Тупак Юпанки - Пять дней в Азкабане

Северус умолк, отвернулся от отца и заплакал.

— У него могло быть бешенство, — невозмутимо ответил отец. — Да и вообще... Разве мы с матерью не говорили тебе, что нельзя якшаться с уличными животными? А? От них только грязь, зараза и куча проблем!

Северус упрямо молчал, глотая солёные слёзы. Мать вздохнула, встала и вышла из комнаты. Отец тоже поднялся на ноги, но, прежде чем выйти, обернулся и тихо проговорил:

— Я испугался сегодня. Очень испугался.

— Дружка? — сиплым голосом спросил Северус, поворачивая голову.

— За тебя испугался, дурень! — выплюнул отец и быстро вышел в коридор.

К Северусу снова зашла мать со стаканом в руках. Северус покорно выпил горьковатое зелье, разбавленное водой, не задавая лишних вопросов.

— Не переживай, — попыталась она приободрить сына. — Хочешь, мы купим тебе собаку? Настоящую собаку. Отец построит ей конуру. Хочешь?

— Я сам хотел сделать ему конуру, — дрогнувшим голосом отозвался Северус.

— Хочешь — сделаешь сам, — покладисто согласилась мать.

— Нет, — покачал головой Северус. — Не хочу. Я не хочу собаку.

— Можем взять кошку.

— И кошку не хочу, — также глухо отозвался он. — У меня вообще не будет животных. Никогда не будет! Они все умирают…

Мать только вздохнула, погладила сына по голове и вышла из комнаты, плотно затворив за собой дверь.

***

Анализируя сейчас всё произошедшее, Северус осознал, что именно в этот момент он почувствовал смертельный страх за тех, кто находится рядом с ним. Он понял, что из-за него может кто-то погибнуть, что он может стать причиной чьей-то смерти. И тогда он испугался. По-настоящему испугался. Конечно, ему не приходило в голову, что из-за него может умереть кто-то взрослый, кто сам может о себе позаботиться и себе помочь, но вот более слабые… животные или, например, дети.

Именно по этой причине у него никогда не было фамилиара. Перед отправлением в Хогвартс, мать много раз говорила ему о том, что он может взять с собой животное. Кошки, например, были не очень дорогими, даже для их семьи. Но Северус упорно отказывался, ссылаясь на то, что ему некогда будет ухаживать за кошкой, кормить и играть с ней, потому что как только его привезут в замок, он тут же зароется в библиотеке, забыв обо всём на свете. Мать, конечно, знала истинную причину его отказа, но никогда не заостряла на этом внимание.

И, как ни странно, по этой же причине Северус боялся детей. Нет, не своих однокурсников, а младенцев. Крохотных и беспомощных. Даже когда к ним как-то раз приехали погостить тётя Изобэл и дядя Хьюго, папин двоюродный брат, с маленьким годовалым сыном, Северус делал всё возможное, чтобы не оставаться с малышом наедине. А когда тётя Изобэл попросила подержать ребёнка на минуту, с паникой в глазах вылетел из комнаты на кухню.

Он всегда боялся чувствовать ответственность за жизнь других беспомощных существ. Потому что одна жизнь уже была у него в руках…

Северус вздохнул и выкинул остатки хлеба в окно. Он повернулся и оглядел свою камеру, как будто мог отыскать в четырёх стенах что-то новое. Несмотря на то, что он проснулся совсем недавно, его мучила какая-то непонятная усталость. У него не было сил. Впрочем, неудивительно, учитывая, что всю ночь поблизости разгуливал дементор.

Северус постоял ещё немного и начал мерить шагами маленькое пространство, пока окончательно не выдохся. Тогда он присел на пол в свой угол и тупо уставился на железную решётку на двери. Его охватила сначала тоска, а потом жуткая паника. Сколько времени ему предстоит провести вот так, слоняясь из одного угла камеры в другой? Нечем было занять руки, мысли… Он принялся считать кирпичи на стене и очень радовался, когда сбивался и ему приходилось начинать счёт заново. Так он смог занять себя хоть на какое-то время.

Вскоре в двери открылась небольшая дверка внизу, и в неё просунулась миска с едой и ещё одна кружка с водой. Северус ради интереса приблизился к еде и принюхался. На вид это была обычная варёная картошка, но при виде её к горлу Северуса подступила почему-то такая тошнота, что ему пришлось тут же отползи обратно в угол. Он подтянул ноги к груди, обнял колени и постарался сосредоточиться на дыхании. Его грудь мерно вздымалась, становилось теплее и уютнее. Его мысли опять заполнили фантазии о маленьком домике на опушке леса, шуме воды и запахе свежей травы…

Холод пронзил его тело так внезапно, что он даже вскрикнул и резко распахнул глаза. От неожиданности он подавился слюной и принялся кашлять и жадно хватить ртом воздух. Сквозь прутья решётки на него, как и вчера, смотрел дементор, слегка наклоняя голову то вправо, то влево. Северус вцепился в колени и стиснул зубы так, что челюсть свело от боли. Дементор повисел возле его камеры ещё несколько секунд, а потом удалился. В окно заглянул охранник, окинул Северуса оценивающим взглядом и, покачав головой, тоже скрылся из зоны видимости.

Северус резко выдохнул и огляделся. Было уже темно. Значит, он просидел так весь день. По крайней мере, убил время. Странно, что он не заметил приход дементора, ещё когда тот был в начале коридора. Впрочем, ответ на этот вопрос нашёлся моментально. Чем дольше человек находится в Азкабане, тем менее восприимчивым становится к атаке этих существ. От такой мысли Северусу стало совсем тоскливо.

От холода его опять начало колотить мелкой дрожью. Он сделал глоток воды из кружки, отставил её подальше, свернулся калачиком и попытался поскорее уснуть. Если бы он знал, в какой ночной кошмар провалится, он бы предпочёл бодрствовать всю ночь…

***

Северусу было двенадцать, когда их семью летом внезапно решил навестить кузен отца, дядя Хьюго. Последний раз Северус видел его ещё будучи совсем ребёнком. Сыну дяди Хьюго и тёте Изобэл только что исполнился год, и чета Бэлстридж, видимо, просто хотела похвастаться маленьким Билли.

Разумеется, перед приездом родственников все магические артефакты и пузырьки с зельями были спрятаны в подвал. Северусу и Эйлин было настрого запрещено не только колдовать, но даже вести минимально странные беседы, которые могут натолкнуть Хьюго и Изобэл на ненужные мысли. Так что Северус избрал самую безопасную тактику: старался молчать и как можно меньше попадаться родственникам на глаза.

Хоть он и не помнил Хьюго, дядя сразу ему понравился. Это был коренастый довольно красивый мужчина с русыми чуть завивающимися волосами по плечи, как у Северуса. Войдя в дом, он пожал руку Тобиасу, обнял Эйлин, и его взгляд остановился на Северусе. Снейп почувствовал себя не очень уютно и опустил голову.

— Северус, ты так вырос, — улыбнулся дядя Хьюго, подходя к нему и протягивая руку.

Северус принял рукопожатие и сдержано кивнул.