Фанфикс.ру айронмайденовский - Фанфик Четверо лучших

Я похолодел: Барти было слишком легко манипулировать.

— А... — заикнулся тот, не двигаясь с места. — А почему я этого раньше не получил?! Врёте вы всё, я вам не верю! Вы не можете... не можете так, чтобы нормально... чтобы по правде! А я не знаю, как это, и подсказать не могу!

Егерь обнял его за плечи, когда он дёрнулся было к Волдеморту, явно намереваясь хотя бы врезать ему по тощим ногам, которые и без того уже подкашивались, и поскорее увёл в дальний угол.

И в этот момент вперёд из поредевшего строя выступил Яксли.

— Я это сделаю, мой Лорд! — объявил он.

— Никто не смеет вмешиваться в ход поединка! — закричала Грейнджер и бросилась было ему наперерез. Яксли взмахнул палочкой, целясь в Гарри, я вырвался у отца...

Но Пожиратель не успел произнести заклятия. Лицо его исказилось, он захрипел и вдруг повалился на пол. У него из спины торчал короткий метательный нож.

— На этот раз я ничего не перепутал? — осведомился Макнейр.

— Ничего, Уолден, — с непередаваемой нежностью произнесла МакГонагалл. — Просто превосходно.

— Сдавайся, Том! — воскликнул Гарри. — Видишь же, что все тебя покинули!

— Никогда! — просипел Тёмный Лорд. Золотистая нить между ними звенела, натягивалась, утолщалась, и наконец настал момент, когда Волдеморт упёрся спиной в стену.

— Сдавайся, — повторил Гарри, который, казалось, теперь не испытывал никакого неудобства или слабости.

— Нет!

Поттер первым разорвал нить. Волдеморт не удержал равновесия и неуклюже упал. Каким, оказывается, нелепым был конец того, кого мы все боялись...

— Экспеллиармус!

Палочка Тёмного Лорда влетела в руку Гарри, и на нечеловеческом лице Волдеморта отразился ужас.

— Хвост! — воскликнул он. Но предатель дрожал возле опустевшего трона, вцепившись в толстенный фолиант.

Гарри медленно подошёл к Волдеморту.

— Ты просчитался, Том. Ты презирал любовь, а именно она оказалась сильнее тебя. Мы все — и тёмные, и светлые — мы люди, которые об этом знают. А ты отверг в себе всё человеческое. Ты хотел обрести бессмертие таким способом. Но чтобы стать бессмертным, нужно умереть. Сейчас ты это поймёшь. Мне надоело с тобой возиться. Радуйся, ты умрёшь быстро.

— Нет! — вскрикнул Волдеморт. — Ты же светлый, Гарри! Ты светлый и добрый мальчик! Неужели ты не пощадишь врага?! Я... молю тебя о пощаде!

Видимо, Лорд и в самом деле так боялся смерти, что был способен на любое унижение, только бы остаться в живых.

— Ты не понял ещё одной вещи, Том, — сказал Гарри, поднимая палочку. — Я — тёмный маг! А потому — Авада Кедавра!

Волдеморт попытался закрыться тощими руками, но от смертельного проклятия его это не спасло. С глухим стуком тело упало на пол. Вот и всё. Это был конец, но никто не смел в это поверить.

— Гарри, он умер? — тихо спросила Грейнджер.

— Умер, — так же тихо подтвердил тот и обернулся к нам. Чёлка спадала ему на глаза, делая его беззащитнее, чем он был на самом деле, этот юноша, только что убивший самого страшного тёмного мага столетия.

Крэбб, который до этого спокойно держался в стороне, шагнул к распростёртому на полу телу, воздел над ним руки: в левой был зажат короткий чёрный нож. Раздались слова заклинания, с острия ножа сорвался тонкий луч, кто-то в ужасе отшатнулся, ведь перед нами творился самый настоящий некромагический ритуал.

— Это печать Люцифера, — пояснил Крэбб. — Не думаю, что он вернётся ещё раз, но на всякий случай... — и поклонился Гарри.

Где-то в стороне раздался плач, и я обернулся, не совсем понимая, что делаю и что происходит. Обняв брата за пояс и уткнувшись ему в грудь, плакала Алекто Кэрроу.

Тишина, которая повисала в зале в самые напряжённые моменты поединков, не шла ни в какое сравнение с тем, что было сейчас. Казалось, люди забыли, как дышать.

— Гарри, — прошептал Драко, и этот тихий шёпот услышали все. Но Поттер не шевелился. Я смотрел на него, пытаясь понять, что происходит в его душе, и даже не заметил внезапно вспыхнувшее и тут же угасшее жжение на предплечье. Не заворачивая рукав, я мог сказать, что Метка исчезла навсегда.

Грохот, раздавшийся неподалёку от входа, показался оглушительным. Книга Мерлина валялась на полу, и я почувствовал что-то вроде досады, смешанной со злостью: Петтигрю опять сбежал. Гарри, однако, не обратил на это внимания.

— Всё, — произнёс он, потерянно оглядывая собравшихся. — Всё. Я умер.

— Гарри, ты... — начала Джинни Уизли, делая было попытку броситься к нему, но он остановил её жестом.

— Не надо, — произнёс Поттер. — Не подходи. Я убил. Я умер.

Шатаясь, он побрёл куда-то к дверям, где стоящий рядом со входом трон медленно рассыпался в пыль. В тот же момент вдребезги разлетелось окно, потом другое, и я похолодел: в таком невменяемом состоянии Поттер мог натворить что угодно. Тут же пол Большого зала пошёл трещинами, и люди зашевелились, пытаясь не наступать на них.

— Гарри, прекрати! — воскликнул Драко, но сам, по-видимому, боялся подходить.

— Гарри, — начала МакГонагалл и замолкла. Она тоже не знала, что сказать, да и вряд ли мальчик услышал бы сейчас кого-нибудь.

Он устало прислонился к косяку плечом, отвернувшись от нас всех, а трещины продолжали расширяться.

— Твою же мать! — с чувством сказал Макнейр и, аккуратно поставив секиру у стены, без страха направился к Поттеру. Я хотел было его остановить, но сдержался. Если не палач, то кто ещё найдёт правильные слова для ребёнка, который и сам считает себя палачом?

Макнейр остановился у Гарри за спиной, не закрывая его от нас.

— Не, ну если хочешь мозгоёбством заниматься, то это я не против, — спокойно сказал он. — Людей только пожалей. Они за тебя своей шкурой рисковали.

Гарри обернулся с таким видом, будто не понимал, где находится и с кем говорит. Потом, судя по выражению лица, узнал Уолдена.

— Ты? — недоумённо спросил он. — И это ты мне говоришь?

— Ага, — подтвердил Макнейр. — Не я же сейчас себе мозги трахаю.

Гарри скривился, отступил и упёрся спиной в косяк.

— Тебе-то что? Тебе-то уже всё равно! — дерзко заявил он. Я отметил, что трещины замерли. — Ты уже забыл, как это, в первый раз...

— Не равняй себя со мной! — жёстко сказал Макнейр. — Ишь, выискался!

Гарри фыркнул.

— Я ещё хуже, чем ты, понятно?! — с обидой выкрикнул он.

— Ну давай ещё пиписьками померимся, — иронично предложил Уолден, и мне захотелось смеяться. Как я раньше не разглядел в «туповатом исполнителе» тонкого психолога и мудрого философа?

Макнейр тем временем совершил почти неуловимое движение и вытащил из ножен на поясе ещё один клинок.

— Видишь? — спросил он и поднёс его Поттеру к носу. Тот не испугался, посмотрел на своё отражение. — Он может быть испачканным в крови или грязи, может покрыться плесенью, но под ними он будет таким же чистым, как сейчас. Что бы его ни окружало, он чист. Для чего бы его ни использовали, он чист. Теперь понял?