Сан Тери - Отпусти - это всего лишь слово

- А ты вообще, чем интересуешься Никит, что бы тебе хотелось? - между делом поинтересовался, дядя Вова объясняя мне как правильно обращаться с удочкой. На выходных мы планировали свалить всей семьёй на рыбалку.

Сашины родители предлагали вытащить моих. Но я пока не был готов. Честно говоря, не был готов абсолютно. Благой порыв любви к ближнему, прошёл, стоило мне заявиться домой, вместе с Сашкой и пять минут провести в обществе отчима. Сан с каменным лицом мило улыбался и вежливо пытался общаться, с моей мамой. И даже вроде бы нашёл общий язык, но я видел, что глаза у него в этот момент абсолютно выгоревшие, а когда на какой - то мой не слишком остроумный ответ, отчим замахнулся, Сан вошедший в эту секунду в комнату, жёстко перехватил его запястье.

- Ты собрал вещи, Никит? - безмятежно поинтересовался он удерживая матерящегося отчима стальной хваткой.

- Ну и ладушки. Нам пора, - очень вежливо и изыскано объяснился он. - Мы ещё придём в гости попозже.

- А где живёте то? - тоскливо спросила мама, пряча глаза.

- У меня живём, - спокойно ответил Саша. - Я сдаю Никите комнату.

Объяснять подоплёку наших отношений, он слава богу не стал. И когда мы уходили домой, настроение у меня было безнадёжно изгажено.

- Это твоя семья, Ники.

Положив руку на плечо и внимательно посмотрев в глаза мягко сказал Сашка.

- Какой бы она ни была, никогда не забывай о том, что это твоя семья.

Идеалист бля . Я кивнул, понимая, что Сашка прав. Впрочем, я и сам всё это знал, но возможно из - за того, что рядом со мной был Сан, всё это легче было понять и осознать. Лёд моей застарелой и тщательно запрятанной ненависти треснул и тронулся. Чернота постепенно начинала выходить наружу и истаивать, капля за каплей.

Господи, как же я был благодарен ему, Саньке, моему любимому, чудесному, светлому человечеку. Человечку, который делал меня живым, который словно очищал меня, приподнямил над всем миром заставляя становиться, выше, лучше, добрее. В таким моменты, мне остро хотелось его обнять, прижаться, уткнуться носом и постоять так посреди залитого солнцем двора.

- Никитушка, а что ты у нас любишь? - деликатно осведомилась Сашкина мама. - А куда бы хотел пойти на следующие выходные?

- А какой у тебя любимый цвет? - вставилась Юлька.

- На море порыбачить не хочешь? - мечтательно выдал Санькин отец. - Там такие русалки, во! - Он обрисовал руками песочные часы и получил от тёти Наташи полотенцем.

- Правильно, - загребая меня в охапку, и попутно утаскивая огурец со стола, на котором готовила тётя Наташа, сообщил Санька, обнимая двумя руками и обдавая запахом одеколона. - Зачем ему русалки, у него есть русал!

И поцеловав в висок, активно захрумкал над ухом.

- Вот, а ты меня полотенцем, - немедленно пожалился папа. - Заведу себе русала и уйду в море.

- Юля доченька, подай маме воооон ту скалочку, - медовым голосом попросила тётя Наташа.

Сказать, что мы проводили время очень весело, значит, ничего не сказать. Иногда от хохота стены просто тряслись. Сашкина семья отличалась остроумием.

Я не мог понять причину, по которой вокруг все так интересуются моими предпочтениями, пока до меня не допёрло.

Днюха. Завтра у меня днюха. Чёрт, и как я мог о ней забыть. Хотя если честно я вполне мог о ней забыть, потому что мы её никогда не отмечали. Ну, то есть иногда отмечали, если родители об этом вспоминали вовремя, то мне даже давали денег, а они шумно праздновали моё день рождение, давая мне возможность слинять из дома. Вообще то я всегда поздравлял себя сам. У меня на крыше было любимое место. Где я постоянно просиживал часами, когда дома были проблемы и когда погода на улице распологала. Крыши и подвалы, места обитания детей.

Я бы мог сказать, что я вырос на этой крыше, потому что в детстве постоянно приходил туда, а потом как - то стал приходить реже. Но я знал, как отмечать день рождение.

Я покупал себе пирожное, пиво, зажигал свечку, вставлял её в крем, садился и говорил себе.

- С днём рождения, Ник, ну и потом как полагалось, задувал и загадывал желание.

На самом деле это был грустный момент и часто я сидел и поедая пирожное плакал, давясь кремом и слезами, потом торопливо запивал пивом, вытирал слёзы и ещё некоторое время так сидел себя жалеючи.

Ну никто же об этом не знал, и я никому не говорил, так что вполне себе имел право это позволить. Потом у меня был школьный друг, которого я однажды привёл на крышу, но он так и не понял, что в этом прикольного. Сидеть на крыше было скучно, а мне было неловко сказать ему, что это моё особенное место. Я был общительным, но во всём, что касалось меня, предпочитал оставлять себя самому себе. И вот сейчас мысль о том, что возможно кто - то хочет отпраздновать мою днюху, она была... потрясающей.

Я сидел на детской площадке и ждал Сашку. Санька сказал, что ему надо заехать по делам на фирму, и мы договорились встретиться, как только он освободиться.

А так как место было обоим знакомое, всё, что мне оставалось это дождаться его машину.

Мимо бегали детишки, на лавочках чинно сидели мамашками с колясками.

Погода стояла замечательная. Солнышко уже припекало вовсю, мир улыбался яркой зеленью и пышно цветущей травой. Мы находились на пороге лета.

Обожаю весну. Обожаю май, обожаю эту хрупкую границу, между пробуждением природы и её расцветом. Весной воздух по особенному свеж и напоён ароматами, а в мае он становится тёплым, и это почти удивительно.

Я с удовольствием отталкивался от земли, и раскачивал сам себя, рассматривая донную крапивку под ногами, пока меня не согнали с места закономерным возмущением.

- Такой здоровый оболтус, а детям играть не даёт.

Оболтус торопливо освободил занимаемое посадочное место и отправился шкваркаться по близлежайшим переулкам, оставляя детский гомон за спиной, купаясь в энергетике города, людей, прохожих. Завернул в парк. В океане липовых аллей, народ постепенно начинал рассасываться, сдаваясь подступающему вечеру. Освобождались скамейки. По асфальту стремясь к выходу, пролетели пацаны на скейтборде, впугивая стаю голубей.

Мобила в кармане возвестила о том, что мы с Сашкой вспоминаем друг о друге одновременно.

- Куда пропал? - деловито осведомился Сан.

- В парке.

- Ок, скоро подъеду. У фонтанов жди.

Голос Сашки показался подозрительным. Я убрал трубу, неспеша лавируя между клумбами в направлении заданного маршрута. Жди, как же, заняться мне больше нечем. Фонтаны ещё не открылись, но место представлялось красивое, как раз для прогулок. Вечерело, солнце постепенно окуналось в закат, растворяясь в фиолетовой прохладе. Прикинув, что Сашка должен по идее подъехать, я ускорился спеша к назначенному месту, и впечатался в вынырнувшего навстречу Сашку, который не долго думая, подхватил меня и закружил.