Шайла Блэк - Молодая и покорная

Ее голос надломился, превратившись в выворачивающий им внутренности всхлип.

— Даже зная, что это не сработало с Джульеттой, я продолжала дурачить себя верой в то, что я другая — и что со мной у вас все будет по-другому. Я купилась на собственную ложь.

Она посмотрела на Бека.

— Не ты ли говорил мне раньше, что пора повзрослеть? Как же прав ты был тогда…

Лиам в отрицании затряс головой. Нет. Нет.

— Все сработает, любимая, если…

— Не надо слов, — бросила Рейн.

— Я ценю все, что вы сделали для меня. Но я думала, что сегодняшнее задание на честность распространяется на всех нас, хотя теперь я вижу, что пока я раскрывала перед вами свое сердце, вы занимались тем, что били себя в грудь за право первенства в соревновании по очередности того, кто залезет ко мне в трусики. Плевать. Я думала, что вы оба — то, в чем я нуждаюсь. Но теперь я, наконец, поняла, что вы сами так сильно надломлены, что я больше не уверена в этом.

— Не пори чушь! — зарычал Хаммер.

Слова Рейн нанесли Лиаму ни с чем не сравнимую рану. Ее признание о ребенке резануло по его сердцу не так болезненно, как эта фраза. Даже неверность Гвинет была для него не такой разрушительной. Ему придется пережить тот же ужас теперь и с Рейн. Но перед этим, он заставит ее услышать свои извинения и будет молиться о том, чтобы она их приняла.

— Подожди минутку, Рейн, — вмешался Сет, придвинувшись к Лиаму.

Она покачала головой.

— Не надо. У меня впереди много дел, которые я могу сделать, Сет. Но чего я не могу, так это любить двоих мужчин, чья любовь ко мне недостаточно сильна для того, чтобы сдержать одно единственное обещание.

— Это несправедливо, прелесть, — взмолился Хаммер надломленным голосом.

Лиам повернулся, чтобы посмотреть на бывшего друга. Макен не твердо стоял на ногах и дрожал. Он никогда не видел, чтобы Хаммер был так напуган.

— Не начинай, Макен.

Она ткнула в него пальцем.

— Ты ничего не знаешь о справедливости.

— Рейн…

Лиам начал говорить, не уверенный в том, что он мог и хотел сказать ей, чтобы достучаться до нее.

Покачав головой, она посмотрела сквозь них так, словно их тут и не было, и затем, сдержав всхлип, повернулась к Беку.

— Прости меня, любимая. Прости за все.

Неизбежная потеря угрожала обрушиться на Лиама.

— Вытащи меня из этого проклятого дома, — выдавила она.

— Сейчас.

— Нет! — рявкнул Хаммер, смерив безумным взглядом татуированного Дома.

— Рейн, — мягко начал Бек, проходя между Хаммером и Лиамом и приближаясь к ней.

— Давай поговорим об этом.

— С меня довольно.

Он еще никогда не видел в ее лице столько решимости.

— Ты обещала, что никогда больше не сбежишь, — напомнил ей Хаммер.

— Собираешься говорить со мной о нарушенных обещаниях? — произнесла она с вызовом.

— Твоя очередь давиться разочарованием. Мы можем уйти, Бек?

Взглянув через плечо на Хаммера и Лиама и послав им полный сожаления взгляд, Бек обернул свою руку вокруг ее талии.

— Пойдем, принцесса.

Раскаиваясь и ощущая собственную беспомощность, Лиам наблюдал за тем, как Бек ведет ее к двери. Хаммер сделал шаг вперед, но остановился.

— Твою мать.

Макен прошелся рукой по своему лицу.

— Это не может быть правдой. Прелесть…

Лиам направился к ней.

— Остановись, любимая. Давай поговорим…

Открыв дверь, она даже не обернулась.

— Подожди! — крикнул Хаммер во всю мощь своих легких.

— Не уходи. Я люблю тебя!

Она застыла без движения. Пространство в комнате, казалось, тоже замерло.

С дрожащим подбородком Рейн медленно повернулась, смотря исключительно на Макена. С ее губ сорвался жалобный вздох.

Бек поддерживал ее, готовую рассыпаться на куски, физическую оболочку.

Лиам, раскрыв рот, молча уставился на Хаммера.

То, что представилось его взгляду, обожгло ему глаза. На лице Макена была написана неприкрытая боль и беспомощность от того, что он смотрел на любимую женщину, готовую выйти за дверь. Она разрывала Хаммеру сердце. По четким линиям его скул пролегли дорожки слез.

Рейн поморщилась, ее брови сошлись на переносице.

— Да будь ты проклят, Макен. Ты ждал пока я уйду, чтобы сказать мне эти слова? Или ты готов сболтнуть все, что угодно, лишь бы удержать меня?

Она покачала головой.

— Теперь это уже неважно. Жаль, что все сложилось именно так, а не иначе.

Рейн выбежала наружу, громоподобно хлопнув дверью.

— Ради вас, придурки, я сделаю все, что смогу, но ничего не обещаю.

Бек вздохнул с отвращением, открывая дверь и присоединяясь к Рейн в ночной тьме.

***

Закрыв глаза, Хаммер стер ладонью слезы. В ту секунду, когда она вышла за дверь, его сердце распалось на части.

Он годами мечтал признаться ей в любви. Он и представить не мог, что она воспримет его признание как, бездарную актерскую игру и откажет ему. Он хоть и не самым лучшим образом показывал свою привязанность к ней, но ведь только благодаря ей он узнал, что значит слово "любовь". Ради Рейн он всегда делал то, что не сделал бы ни для кого другого. Однако он никогда не ставил для себя ее желания на первый план.

— Бляяяяяяять! — взревел Лиам.

— Она снова ушла. Охренеть, мать твою!

— Вы двое, успокойтесь. Давайте поговорим, — жестко и хмуро сказал Сет.

— Думаю, мы уже сказали более чем достаточно, — усмехнулся Лиам.

— К чему приведут эти разговоры?

Голос Хаммера звучал так, словно его владелец был на грани.

— Если ты не заметил, она ушла от нас.

Сет просто покачал головой.

— То есть вы собираетесь сидеть тут, как наказанные щеночки и терпеть? Бек разберется с ней, но если вы хотите ее вернуть, нам нужно все уладить.

Лиам ухмыльнулся.

— Не вижу как.

— Вы двое — друзья, помните? — Сет приподнял бровь.

— И друзья время от времени сталкиваются. Как вы. Так вот теперь самое время двигаться дальше.

Хаммер прищурился.

— Ты что, совсем, мать твою, слепой?

— Нет, а вот вы — да. Рейн нужно время, чтобы остыть. Бек вернет ее назад и тогда, вам, двоим клоунам, нужно быть готовым. На то, чтобы зализать свои раны и поупражняться во взаимном унижении у вас есть час, может, два. И принимая во внимание размер ваших… эго, вам нельзя тратить впустую ни минуты.

— Не думаю, что этого достаточно, — пробубнил Лиам.

— Не уверен, что на это хватит и десятилетия.

Хаммер разглядел в глазах Лиама обвинение, и он снова почувствовал направленную на него обиду.

— Наверняка, не хватит. Но, если бы ты только справился со своей ревностью…

— Ты винишь меня в уходе Рейн? Я был бы в порядке, если бы ты не стал меня подначивать и закрыл свой гребаный рот — этой ситуации бы не было.

— Ох, кажется, у кого-то тут слишком большие яйца. В случае, если ты не заметил, нам обоим пришлось сегодня выслушать свою порцию правды. Так вот представь себе мое удивление, когда обнаружилось, что в то время, когда я просил тебя держаться подальше от Рейн, ты уже запихивал свой язык к ней в рот. Кроме того, вспомни-ка изначальную причину своих с ней отношений, а?