Меделайн Монтегю - Вульфен

Не то, что бы ей это понадобилось. Теперь ей был известен их секрет, но они все еще были таинственными, не желая рассказывать больше необходимого. Девушка подумала, что могла понять их. Ведь она не одна из них. Даника сомневалась, что они действительно доверят ей хранить свою тайну.

Скорее всего, они решили, что никто ей не поверит.

— Кто выбирал музыку? — раздражённо спросил Кон, снимая капюшон своего защитного костюма и стирая пальцами пот с взъерошенных волос.

Блейн посмотрел на него оценивающим взглядом:

— У тебя проблемы с классикой?

— Не у меня, — усмехнулся Джаред. — Могу отстреливать оборотней и под звуки вальса. Сражение при Мейнарде под мелодии Штрауса — звучит, действительно, классно!

Ксавье кивнул, аккуратно прикручивая глушитель к стволу винтовки:

— Музыка для хорошего настроения.

— Стреляем по необходимости, — напомнил им Блейн. — Первый — предупредительный.

Дакота послал ему кислый взгляд:

— Мы знаем, что делать, Блейн.

Тот холодно посмотрел на него, но комментировать не стал.

— Я не понимаю, почему у тебя такое чертовски плохое настроение, — проворчал Кон. — Ты всё последнее время провёл наедине с Дани.

Дакота прожёг Блейна взглядом:

— Не единственный, — прорычал он.

— Не твоё собачье дело, — невозмутимо ответил принц.

— Чертовски здорово, что теперь у нас есть ты и Дакота, чтобы проверить теорию, да?

Блейн посмотрел на Джареда.

— Это не теория, а известный факт.

— Но ты всё равно проверил его? — многозначительно уточнил Кон.

Принц пристально посмотрел на него, а потом отвернулся.

— Факт, о котором ты нам говорил, — громко спросил Дакота, — может быть просто случайностью? Нигде ведь не говорится, что это связывает мужчину, не затрагивая женщину?

Проигнорировав его, Блейн стал оглядывать улицу.

— В то мгновение, когда мужчина-вулфен захочет отметить женщину как свою, он уже проиграл войну.

Дакота долго и злобно смотрел на его профиль и, наконец, отвернулся, чтобы проследить за людьми, которые заканчивали заполнять горючим ров, вырытый вокруг убежища. Казалось сомнительным, что это будет препятствием для оборотней — они будут сходить с ума вместо того, чтобы реагировать как любое нормальное существо и стрелять.

Но если они нарушат границу, то, по крайней мере, станут легкой мишенью, насмешливо подумал он.

Парень сомневался в том, что с помощью огня и стрельбы им удастся убедить большинство держаться подальше.

Дакота надеялся, что никто из мужчин не будет рад применить оружие, несмотря на ненависть к оборотням.

— Когда это закончится, мы должны разрешить наш спор, — сказал он, наконец, — мне надоело делиться.

— Конечно, мы найдем способ всё уладить, — коротко парировал Джаред.

Ксавье пожал плечами:

— На самом деле было не так уж плохо. Никогда не думал, что стану участвовать в чем-то подобном, но получилось чертовски здорово.

Джаред выругался и ударил его по голове. Кону и Блейну потребовалось целых десять минут, чтобы расцепить их.

— Что, чёрт возьми, с вами двумя? — прорычал Кон.

— Будь я проклят, если знаю, что с ним не так! — сказал Ксавье злобно. — Он не настолько был против, чтобы уйти.

— Чего? — потребовал Дакота.

— Мы были втроём с Даникой, — сказал Ксавье, пожимая плечами.

— Вы что? — зарычал Блейн.

— Ты просто не можешь держать язык за зубами! — закричал Джаред.

— Вы говорите, что трахали её вдвоем? Одновременно? — возмутился Кон.

— Как я уже сказал, это предложила Даника. Не уверен, что согласился бы в обычной ситуации, но тогда я завёлся как черт, да и вы, ребята, не стали бы нас долго ждать. Я думал, что если мы не поторопимся, то потеряем шанс бороться за неё. И потом, кто-то же должен был проиграть. Наверное, по этой причине Джаред и согласился.

Кон, Блейн и Дакота обменялись взглядами и снова, нахмурившись, повернулись к Джареду и Ксавье.

— Она позволила вам…? Кто из вас…? — Дакота не мог закончить ни один из своих вопросов.

— И вы говорите, что это предложила Дани? — выкрикнул Блейн, очевидно, поражённый.

Ксавье, задумавшись, нахмурился:

— Что-то вроде того. Она была очень пьяна. Ей показалось, что это наша идея, и Даника решила её поддержать. Она никогда не делала этого, но, видимо, ей понравилась задумка, вот и решила попробовать. Я слышал, что некоторые люди так делают. Никогда не думал, что со мной такое случится, но, как уже сказал, было мало времени для принятия решения. Я просто сделал это и всё.

— Джаред, вроде, не очень рад такому опыту, — сухо заметил Блейн.

— Чёрт, не знаю почему! — сказал Ксавье. — У него был выбор, что делать, хотя сейчас это и выглядит спорным. Трудно представить, что может быть лучше. Возможно, я не захочу повторить такой опыт снова. Просто скажу, что не сожалею о нём. Как когда-то в Риме и всё такое. Она человек. Вы сами знаете, нельзя быть с женщиной-человеком и ждать, что она будет делать всё так, как ты хочешь.

Блейн взглянул на Кона, а затем нахмурился:

— Альфа не делится своей самкой. По крайней мере, не я, — добавил он, когда другие обернулись посмотреть на него. — Другими женщинами, может быть, но не той, от которой я хочу иметь щенков.

— Так мы уже всё сделали, — ответил Ксавье. — В конце концов, никто из нас не будет знать, чей это щенок. Кроме того, у тебя нет постоянной самки и не было раньше. Как ты можешь утверждать что-то, если прежде никогда не имел пару. Особенно, когда большинство разделяют свою альфа-самку с бетами, по крайней мере, для того, чтобы сохранить мир в стае.

— Когда разберёмся здесь, мы должны будем решить, кому из нас она принадлежит раз и навсегда, — повторил Дакота, игнорируя Ксавье.

— Вы по-прежнему думаете, что она согласиться с законом вулфенов и примет победителя? — громко спросил Блейн. — Дани не обязана делать это, она не подчиняется нашим порядкам или обычаям, а также не восприимчива к поставленным меткам. Она не должна принимать никого из нас.

— Даника уже приняла всех нас, — рассуждал Ксавье. — Выбор всегда делает женщина. Она только позволяет нам думать, что это была наша идея. Мы принадлежим ей. Она наша альфа-самка. Мы сформировали вокруг неё новую стаю. Единственное, ещё не решено, кто будет альфой в этой стае.

Блейн посмотрел на него, прищурив глаза.

— Иногда ты видишь вещи так просто, что становится страшно, Ксавье, — пробормотал он.

Тот возмущенно уставился на него:

— Ты хочешь сказать, что я тупой?

Блейн покачал головой.

— Не знаю. Ты можешь быть самым умным здесь. Я, действительно, связал себя с Даникой, зная, что она человек и не будет чувствовать того же, — сардонически сказал он.

Ксавье долго смотрел на него, но не стал упоминать, что ни он, ни Джаред не ушли от девушки, пока не пометили её, как и другие.