Джейн Дэвитт - Привяжи меня

— На колени, пожалуйста.

Едва заметная пауза — недостаточно долгая, чтобы жаловаться — и Стерлинг отодвинул стул и опустился на колени, но перед Оуэном, а не сбоку. Он молчал, не поднимал головы, но не стал убирать руки за спину, как следовало бы уже запомнить.

— Где должны быть твои руки? — спокойно спросил Оуэн и посмотрел на настенные часы. Стерлинг покраснел и тут же неловким движением убрал руки за спину. — Думаю, чтобы не опоздать на лекции, тебе нужно выйти через пятнадцать минут. Какое-то время, чтобы обуться, надеть куртку и как следует попрощаться, остается, хммм, скажем, десять минут на завтрак. И одну минуту я снимаю за твою неспособность выполнить такой простой приказ.

Он снова вернулся к еде, каждый кусочек был приправлен острым осознанием того, как ненавистно Стерлингу происходящее — и сам Оуэн — хотя он был уверен, что мальчик уже наполовину возбудился. Ненависть вовсе не означала, что это не заводит Стерлинга.

Сделав последний глоток кофе, он потянулся через стол и придвинул к себе тарелку Стерлинга, изучая содержимое. Сначала, пожалуй, колбаска. Она должна была уже достаточно остыть — это была одна из причин — хоть и не единственная, — почему он заставил Стерлинга ждать.

— Открой рот, — небрежно бросил он. Боже, какая знакомая недовольная гримаса. И как только он продержался тот год, ни разу не фантазируя о том, как нагнет Стерлинга над партой и вытрахает из него все нахальство. А это сильное тело под ним будет податливым и послушным, пока Стерлинг, выгибая спину, будет умолять о большем.

Дерзкий взгляд Стерлинга на мгновение встретился с его, но когда он увидел, что Оуэн не злится, выражение сменилось замешательством. Он открыл рот и послушно сжал зубами кусочек колбаски, чтобы Оуэн мог убрать вилку, а потом начал медленно жевать. Даже слишком медленно, хотя он наверняка был голоден, и ему уже сказали, что время его ограничено.

Оуэну всегда нравились сабы, которым хватало характера его испытывать; и сейчас, когда Стерлинг держал руки за спиной, ничего не загораживая, Оуэн прекрасно видел, что он в самом деле возбужден.

Пряча улыбку, Оуэн протянул мальчику кусочек омлета, а потом уголок тоста, который уже остыл. На этот раз Стерлинг с надеждой посмотрел на него и облизнул губы, прежде чем откусить кусочек ровными зубами.

— Как тебе моя готовка? — спросил Оуэн, поднося тост масляным боком к губам Стерлинга, рассчитывая, что манеры, привитые с детства, не позволят тому заговорить с полным ртом, или взять еще кусочек, на проигнорировав вопрос.

Как он и думал, Стерлинг ответил, только все прожевав и проглотив.

— Очень вкусно, — тепло отозвался он. Было ясно, что его прежнее раздражение прошло.

Оуэн фыркнул и дал Стерлингу откусить еще кусочек тоста.

— Весьма дипломатично и вежливо, но думаю, что кухня — не то место, где я могу показать себя с лучшей стороны. — Он придержал кружку с кофе у губ Стерлинга и позволил ему сделать несколько глотков, прежде чем продолжить кормить кусочек за кусочком. — Следующие несколько дней мы не увидимся, но это не значит, что обучение прекращается. Многое ты можешь делать сам.

— Да? — Похоже, эта мысль заставила Стерлинга удивиться, хотя удивление было не то, что так восхитило Оуэна чуть раньше. Потом на его лице отразилось разочарование. — Несколько дней? А вы не можете выделить пару часов? Я не хочу…

Оуэн выразительно откашлялся, и Стерлинг замолчал.

— Если хочешь продолжать видеться со мной, не устраивай шум, когда я занят. Люди, которые просят больше, чем я готов им дать, остаются ни с чем.

Похоже, Стерлинг понял, потому что кивнул.

— Простите. Вы сказали, что многое я могу сам? Например что? Пожалуйста.

— Я знаю, что ты делишь комнату с соседом; тебе случается бывать там одному?

Стерлинг снова кивнул.

— Брайан встречается с девушкой из города, он ночует у нее три или четыре раза в неделю.

— Отлично. Я хочу, чтобы ты потренировался вставать на колени, не походя при этом на марионетку, у которой обрезали ниточки, и держать позицию, в которой ты сейчас, пока она не станет второй натурой.

Стерлинг облизнул губы кончиком языка.

— Да, Оуэн. — Вежливый ответ был испорчен растерянным выражением на лице Стерлинга, но Оуэн не обратил на это внимания. Со временем мальчик научится говорить это более спокойно.

— Я также собираюсь попросить тебя начать немного экспериментировать, чтобы разобраться с твоей проблемой относительно анального секса.

Эти слова вызвали беспокойный взгляд, но Стерлинг ничего не сказал, просто ждал, дожевывая кусочек омлета, который протянул ему Оуэн.

Ему и не нужно было ничего говорить; Оуэн был знатоком в чтении языка тела и смог бы увидеть напряжение, которое исходило от Стерлинга, даже если бы не ждал от него подобной реакции.

— Я дам тебе смазку, и к следующей нашей встрече, очень надеюсь, что ты сможешь просунуть в себя палец, не напрягаясь как сейчас. — Он многозначительно посмотрел на Стерлинга, и тот опустил плечи, но по-настоящему так и не расслабился; этакая героическая — хоть и бесполезная — попытка провести Оуэна. — Если ты возбужден и не впадаешь из-за этого в панику, это совсем не больно.

Стерлинг закусил нижнюю губу, так что она побелела, и кивнул, но было ясно, что он сомневается.

— Скажи мне, о чем думаешь, — попросил Оуэн.

— Думаю, что не знаю, смогу ли, — тихо ответил Стерлинг, опустив глаза.

Вздохнув, Оуэн отложил вилку, сжал пальцами подбородок Стерлинга, заставил того поднять голову и посмотреть ему в лицо.

— Сможешь и сделаешь, потому что я так приказал. Ясно?

— Да, Оуэн.

Звучало все еще не слишком убедительно.

— Выбери время, когда тебе никто не помешает. Запри дверь. Прими душ или ванну, чтобы расслабиться. Подрочи — да, по такому случаю я разрешаю тебе кончить — и просто сделай это. — Звучало несколько грубо, но как такое приукрасишь? Сочувствие и, пожалуй, нетерпение заставили Оуэна добавить: — Если возникнут серьезные проблемы, обсудим это в пятницу вечером. Обычно я заказываю китайскую еду или пиццу; можешь присоединиться ко мне за ужином в семь.

Обычно он еще и ходит в клуб, но не готов вести туда Стерлинга.

Тот наконец немного расслабился, может, на него так подействовало то, что у их следующей встречи появились точные время и дата вместо расплывчатого «скоро», которое могло означать, что этой встречи никогда не будет. Оуэн отметил это про себя; всегда полезно знать, что вызывает в сабе эмоциональный раздрай, неважно, хочешь ли ты вызвать его или наоборот — избежать.

— И пока мы продолжаем, я надеюсь, что это не повлияет на твою успеваемость, — сказал Оуэн, вспомнив, что хотел сказать это раньше. — Я не требую отличных оценок, но хочу, чтобы они были как можно выше. Раз уж ты утверждаешь, что так умен, это не должно быть проблемой.