ее!

Уступая в конце концов моему желанию, она забирается на меня верхом, яростно хватает за плечи и, наконец, мой член проникает в ее бархатистую глубину. С плененными руками и ногами мне остается только подчиниться ее ритму. Крепко ухватившись за спинку кресла, она ложится на меня и начинает безостановочно подниматься и опускаться, бешено вращать бедрами, еще больше разжигая мою страсть. Она знает, что я не смогу долго сдерживаться, но ей нравится доставлять мне сильные ощущения. Впрочем, мне не на что жаловаться…

Я чувствовал, что готов вот-вот взорваться, как внезапно услышал голос, словно из другого мира, который прервал мои сладкие фантазии.

– Вам уже все показали? Вы ищете кресло?

Я открыл глаза, с сожалением расставаясь со своими грезами. Вероника спешила ко мне из другого конца магазина: ей хотелось убедиться в правильном выборе. Подойдя поближе, она заметила у меня эрекцию и, чтобы скрыть ее, запахнула на мне пиджак. В это время к нам игривой походкой подошел продавец.

Раньше я терпеть не мог ходить по магазинам. Но теперь даже был готов посетить отдел мебели для столовой…

Он хотел уйти от меня. На время, а может, и навсегда поставить точку в нашей совместной жизни. Я читала это желание в его глазах, его жестах, его поведении. На этот раз все казалось серьезнее, чем традиционная зимняя тоска. Поэтому когда он сказал мне, что ему нужно взять отпуск, поехать на юг, понежиться на пляже, я отказалась составить ему компанию.

Наши проблемы не ограничивались несовпадением идей по поводу того, где и как отдыхать. Действительно, мне не улыбалась перспектива в который раз задыхаться от жары на раскаленном песке в окружении неугомонной детворы и безостановочно мазаться кремом для загара. Я знала, о чем говорю, ведь уже дважды испытала на себе прелести такой поездки. Теперь, как только начинался год и вставал вопрос отпуска, напряжение поднималось и возрождало к жизни главную проблему: нашу совместную жизнь. Можно сказать, мы едва выносили друг друга.

Кристоф должен был понять это раньше меня: его попытки сделать мне приятное встречали весьма холодный отклик; я все чаще отказывалась заниматься с ним любовью и проявляла безразличие к совместным делам. А сколько вечеров мы провели перед телевизором, не обменявшись ни единым словом? Наша близость, взаимопонимание, желание быть вместе и испытывать от этого радость – все куда-то исчезло.

Дело не в том, что я перестала любить его. Просто-напросто мы погрязли в ежедневной рутине и суете. Конечно, мне это совсем не нравилось. Полностью не отдавая себе отчет в происходящем, я поняла, что больше не испытываю к нему желания. Надо сказать, он не раз пытался возродить между нами былую страсть. Так, например, покупал мне нижнее белье, готовил изумительные блюда, нашептывал всякие нежности и даже непристойности в самые неожиданные моменты. Но все эти попытки сближения оставляли меня равнодушной и не пробуждали желания. Со своей стороны, я долгое время старалась исправить положение: покупала эротическую литературу, смотрела фильмы, ублажала себя сама, прибегая к помощи смелых фантазий – никакого результата. Тогда я начала беспокоиться. Кристоф был таким нежным, привлекательным, терпеливым. Не проявляя ни тени недовольства, он потворствовал всем моим капризам, никогда не навязывал мне своих желаний. Наверное, он имел право порвать со мной…

Однажды я обнаружила в шкафу его чемодан, в котором лежала какая-то одежда, две-три книги, туалетные принадлежности, презервативы. Неужели он уже встретил другую женщину, которая может любить его лучше, чем я? Этот вопрос мучил меня и причинял боль. Что же со мной было не так?

Я многим бы пожертвовала, чтобы снова ощутить ту дрожь, которая когда-то пробегала по моему телу при одной только мысли об объятиях Кристофа. Теперь же мы не видели друг друга целыми днями и неделями, а я даже не скучала по нему…

Как мы пришли к такому? Анализировать ситуацию можно было бесконечно… Всю неделю он очень много работал и два дня даже не возвращался домой ночевать из-за жуткого холода. Я почти не сомневалась, что предстоящие выходные будут последними, которые мы проведем вместе, и в понедельник он оставит меня.

В тот вечер я легла спать под звуки мелкого града, стучащего по крыше и подоконнику. Вот уже три дня шел этот отвратительный ледяной дождь. Но теперь он барабанил со страшной силой; северный ветер яростно бросал его на стекло, и, казалось, в мои нервы вонзается множество острых иголок.