GrayOwl - Партизаны Подпольной Луны

Он, наконец-то, сходил на двор, где Гарри побывал сразу после пробуждения. Сортир оказался одноочковым «домиком» с такой же до боли знакомой, но пока не до рези в глазах вонючей выгребной ямой, правда, никогда не вычищаемой, в отличие от ромейских. Саксы просто засыпали наполнившуюся яму земличкой, и переносили отхожее место поодаль на обширном дворе. А на месте прежней выгребной ямы очень любили копаться в земле свиньи, покуда их не угонят пастись в ближайший лес вместе с общим стадом, состоящим из коров с тельцами и тёлочками и редкими лошадьми, под руководством именитого свинопаса.

Эта должность считалась почётной, и занимался ей один из участников Тинга, но ему помогали и мальчишки лет семи - десяти, не дававшие общественному стаду входить в лес, да не какие-нибудь шабутные, а хозяйственные, сурьёзные, и рабы гвасыдах - столь велико было поголовье свиней и прочей живности в славном Некитахусе - селении, чьё название обозначало : «Посвящённое богине Нектус».

Гарри и Северус были в доме одни, но на дворе мельтешили вчерашние рабы - строители. Они возводили огромный курятник. Кур у жителей селения было столько, что каждый зажиточный двор выделил по наседке, а кто-то даже «пожертвовал» петуха - «призводителя» для выведения цыплят, дальнейшего их кормления хлебными остатками и овсом, вкупе с финальным поеданием особей мужеска, вернее, уже никакого пола - вкусными, жирными каплунами.

Волшебники сидели на кухне, как раз выходящей единственным крохотным окошком на задний двор, умилялись сортиру с милым сердечком на двери и молчали, но с увлечением глядели, как х`васынскх`, на этот раз вполне мирные и хозяйствующие, быстро строят дощатый маленький дом для птиц, кои яйца несут. Разговаривала странная, что и говорить, пара между собой только изредка, глядя, как раб, несущий доску, уворачивается от бешено несущейся на него курицы. На хозяйское добро нельзя было наступить и искалечить птицу…

Но хотелось благородным хозяевам совсем иного, чему было не время сейчас, когда уже в любой момент может заглянуть раб и отчитаться о ведении строительства, но он мог бы застать их в постели. А Северус ещё за завтраком - ланчем рассказал о саксонском законе Доброй Воли в отношении таких, как они и Квотриус, в том же числе.

В это время Квотриус, «наевшись деревянных шпилек», вовсю умело левитировал валуны и соединял их Стихиями Воды и Земли, создавая некий тягучий раствор с мелким щебнем, ложащийся в щели между камнями и затекающий внутрь расщелин валунов, там и застывая под действием даже не стихийного, а вполне обычного воздуха, преизрядно обвевавшего скалу.

Он нагромоздил уже три слоя громадных камней, но всё ещё чувствовал, что его злость на высокорожденного брата не улеглась. Он был очень сердит на Северуса за внезапную измену после… такой превосходной и в чём-то новой ночи.

Разве не удовлетворял он, Квотриус, все до единого желания брата, разве не подчинялся, когда это было необходимо Северусу, отдаваясь ему всецело, до последнего скрупулуса телесного? Разве он нехорошо овладел самим Северусом, разве не вовремя, после… той ласки, которую уже нельзя было претерпеть, лёжа спокойно, но звала она ко действию? И разве не совершил он действие сие превосходно, к радости и ублаготворению обоих?

Наконец, и это главный вопрос - неужели эта ночь была случайностью или, хуже того, последней… их ночью, и теперь Северус будет только с уродливым бывшим «драгоценным гостем» Гарольдусом? Брат с Гарольдусом, отгородившись от одинокого Квотриуса дерюгой. А ему, несчастному полукровке, хоть и стихийному, почти всемогущему, но нет, не в делах и путях любовных сердца жестокого, изменчивого брата возлюбленного, ему, поклявшемуся после этой ночи хранить вечную верность Северусу, придётся тихо и безропотно сносить волю старшего брата, северного ветра своего непостоянного.

Глава 69.

Не-э-т! Квотриус силой Стихии Воздуха приподнял большой камень, первый подвернувшийся под руку, и опустил на скалистое плато. Тот с грохотом и большим бухом разлетелся в пыль - такой силы ненависть вложил маг Стихий в этот булыжник. Нет, он, Квотриус, не позволит, чтобы сначала с ним говорили стихами в порыве страсти, а потом отбрасывали, как ненужную, использованную вещь!

Квотриус ещё вернётся к ночи и принудит, заставит Северуса прочитанными у него в «книге» разума запретными, черномагическими заклинаниями…

Но среди них нет ни одного, оставляющего душу, сердце и помыслы человека свободными. Значит, это будет, всё равно, что обойтись с возлюбленным братом, как это сделала новобрачная под Повелеванием. И не весь Северус, целиком и полностью, до конца будет принадлежать Квотриусу, но, да, прекрасное, однако только его тело. А вот это уже вовсе нехорошо. И не нужна Квотриусу близость, полученная… такой ценой, близость с бездушным Господином его и всего дома Снепиусов.

- Останусь я здесь до утра, - решил Квотриус. - Пускай Северус убедится, насколько Гарольдус в любви неискусен, пускай гость нечестивый навсегда разлюбится Северусу моему, северному ветру непостоянному. Пережил же я, что спал он с женщиною несколько раз и ублажал её, пережил и его две полуночи с Гарольдусом, переживу я и сегодняшнюю ночь, но в доме ноги моей не будет, покуда не расстанутся они. Не хочу я прерывать ласки их и объятия. Пускай их тешатся. Всё равно вернётся ко мне Северус, мой солнечный цветок, тепло тела дарящий всем, кто близок ему. Пусть и Гарольдусу за безобразие его хоть толика любви высокорожденного брата, да достанется.

И Квотриус продолжил возводить стену с помощью Стихий, не забывая оставить проём для очень широких ворот…

Сохранившихся и поныне, только слегка подновлённых в пятнадцатом столетии Главных ворот Хогвартса.

… Ремус, обручённый колечком из «бензоата», это было единственное запомнившееся ему слово, чувствовал себя хреново. Очень хреново, и хрень эта происходила с его пальцем - колечко, растянувшись, а потом сжавшись на пальце Люпина, превращало сей злосчастный палец в сардельку. Обручальное кольцо из неведомой ебаной хуйни было ему откровенно мало. Но снять его сейчас, когда все взгляды устремлены на его и Луны правые руки… Это невозможно, да просто немыслимо!

- Придётся тебе, Рем, потерпеть, пока церемония не кончится, и мисс, пока ещё мисс Лавгуд, твоя наречённая, не аппарирует или перенесётся одним ей известным способом из одного замка в другой, чтобы продолжать работать.

И, да, мисс Лавгуд шепнула Ремусу с утречка, когда они в первый раз оделись, что за «Северусом Снейпом» установлена слежка. Так что, лучше больше не появляться в замке под его личиной и вообще: