Луис Эмедиату - Зеленые годы

Другая комната, на сей раз темная. Без окон, без света, заплесневелая. Меня положили на стол, и мне хочется оставаться на этом столе как можно дольше. Мне нужно поспать, неважно где, но они не дадут, не дадут мне заснуть.

— Этот присылал тебе газеты?

Фотографии. Старики, молодежь, мужчины, женщины. Гражданские. Военные. Бразильцы, иностранцы. Иммигранты. Даже дети!

— Рафаэль. Этот, что ли, Рафаэль?

Я совершенно голая. Меня раздели, и теперь мне холодно. Страшная боль внизу живота. На меня смотрят голодными глазами. Нужно выдержать, нужно.

— Лучше уж скажи. И тебе, и нам лучше будет, если станешь хорошо себя вести. Внимательно посмотри фотографии. Скажи, кого знаешь и кого не знаешь. И скажи, как их зовут, понятно? Полные имена. И адреса.

Держаться. Держаться.

— Этого знаешь?

Нет.

— А этого?

Тоже нет.

— А этого, который справа?

Нет.

— Нет? Посмотри внимательно: вот этого, справа. Который в куртке, с сигаретой. Не помнишь его?

Нет.

— А эту, на другом снимке? Знаешь ее?

Я. Это я. Это я!

— Конечно, это ты. А рядом кто? Посмотри. Разве не тот же самый? Он ведь, и куртка та же.

Да, это наш курс. Однокурсники. Я не всех знала. Говорить говорили до начала занятий. Вот и все. И я знать не знаю, кто это…

— А на этой фотографии узнаешь? Смотри сюда, вот вы вдвоем, разве нет? И целуетесь, вот как интересно! Прямо на улице, среди бела дня, подумать только…

Прямо на улице, среди бела дня.

— Ладно, не пытайся больше нас обманывать. Видишь, мы все знаем. Ну что, начнем?

Держаться. Да, держаться, держаться. Но как?

— Назови имена, только имена. Имена и фамилии, слышишь? Рафаэля и всех прочих. Сейчас же!

Я не должна говорить. Не должна…

— Сейчас же, сука! Кто присылал газеты? И кому? Где вы собирались? У Рафаэля? У тебя? Родители твои об этом знали, догадывались? Ну, говори: твои родители тоже тут замешаны?

Веревка натягивается, когда ее тянут с двух концов. Несколько веревок переплетаются, когда их тянут в разные стороны. Одна веревка или несколько веревок принимают форму петли для повешения. Я не знаю своей жизни, не знаю того, что знаю и того, что не знаю. Мне неведома ни моя боль, ни моя жизнь. Стоит ли, стоит ли страдать, жить, умирать? У меня болит левая щека и обе груди. Болит нога, низ живота и голова. Моя рука! Мне выворачивают руку. Больно.

— Можешь кричать, никто тебя не услышит, кроме нас. Скажи нам все — и дело с концом.

И дело с концом. Свободная рука, вода, кровать, еда. Спать, спать. Открывается дверь, трое мужчин, свет. Зажгли свет, а я голая на столе.

— Свинья! Грязная шлюха, будешь говорить или нет? Будешь говорить, свинья, сука, сука!

И дело с концом. И дело с концом.

Предмет расследования: обнаружение трупа

Секретариат по общественной безопасности

Институт технической полиции

1975

№ 13.967

Приложено к деталям осмотра

Предмет расследования: Обнаружение трупа (самоубийство)

Дата: 25.10.75. Место: камера DOI/CODI [6] DOI/CODI — аббревиатура двух подразделений департамента политической полиции Бразилии, созданных после переворота в 1964 г. и действующих во времена диктатуры с 1964 по 1984 гг. DOI (DESTACAMENTO DE OPERACOES DE INFORM АС АО) — Отряд разведывательных операций национальной разведки. CODI (CENTRO DE OPERACOES DE DEFESA INTERNA) — Центр операций национальной безопасности. Их деятельность была направлена на подавление инакомыслия и борьбы с коммунистами и социалистами. — Прим. перев.

Жертва: Владимир Герцог

Следователь: капитан Убиражара из DOI/CODI

Эксперт: криминалист Мот оо Шиота

Организация: отдел криминалистики.

В 18 часов 10 минут двадцать пятого октября сего года капитан Убиражара, сообщив об обнаружении трупа в DOI/CODI, на улице Томаса Карвальяла, № 1.030, объявил, что нужен эксперт для проведения надлежащего расследования.

Для проведения осмотра директор отдела криминалистики бакалавр Жуан Милан ес да Кунья Лима назначил эксперта Мот оо Шиоту, который, завершив работу и посовещавшись с коллегой, представляет настоящий ОТЧЕТ.

Место происшествия:

Представляет собой двухэтажное здание, построенное на участке № 1.030 по улице Томаса Карвальяла, разделенное на несколько секций и занимаемое DOI/CODI.

Особый интерес в данном случае представляет отдельная камера № 1, расположенная на втором этаже этого здания, с одностворчатой металлической дверью, запирающейся на замок.

Пол в камере деревянный, единственное окно, застекленное металлическим переплетом, снабженное металлической же решеткой.

На полу возле окна два тюфяка, один поверх другого, а рядом с дверью табуретка, на которой обнаружен планшет с бумагами и шариковая ручка. На полу возле табуретки несколько клочков бумаги, исписанной шариковой ручкой.

Труп:

Возле окна камеры обнаружен висящий в петле из зеленой материи мужчина по имени Владимир Герцог, 38 лет, с бледным лицом и слегка высунутым языком.

Его одежда состоит из зеленого комбинезона из той же ткани, что и упомянутая петля, и белых трусов. На ногах черные носки и черные же кожаные ботинки.

Упомянутая петля, как явствует из прилагаемого снимка № 2, привязана простым узлом к металлической решетке на высоте 1 метр 63 сантиметра. Другой ее конец завязан подвижным узлом, сильно сдавившим горло жертве. Этот узел находится на левой стороне шеи (смотри прилагаемый снимок № 3).

Из вышеизложенного явствует, что мы имеем дело с типичным случаем самоубийства через повешение.

Записка:

После того как были собраны и склеены фрагменты записки, как явствует из прилагаемого снимка № 6, удалось прочесть следующее:

«Я, Владимир Герцог, признаю, что состою членом Бразильской коммунистической партии с 1971 или 1972 года. Привлечен к партийной работе Родолфу Кондером. Платил партийные взносы в размере 50 крузейро в месяц. К концу 1974 или 1975 г. эта сумма возросла до 100 крузейро. Мои контакты с БКП осуществлялись через моих коллег. Их имена: Родолфу Кондер, Марку Антониу Роша, Луис Вейсс, Энтони ди Кришту, Мигел Урбану Родригес, Антониу Праду и Паулу Морбум (или Маркун), когда я работал в журнале „Виз ан". Признаю, что предоставлял свою квартиру для партийных собраний с 1972 г. Получал газету „Вос операриа" — один раз через редакцию журнала „Визан" и два или три раза из рук Родолфу Кондера. Я пытался отрицать свое членство в БКП, но после очных ставок и неопровержимых доказательств сознался. Заявляю, что ныне утратил всякий интерес к партийно-политическойдеятельности».

Подпись (неразборчиво)

Подлинник документа прилагается.

Прочие данные осмотра не представляют интереса для следствия.

На этом завершаю свой отчет.