Феликс Аксельруд - Испанский сон

Ну неужели…

неужели они…

…и впрямь до такой степени все одинаковые?

Они посетили средоточие власти — Алькасар. Трудновато было поверить, что один и тот же народ в одном и том же маленьком городе создал и прихотливый, воздушный, кружевной кафедраль, и суровый, аскетически рубленый параллелепипед Алькасара.

Внутри здания, среди прочего, обнаружился стенд с душераздирающей историей, изложенной на многих языках (в том числе и на русском, благодаря чему ее удалось понять — ведь никто из них по-испански тогда не говорил). Сына коменданта-франкиста захватили республиканцы. Угрожая его убить, они потребовали впустить их в Алькасар, на что комендант, ставя долг перед родиной выше отцовского чувства, ответил гордым отказом.

Судьба сына не сообщалась.

Менструация кончилась быстро. Что значит настроиться! Обычно у меня три дня. Но я очень-очень хотела, и вот — за один день все почти сухо. Осталась ерунда какая-то, она не помешает нам делать то, что мы хотим.

Признаюсь тебе: когда я трахалась с мужиками, мне ужасно нравилось делать это в последний день менструации — когда уже не хлещет, но еще не прошло. Писька вся такая чувствительная, так тонко настроена. Правда, партнер должен быть понимающий. Не грубый. От грубого просто боль, никакого кайфа. Зато от нежного!

Да впрочем, большинство грубых не любят, когда кровь. Им противно. Это уж совсем зверюгам все равно, но от таких меня Бог миловал. По-настоящему понимающих мужчин легкий запах менструальной крови возбуждает, это факт. Многие любят пососать. Я не возражаю.

Кстати: мы с тобой ни разу не обсуждали моих бывших любовников. Ты не ревнуешь к ним? Что бы ты сказал, если бы у меня сейчас с кем-то что-то было? Ты бы расстроился — или, наоборот, стал бы расспрашивать, как дела?

А как ты думаешь?

Думаю, расстроился бы.

Я чувствую по твоему тону.

Как это?

Ну, как… Если бы ты действительно не расстроился, то обязательно пофилософствовал бы на эту тему. Во всяком случае, не был бы так лаконичен. Да что там лаконичен — попросту сух.

Кроме того, ты до сих пор обращался ко мне на «ты» только когда кончаешь.

Вы наблюдательны. Ведь я и сам не заметил, как допустил фамильярность. Короткая фраза была почему-то неуместна на «Вы». Возможно, это потому, что короткие фразы я подсознательно ассоциирую с указанными Вами моментами.

Однако, сегодняшний сеанс мог бы покончить с монополией оргазма на короткие фразы. Почему бы и нет? Почему я должен быть так уж обязательно многословен? Я не хочу быть каким-нибудь обязательно. Таким образом, с Вашим первым доводом я бы не согласился. Да и сейчас я, как видите, уже вовсе не лаконичен и не сух.

Теперь по существу. Все зависит от того, чья Вы, когда мы обсуждаем Ваши дела. Если Вы продолжаете принадлежать недавнему партнеру, а я для Вас — что-то вроде подружки, с которой Вам (Вам самой, это важно!) приятно вновь пережить (а попросту, помусолить) счастливые мгновения, и все назначение которой — поддакивать, завидовать и восторгаться, то — спасибо, я бы на самом деле этого не хотел. Обратно, если во время нашей связи Вы — моя, если Вы предлагаете мне разделить с Вами Ваши воспоминания, если Вашей целью является наш совместный оргазм (неважно, одновременный или нет — важно, что совместный!), — в этом случае я не вижу никакого отличия обсуждаемой темы от любой другой.

Я уже писал Вам, что наша связь предельно интимна. Для нас нет невозможных тем.

Пытаюсь понять и не могу. Может, ты для меня слишком умный? Как отличить один твой пример от другого? Ведь сказать можно все что угодно. Даже искренне убедить себя в этом. Если я обсуждаю с тобой как с подружкой, но пишу — «ах, ах, я вся твоя», — кто из нас определит, чья я — твоя или его?

Я представила себе, что описываю тебе этого воображаемого партнера. Например, его член. Мне приятно это воспоминание. Кстати, может быть и наоборот (ты не рассмотрел этот случай) — но тогда я уж явно твоя, поэтому предположим, что приятно. Но как же я могу быть его? Пишу-то я тебе! Значит, делюсь. Буду счастлива, если вместе кончим.

И почему ты так презрительно пишешь о подружке? Подружки, мой милый, тоже бывают всякие. Сам же признаешь, что подружка твоей жены более близка ей, чем ты. Но, в таком случае, откуда тебе знать, насколько глубока их близость? А может, они почище нас с тобой!

Нет, дружок, на сей раз твои рассуждения просто смехотворны, а вернее всего ты просто написал совсем не то, что думаешь. Ты именно ревнуешь, а я тебя дразню, вот что сейчас происходит. Я еще ни разу не дразнила тебя, даже не думала, что это возможно. Боже, как я люблю тебя, дурачок!

Ты хочешь, чтобы я ревновал?

Не только ревнуешь, но и злишься. Опять на «ты» — кстати, почему бы тебе не перейти со мной на «ты» полностью?

Ну, а что касается твоего вопроса… Конечно, я, как и любая женщина, не прочь, чтобы меня немножко поревновали.

Я не злюсь. Насчет «ты» или «Вы» — я уже понял, в чем дело. Это просто стилевой атрибут; зачем мне переходить полностью на «ты», если язык предоставляет возможность выбора? Разве «Ваша пизда» не звучит несравненно более волнующе, чем «твоя»? Да Вы и сами это понимаете, дорогая; не старайтесь казаться проще, чем Вы есть. Я думаю, Вы сейчас просто в игривом настроении. Раз так… собственно, почему бы и нет… Выбирайте: я могу подурачиться вместе с Вами, а могу и остаться элегически настроенным сухарем. Вам хочется, чтобы я Вас немножко поревновал? Считайте, что Ваше желание выполнено.

Давно бы так. Только почему я должна выбирать по своему вкусу? Я не хочу, чтобы ты играл какую-то роль. Я люблю тебя таким, какой ты есть, милый. Я ужасно дорожу тобой — именно таким, какой ты есть. До сих пор ты не играл со мной, вот и не надо.

ОК. Так что насчет любовников?

Каких любовников?

Я имею в виду, не прошлых. Мне почему-то кажется, что Вы имеете сейчас любовников, но все еще стесняетесь или боитесь в этом признаться.

Ты меня в краску вогнал.

Если не хотите отвечать, мы можем оставить эту тему. Вернемся к вопросам кровотечения, они не менее интересны.

Фу, какой ты. Мы ругаемся, да?

Есть немножко. Скажем так — пикируемся.