Земфира Кратнова - Рандеву с незнакомкой

Или все-таки переживаешь?

– Ладно, – ты бережно гладишь меня по волосам и с горькой ноткой продолжаешь: – Прости, мне пора. Дома еще работы валом.

– А может, останешься?

Ты вздыхаешь и проводишь ладонью по лицу.

– Любимая моя-любимая… И как ты это себе представляешь? Лежать с тобой в одной постели, хотеть тебя до безумия – и более ничего? Уж лучше я подожду немного. Главное, чтобы никто из нас не «перегорел».

– Я тебе перегорю! – Рычу я, ткнув кулаком в бедро. – Обратно зажгу!

– В этом не сомневаюсь, – смеешься ты. – Как в той песне… «Ты ласточка моя, ты зорька ясная, ты в общем самая огнеопасная!»

Ты заходишь ко мне каждый день. Мы сидим, общаемся ни о чем, смотрим кино. Заново учимся смотреть друг на друга. Неожиданно для себя я открываю, что ты – довольно симпатичный мужчина, как ни парадоксально это звучит. Это ж надо! Рассмотреть внешность много-много лет спустя.

Хотя… Может, это и не внешность, а внутренний свет, идущий от твоей мятущейся души?

– Ну вот почему так: на одних все заживает, как на собаке, а я до сих пор на себя без содрогания в зеркало смотреть не могу?!

– Не смотри, – пожимаешь ты плечами. – Между прочим, не так уж и виден теперь этот твой синяк.

– Ага, не виден! Переливается всеми цветами радуги!

– Значит, не виден для меня, – ты целуешь меня в ладонь.

Я сладко жмурюсь. Ладонь – моя эрогенная зона. И ты уже явно успел это выучить. Мы ж не просто так телевизор смотрим, а обнимаемся… Более чем активно. Все идет к закономерному продолжению. Но мы оба оттягиваем этот момент.

Слишком уж сладка прелюдия…

Две недели спустя мы снова сидим в ресторане. Том самом, где когда-то во время танца мы целовались перед глазами изумленных посетителей.

Вечер. Народу в зале все больше.

Ты смотришь мимо меня и по твоим губам бродит загадочная улыбка.

– О чем ты задумался?

– Да так… Прокручиваю в голове наш роман. Какой-то он более чем странный. Со стороны может показаться, что два идиота никак не могут прийти к очевидному решению.

– Это как раз и есть взгляд идиота, – улыбаюсь я. – Нам бы свой внутренний мир в порядок привести. А так – это просто редкий раздрай в душе, милый. Ведь все могло быть раньше. Но не случилось. Значит, всему свое время.

– Утешаюсь этой философией, – ты салютуешь мне бокалом. – За мечту!

– Мечта у меня в настоящий момент упирается только в один вопрос, – ехидно отвечаю я. – У тебя или у меня?

– В гостинице, – улыбаешься ты. – Я забронировал номер. Причем не здесь, а в соседнем городе.

– Еще дальше место найти мог?

– Прости мне эту прихоть. Сам не знаю, почему я так поступил. Но такси, – ты бросаешь взгляд на часы, – скоро уже будет подано к подъезду.

– Жду-не дождусь, – тихо говорю я, но ты все слышишь.

– Как ты понимаешь, я тоже.

Гостиничный номер насквозь пропах пороком. Широкая двуспальная кровать не оставляет никаких сомнений в том, что для сна она используется существенно реже, чем для других целей. Я сажусь на нее и несколько раз подпрыгиваю. Пружины недовольно поскрипывают.

– Громкая кроватка, – замечаю я.

– Что ж ты хочешь? – Тихо откликаешься ты. – Не мы первые ее опробуем.

Я смотрю на твои руки. Кажется, они дрожат.

– С тобой все в порядке?

– Ну как тебе сказать, – твой рот кривится в непонятной усмешке. – Не поверишь, но меня мандраж бьет.

– Кто-кто?

– Волнуюсь, – ты произносишь это с явной неохотой.

– Ты еще способен волноваться?

Ты садишься рядом со мной, сцепив руки в замок между коленей. Опустив голову, ты что-то неразборчиво шепчешь.

– Да что с тобой, милый?

Ты поворачиваешь голову в мою сторону… Бог ты мой, какой у тебя сейчас беспомощный взгляд!

– Я так долго ждал этого момента, так долго… – Ты замолкаешь, а потом, словно ныряя в холодную прорубь, добавляешь: – Знаешь, это ведь сбывшаяся мечта. А когда она становится реальностью, то либо перестает быть мечтой, либо становится ступенькой к новой мечте…

Я удивленно смотрю на тебя.

– Послушай, ты же взрослый, нормальный мужик! Что ты комплексуешь?

– Не знаю, – в твоем взгляде мелькает какое-то совсем непонятное мне чувство. – Но такое ощущение, будто я коснулся чего-то совсем потустороннего.

– Дурак ты, – я стараюсь, чтобы в моем голосе не прорезалось смятение, порожденное твоими словами. – Какое там «потустороннее»? Ну ведь мы же любим друг друга и хотим! Иди ко мне! Слышишь? Иди ко мне!

У моего платья фальшивая застежка сбоку. Ты резко ее дергаешь. Кажется, ткань трещит.

– Милый, это не так снимается!

Я стягиваю платье через голову. Ты смотришь на меня взглядом, где смешались такие разные чувства: безумие, страсть, обреченность и любовь. Или мне это только кажется?

Я кладу руки тебе на плечи. Тебя все еще бьет мелкая дрожь.

– Э-э, милый, – я нежно касаюсь губами твоей щеки. – Все в порядке?

Ты ничего не отвечаешь, только впиваешься мне в губы горячим поцелуем.

…Мы в постели. Ты исследуешь мое тело губами сантиметр за сантиметром. С моих губ слетает стон наслаждения.

– Да не тяни ты уже! – Не выдерживаю я. – Я сейчас на тебя наброшусь!

Ты горько вздыхаешь и неожиданно переворачиваешься на спину.

– Что с тобой?

– Как говорила кобра из доброго мультика про Маугли, «убейте меня, мне стыдно». – Ты закрываешь лицо руками.

Я скольжу взглядом вниз. Более чем странно: ты не возбудился.

– Да бывает, ну что ты… – Честное слово, я в растерянности. Никогда не могла предположить, что такое с нами может произойти.

– Бывает, – горько усмехаешься ты. – У стариков – бывает, слышал. Но чтоб у меня… Блин! – Ты зло хлопаешь по одеялу ладонью.

– Вот ты чудик, – я целую тебя в шею. – Взрослый мужчина, а ведешь себя как пацан иногда. Лежи и ничего не делай. Просто лежи…

Нежно-нежно и аккуратно спускаюсь языком по твоей груди, животу, ниже, еще ниже…

Природа берет свое.

Ты только на мгновение задерживаешься и спрашиваешь:

– Предохраняемся?

– Не дури! Я тебе верю.

Ты со звериным рыком переворачиваешь меня на спину и входишь так резко, что я невольно охаю.

– Возьми меня. Ты – мой!

– А ты – моя, – откликаешься ты.

Кровать дребезжит пружинами. Самая сладкая музыка вечера.

И она продолжится ночью.

Снова и снова ты будешь любить меня, снова и снова я буду кричать от восторга.

Все будет…

Все…

Я просыпаюсь от твоих ласк.

– Ей-богу, ты невероятный человек, – недовольно бурчу я. Слишком уж люблю утром подольше поваляться в постели.- То тебя не раскачаешь, то угомониться никак не можешь.

Я осекаюсь. Грубовато немного получилось. Но, видимо, ты пропустил мои слова мимо ушей. Судя по «боевой готовности» твоего организма, в соседнем номере сейчас тоже проснутся от моих стонов.