Эхсан Шаукат - Пламя страсти

у матери разрешения отправиться домой. Вернувшись к себе, Эвелин вновь

ощутила тоску и одиночество. Пробовала читать, долго лежала на диване в

гостиной. Желание чего-то неизведанного не давало ей покоя. В конце концов

она вышла из дома и направилась к боковой аллее парка.

В каждом военном городке английской колониальной армии пространство между

домами офицеров и местом, где живут слуги-туземцы и солдаты-сипаи, превращено

в своеобразный парк. На его тенистых лужайках играют не знающие ни расовых,

ни классовых различий дети -- белые вместе с темнокожими. По мере того, как

дети растут, их совместные игры становятся все более и более редкими.

Наступает, наконец, день, когда повинуясь повелительному зову из роскошного

дома, маленький человек с белой кожей навсегда покидает своих друзей. С этого

момента многие белые уже не знают дороги туда, где живут их слуги.

Эвелин подошла к живой изгороди, служившей границей парка, но тут ее

остановил плеск воды, выливавшейся из ведра. В этом месте за изгородью

находился колодец. Девушка пригнулась и заглянула сквозь листву. Над колодцем

склонился мужчина, до пояса обнаженный. Лицо его было скрыто от Эвелин, но ей

бросились в глаза свежие рубцы на спине. В волнении она затаила дыхание...

Мужчина медленно вытягивал ведро из колодца. Эвелин встала на колени и

развела сцепившиеся ветки. Она совсем забыла об осторожности, ей и в голову

не пришло, что мог бы подумать при виде подглядывающей через дырку в изгороди

белой леди любой туземец, случись ему здесь проходить.

Тем временем мужчина снял с головы чалму и развязал пояс на штанах.

Мешковатые брюки упали, он переступил через них, поднял и бросил на камень у

колодца. Эвелин зажала рот рукой, ее сердце застучало с неимоверной

быстротой... Первый раз в жизни она смотрела на обнаженного мужчину.

Перед ней стоял тхалец -- высокий, стройный, мускулистый. Его кожа напоминала

цвет молочного шоколада. Он повернулся к ней лицом и Эвелин с изумлением

увидела, что от низа его живота параллельно крепким бедрам тянется нечто

вроде трубки. "Это его половой член," -- пронеслось в голове Эвелин.

Конечно, ей приходилось видеть ЭТО у коней. Она даже знала, что у коней этот

орган обладает удивительным свойством менять свои размеры и формы. Она знала,

что за несколько секунд он может увеличиться в несколько раз, пробыть в таком

состоянии довольно долго, а потом вдруг съежиться и спрятаться. Еще она

вспомнила, как одна девочка говорила ей, что если мужской член в поднятом

виде дотронется до женщины, у той появится ребенок. "А вдруг он сейчас

дотронется до меня?" -- от страха у Эвелин заныло в животе. Инстинктивно она

еще больше пригнулась к земле, чтобы хоть как-то защитить себя от обладающего

столь мистической силой органа...

Тхалец неторопливо зачерпнул из ведра кружку воды и вылил себе на грудь. Вода

не была прохладной, колодец прогревался солнцем, но даже на расстоянии Эвелин

ощущала, как чистые струи освежают и приятно щекочут тело. Одна кружка

следовала за другой, и вдруг Эвелин заметила, что половой орган тхальца начал

вытягиваться и подниматься. Через несколько мгновений он уже выдавался далеко

вперед и чуть-чуть вверх. Подрагивая, он, казалось, стремился напрячься еще

сильнее... Теперь он стал похож на толстую полированную трость, сделанную из

прочного дерева. Сходство с палкой усиливалось тем, что разбухший член

заканчивался головкой, похожей на округлый набалдашник трости. Эвелин поразил

цветовой контраст: кожа на самом члене была коричневой, а на

набалдашнике-головке -- розово-красной. Каждая порция воды, попадая на

ожившую трость, заставляла мужскую доблесть нервно вздрагивать. Эвелин

показалось, что могучий орган хочет отделиться от тела, порвать с ним

связь...

Мужчина взял член в руку и осторожно натянул кожицу к основанию. Эвелин

увидела, что напряженную до предела головку разделяет нечто вроде уздечки.

Растирая член, тхалец вылил на него полную кружку воды. И снова восставшая

плоть задергалась, стали видны вздувшиеся синеватые вены... Эвелин с трудом

сдерживала себя. Ей хотелось пробраться через изгородь и прикоснуться к

странному коричневатому органу. Но, как и прежде, страх перед мощью и

таинственной силой мужского члена удержал ее на месте. "Может быть,

колдовская сила этого органа так велика, что даже если просто глядеть на

него, то и тогда что-то должно произойти?" -- подумала Эвелин. При этой мысли

испуг ее перешел в настоящий ужас, она выпрямилась и без оглядки побежала к

дому.

Очутившись у себя в комнате, Эвелин плотно затворила дверь и легла на

кровать. Ее тело пылало. Она никак не могла сообразить, что с ней происходит.

То ей хотелось царапать свою кожу, то надавать себе пощечин, то броситься на

пол и кататься по ковру. Особенно острым было ощущение в груди: обе груди

набухли, как созревшие и готовые упасть с дерева плоды. Вскочив с постели,

Эвелин направилась в комнату матери.

-- Господи, девочка моя, что с тобой? Не заболела ли ты?

-- Нет, мама, со мной все в порядке. Просто я задремала и видела дурной сон.

Миссис Беллингэм с облегчением вздохнула.

-- Эвелин, послушай, мы с миссис Кроу договорились поехать в город. Если тебе

нечего делать, может быть, ты побудешь с маленьким Джонни?

Эвелин и не заметила, что в углу на кресле сидел ее племянник, которому

только что исполнилось шесть лет.

-- Ну конечно, мама. Когда вы вернетесь?

-- К обеду мы обязательно вернемся. Джонни, ты останешься с тетей Эвелин.

Веди себя хорошо, не капризничай.

Миссис Беллингэм поцеловала дочь и вышла. Эвелин беспомощно посмотрела на

ребенка.

-- Подойди ко мне, Джонни.

Эвелин закрыла дверь на задвижку и легла на кровать. Мышцы ее живота

напряглись, руки и ноги дрожали. Стало жарко... Она решила снять платье.

Несколько секунд Эвелин испытывала смущение, ведь рядом был мальчик. Но

Джонни смотрел в окно. Тогда она сбросила платье, оставшись в легкой

нижней рубашке из прозрачного шелка.

-- Тетя Эвелин, что это такое? Зачем это у тебя?

Джонни успел повернуться к девушке и показывал рукой на ее грудь. Эвелин

почувствовала, что краснеет.

-- Маленькие мальчики не должны задавать такие неприличные вопросы.

-- А я видел, как мама кормила молоком сестренку. А вы можете кормить?

-- Джонни, еще раз тебе говорю, что про это нельзя спрашивать.

-- Нет, правда, тетя Эвелин, вы можете?

Теплая волна разлилась по телу Эвелин. Ей вспомнилось, как однажды, в

прошлом году, Миана помогала ей мыться в ванне и в тот момент, когда