Портия Коста - Плоть

Он кивком указал на узкую полоску турецкого ковра, устилающего пол в коридоре, в котором они сейчас находились. Беатрис непонимающе заморгала. «Как мы сюда попали?» – недоуменно подумала она, чувствуя себя настолько дезориентированной, что не могла вымолвить ни слова. Ей оставалось лишь молча взирать на Эдмунда Эллсворта Ритчи и глупо хлопать глазами.

В чувство Беатрис привела его улыбка, твердая, собственническая, изголодавшаяся, насмешливая. Ритчи явно забавлялся тем, как охотно она превратилась в распутную женщину, стоило ей лишь оказаться в его объятиях. Как бы то ни было, изгиб его губ возбуждал ее и заставлял жаждать новых поцелуев.

По всему телу.

«Ласкать вас между ног… отведать вкус вашего лона…» – вспоминала она его слова.

Боже всемогущий, какие ощущения она при этом испытает? Язык Ритчи, хозяйничающий у нее во рту, лишь обострял ощущения. Если же он коснется ее между ног и станет ласкать там, она и вовсе лишится рассудка.

Но Беатрис накатила расслабляющая истома, заставляя желать то, о чем еще час назад она не могла и помыслить.

«Боже всемогущий, что я делаю? – спрашивала она себя. – Я снова позволяю этому человеку вскружить мне голову».

– Прошу вас, мистер Ритчи, отпустите меня. Мне нужно вернуться в бальный зал и найти брата. – Беатрис вывернулась из кольца его рук, и юбки ее упали, точно занавес по окончании оперетты.

Это, совершенно очевидно, фарс…

Высвободившись и поправив одежду, она наклонилась, чтобы собрать свои разбросанные по полу вещи.

– У меня в карте записано еще несколько танцев, джентльмены ждут.

– Пусть катятся ко всем чертям!

Ритчи выхватил танцевальную карту у девушки из рук и, схватив длинными проворными пальцами прилагающийся к ней карандаш, густо зачеркнул все обозначенные в ней имена и нацарапал свое.

– Мистер Ритчи, не нужно вести себя столь своенравно. И столь грубо.

– У меня есть веские основания поступать своенравно. Когда я вижу вас… касаюсь вас, я хочу, чтобы вы принадлежали лишь мне одному. – Заметив, что он колеблется, Беатрис сделала было шаг вперед, но он тут же снова схватил ее за руку. – Нам требуется провести больше времени в обществе друг друга, поэтому не станем действовать второпях. Чувственными радостями следует наслаждаться медленно, как лучшими яствами на пиру. – Сильнее сжав ее пальцы, Ритчи потянул Беатрис за собой к приоткрытой двери, расположенной чуть дальше по коридору.

– Я не пойду туда… пировать с вами. Мне нужно вернуться в зал. Чарли станет волноваться.

Ритчи продолжал тянуть Беатрис за собой, и она, не в силах дольше противиться, шагнула вперед, сжав зубы и злясь больше на себя, чем на этого несносного сильного мужчину, ведущего ее за собой. Усвоив урок, преподанный ей Юстасом, она не собиралась снова позволять какому-либо представителю мужского рода обижать себя.

– Ваш брат слишком занят либо выпивкой, либо игрой в карты, либо еще чем-то в этом роде, и ему некогда беспокоиться о вас. Если, конечно, вы не являетесь величайшей ценностью, о которой он очень печется.

– Не преувеличивайте, пожалуйста!

Беатрис почувствовала одновременно и озноб и жар. Могут ли его слова оказаться правдой? Чарли неоднократно сокрушался о том, что ее запятнанная репутация уничтожила для нее возможность удачно выйти замуж и поправить таким образом как собственное финансовое состояние, так и состояние Чарли. Какими соображениями руководствовался ее брат, когда разум его был затуманен парами бренди?

Мгновенное колебание оказалось для Беатрис роковым, и Ритчи немедленно увлек ее за собой точно так же, как он поступил и в оранжерее. Не успела она и глазом моргнуть, как он затолкал ее в какую-то тесную комнатушку, очевидно кабинет или курительную комнату – прибежище мужчины, все стены в котором были уставлены книгами. С видом триумфатора Ритчи повернул ключ в замке.

Беатрис назад, стараясь отойти как можно дальше от своего тюремщика. В ней клокотал страх, но внизу живота разливалась восхитительная истома. Она же считалась женщиной с дурной репутацией, так отчего бы не повести себя так, как приписывает ей молва? Зачем страдать от гонений, которым она подвергается, точно великая блудница, даже не вкусив плода с древа удовольствий?

Но девичьи фантазии душным полднем – это одно, а вот столкновение с охваченным страстью мужчиной – совсем другое.

– Не смотрите на меня точно испуганная мышка, Беатрис, – хмуря густые брови, произнес Ритчи. – Несомненно, такая опытная девушка, как вы, не станет страшиться побыть наедине с мужчиной.

«Нет у меня никакого опыта, – хотелось закричать ей. – Меня обманом заставили позировать для тех снимков. Я даже не знаю наверняка, касались ли меня, пока я спала, или нет».

Да, в некотором роде ее можно сравнить с мышкой. Но она не собиралась признаваться в том, что на самом деле произошло, ведь в противном случае Ритчи сочтет ее легковерной дурочкой и посмеется над ней. Уж ему-то было отлично известно, что сам он мог бы улестить ее на совершение самых изощренных распутств, какие только можно вообразить.

– Нет, я вовсе не боюсь вас, мистер Ритчи, – произнесла Беатрис, устремив на него немигающий взгляд. Затем, нащупав позади себя краешек стула, она опустилась на него, изображая хладнокровие, которое в действительности давно ее покинуло. – Просто мне не очень приятно ваше общество, поэтому не вижу причин, по которым мне следует позволять вам подобные вольности. Даже учитывая мой опыт.

Ритчи покачал головой. Губы его изогнулись в улыбке, и он, казалось, был впечатлен и несколько озадачен ее тирадой.

– Да что вам стоит даровать мне малую толику вольностей, а, Беатрис? – Он навис над ней и замер, глядя сверху вниз, точно великан, колосс, мощная аура власти исходила от него. – Мне есть что предложить вам. Очень многое.

Беатрис нервно сглотнула. Перед ней стоял мужчина, который все еще был возбужден и которому действительно было что ей предложить. Бросив взгляд на его пах из-под полуопущенных ресниц, она снова воззрилась прямо ему в глаза.

– Вы соблазнительная женщина, очень соблазнительная. – Он обхватил ладонями ее лицо, и на мгновение Беатрис показалось, что он намерен притянуть ее к себе и, возможно, быстро расстегнув ширинку, предложить свой член, как Эмброуз Шамфлёр поступил с Софией. – И это тоже искушает меня, мисс Уэверли. – Ритчи мягко рассмеялся, будто ему удалось увидеть те непристойные картины, что рисовало ей ее сознание. Уж не наделен ли он и в самом деле сверхъестественными способностями?

Дрожа всем телом, Беатрис отвернулась. Если этот мужчина способен читать ее мысли, то ее желания и подавно сумеет угадать. И поймет, что ей настолько сильно хочется ласкать его самым интимным образом, что она готова сама расстегнуть ему брюки.