Дж. Уорд - Отомщенный любовник

Господи! Ну почему Лэсситеру просто не оставил его тогда подыхать в том лесу? Этот ангел мог просто пройти мимо, но нет, Его Величеству Галогену приспичило поиграть в героя.

Тор перевел глаза на Джона, и его взгляд задержался на кулаке паренька. Рука была здоровенной, и подбородок с челюстью, опиравшиеся на нее, были сильным и мужественным. Мальчик превратился в красивого мужчину; хотя чему удивляться– – сыну Дариуса могли достаться только хорошие гены. Точнее, одни из лучших.

Эти мысли навели Тора на... да, Джон и впрямь похож на Ди, точная копия вообще-то, ну, за исключением голубых джинсов. Дариус бы скорее удавился, чем одел что-то подобное, даже модные и с дизайнерскими потертостями, как раз такие, как носил Джон.

Если разобраться... Ди частенько принимал именно такую позу, когда изнемогал от жизни, изображая творение Родена [83] , сидел весь такой хмурый и задумчивый...

В свободной руке Джона сверкнуло что-то серебристое. Это был четвертак, и паренек перекатывал монетку туда-сюда между пальцев – так проявлялся его нервный тик.

Этой ночью Джон не просто тихо просиживал штаны в комнате Тора. Его что-то гложило.

– Что случилось? – осипшим голосом спросил Тор. – Ты в порядке?

Джон удивленно перевел на него глаза.

Избегая его взгляда, Тор посмотрел вниз, наколол кусочек курицы и положил в рот. Пожевать. Пожевать. Проглотить.

Судя по возникшему шороху, Джон вышел из своей позы задумчивости, разгибаясь медленно, словно опасаясь, что неосторожное движение спугнет повисший между ними вопрос.

Тор еще раз мельком взглянул на парня, и принялся выжидать. Положив четвертак в карман, Джон начал четко, но плавно показывать знаками:

«Роф снова сражается. Ви только что сообщил об этом мне и парням».

Может Тор слегка и подзабыл Американский Язык Жестов, но все же не настолько. От удивления он даже опустил вилку.

– Постой... Роф ведь по-прежнему король, так?

«Да, но сегодня он объявил Братьям, что возвращается к патрулированию. Хотя мне кажется, он уже выходил на улицы и скрывал это ото всех. Кажется, Братство разозлилось на него».

– Патрулирование? Невозможно. Королю не дозволено сражаться.

«Но Роф так не считает. И Фьюри тоже возвращается».

– Какого черта? Праймэйлу не полагается... – Тор нахмурился. – Что-нибудь изменилось в войне? Что-то происходит?

«Я не знаю» , Джон пожал плечами и сел обратно на стул, скрестив ноги в коленях. Еще одна привычка Дариуса.

Сейчас парень казался таким же зрелым, каким когда-то был его отец, и дело не в том, как Джон расположил свои ноги, а в изнуренности, что сквозила в его голубых глазах.

– Все это незаконно, – сказал Тор.

«Теперь законно. Роф встречался с Девой-Летописецей».

Вопросы так и роились у Тора в голове, его мозг едва не кипел от столь непривычной нагрузки. Было сложно рассуждать логически, среди этого беспорядочного водоворота мыслей, все равно, что пытаться удержать в руках сотню теннисных мячиков: как бы сильно ты не старался, один обязательно упадет и, прыгая туда-сюда, создаст неразбериху.

Тор бросил бесплодные попытки привести мысли в порядок.

– Да уж, вот это перемены... желаю им успеха.

Тяжелый вздох Джона отлично отражал его отношение к безнадежному положению Тора, который отключившись от мира, продолжил жевать. Покончив с едой, он аккуратно сложил салфетку и допил воду в стакане.

Потом Тор включил телевизор на канале Си-эн-эн [84] , думать ему все равно не хотелось, а тишина была невыносима. Джон просидел с ним еще около получаса, и, в конце концов, не выдержав бездействия, встал и потянулся.

«Увидимся ближе к рассвету».

Ага, значит все-таки день.

– Я буду здесь.

Джон подхватил поднос и без промедлений и колебаний вышел. Поначалу был избыток и того, и другого, ведь каждый раз, закрывая дверь, он надеялся, что Тор остановит его и скажет: «Я готов вернуться к жизни. Я не стану сдаваться. Я достаточно оправился, чтобы заботиться о тебе».

Но надежда не может длиться вечно.

Когда дверь за Джоном закрылась, Тор откинул простыню со своих тощих ног и свесил их с кровати.

Хорошо, он был готов столкнуться с чем угодно, но только не с убогостью своего существования. Постанывая и шатаясь, он проковылял в ванную, подошел к туалету и поднял крышку. Согнувшись над унитазом, он приказал желудку вернуть еду без возражений.

По началу, Тору приходилось запихивать два пальца в рот, но уже нет. Он просто напряг диафрагму и вуаля – все выскочило, подобно убегающим из переполненной канализации крысам.

– Ты должен завязать с этой хренью.

Голос Лэсситера гармонировал со звуком смыва унитаза. До чего удачное сочетание.

– Господи, можешь хоть иногда стучаться?

– Я же Лэсситер. Л-Э-С-С-И-Т-Е-Р. Как такое возможно, что ты до сих пор путаешь меня с кем-то другим? Мне что, обзавестись бейджиком?

– О, да, только давай повесим его на твой рот. – Тор осел на мраморный пол и уронил голову в ладони. – Между прочим, тебя здесь никто не держит. Можешь уйти в любой момент.

– Приводи свою тощую задницу в порядок. И тогда я свалю.

– У меня появилась цель в жизни.

Вдруг раздалось негромкое звяканье, и значит, случилась трагедия из трагедий – ангел только что ударился об раковину.

– Итак, чем займемся ночью? Погоди, дай угадаю – посидим в глухой тишине. Или, нет... еще прибавим к этому глубокомысленные раздумья? Блин, ты такой испорченный мальчишка. Бууу. Уууу. А потом что, пойдешь на разогрев к Слипнот [85] ?

Проклиная все на свете, Тор поднялся и включил воду в душе, надеясь, что если просто игнорировать болтливого павлина, то ему очень скоро здесь наскучит, и ангел свалит поганить день кому-нибудь другому.

– У меня вопрос, – не затыкался ангел. – Когда мы укоротим эти заросли на твоей башке? Скоро это дерьмо отрастет еще сильнее, и придется косить его, как сено.

Сняв футболку и боксеры, Тор наслаждался единственным утешением в мучительном обществе Лэсситера, которое у него было: издеваться над этим ублюдком.

– Блин, до чего ж ты плоскозадый, – пробормотал Лэссетер. – У тебя там сзади, словно пара сдувшихся мячиков. Даже не знаю... О, придумал! Бьюсь об заклад, у Фритца есть велосипедный насос. Что скажешь?

– Разочарован видом? Где дверь, ты знаешь,. Это такая штука, в которую ты никогда не стучишься.

Тор не дал воде нагреться, а просто шагнул под струи, и стал мыться без всякой на то нужды – у него не осталось ни капли гордости, поэтому ему было наплевать, что остальные думают о его чистоплотности.

На рвоту была причина. А душ? Наверное, просто привычка.

Закрыв глаза, Тор поднял лицо и приоткрыл рот. Вода смыла привкус желчи, и как только язык перестало жечь, в его мозгу вспыхнула мысль: