Шахразада - Грешник Шимас

— Я украду тебя, клянусь…

— Я знаю… Я жду этого…

Скандал, конечно, разразился. Но отчего-то он почти не тронул души Шимаса. Должно быть, в глубине разума он уже сознавал, что пора отправляться на полуночь — и что сейчас, уехав, он избегнет склок и пересудов. Давно были готовы лошади, пожитки сведены к минимуму, а кошель толст самым бесстыдным образом.

А вот то, что рядом, в соседнем седле, покачивалась она, Фатима, делало странствие куда более отрадным и куда менее похожим на путь мстителя. Со стороны это походило на бегство, конечно, но так могли бежать влюбленные, опасаясь отцовского гнева.

Шимас с улыбкой вспомнил, как начинался этот день. Фатима ждала его, как и гласила записка, у стен цирка. Всего в лиге от его собственного, вернее, от дядиного дома. Как только Шимас получил весточку от любимой, он сразу стал разведывать, какими городскими переулками воспользоваться и где найти лошадей. Многие знали, конечно, о Шимасе-альбионце, пирате. Но вряд ли кто-то мог догадаться, что сей альбионец, покоритель девичьих сердец, и племянник почтенного Алишера Абд-Алишера — суть одно и то же лицо. И юноша поспешил воспользоваться этим.

Сейчас, когда любимая была рядом, юноша чувствовал, что за спиной у него выросли крылья. Сжав ее пальцы в ладони, он вел ее по улочкам города так уверенно, словно с первых дней жизни своей готовился именно к этому бегству. Вот, миновав лотки с благовонными курениями и шелками, отделавшись от астрологов и ясновидцев, они свернули в узкую улицу между высоких стен, где ничто не шевелилось, кроме ветра, ничто не подстерегало, кроме теней.

Ибн Айлас, торговец лошадьми и, похоже, ворованными драгоценностями, с поклоном указал путникам на распахнутую дверь.

— Ничего не объясняй. И не тревожься — этот дом был построен в беспокойные времена.

Шимас и Фатима прошли за ним во внутренние покои. Старик свернул в альков и всем телом навалился на стену. Она бесшумно отошла внутрь, открыв темную узкую лестницу.

— Ею уже пользовались раньше. Вы найдете там еду и вино.

Когда Фатима взяла у Ибн Айласа свечу и стала спускаться по лестнице, старик прошептал Шимасу:

— Я слышал, что эта девушка исчезла из отцовского дома… Стража начала обыскивать город, квартал за кварталом. Надо выждать, пока не закончатся поиски.

Шимас кивнул, в который уж раз в этой жизни удивившись всесильной магии золота. Ибн Айлас уже собрался уходить, но приостановился и добавил:

— Если что-нибудь случится со мной, то за стеной ты найдешь подземный ход. Он открывается подобным же образом и ведет за городские стены. Когда вы выберетесь оттуда, отправляйтесь в Замок Османт. Это развалины, где живут только совы. Вы можете укрыться там, пока не появится возможность бежать.

— Мы сможем ехать? Старик кивнул.

— По подземному ходу пройдут кони. Он был проложен для кавалерийских вылазок. Туда можно войти из нашей конюшни, а лошадей, которых ты повелел купить, уже свели вниз. Там есть корм для них и пища для вас, по каналу протекает ручей. При необходимости вы можете скрываться в подземелье несколько недель, но лучше все-таки этого не делать…

Старик помолчал. Взгляд его стал жестким:

— Ты не приверженец всесильного Аллаха, но на твоем попечении сейчас женщина, очень важная женщина… Если так случится, что ей будет причинен вред… в любом смысле… то это будет стоить жизни вам обоим.

— И ей тоже?

— Ей — в первую очередь. Ее убьют, без малейшего сомнения… Береги ее и себя тоже.

И снова он помедлил.

— Если сможешь, возвращайся. Я пошлю тебе весточку, если шум уляжется.

— В этом Замке Османт… Там есть где укрыться?

Старику понадобилось всего несколько слов, чтобы Шимас представил будущее укрытие и даже решил, сколь долго они смогут прятаться от преследования.

— А теперь быстрее! Вам пора идти.

Дверь закрылась за юношей, и он в темноте спустился по крутым ступеням. Фатима откинула с лица газ покрывала, которое делало ее неотличимой от любой другой женщины, и поставила на низкий столик вино и еду. Над их головами послышался приглушенный звук, словно захлопнули тяжелую дверь, но более громкий. Шимас выхватил меч и повернулся к лестнице. Ничего.

«Неужели я навлек беду на Ибн Айласа? — промелькнуло у него в голове. — Что там произошло?»

Фатима показала глазами на столик:

— Поешь. К ночи, уверена, мы должны быть готовы. Они ели в молчании. Шимас не знал, о чем думала его спутница, но с грустью размышлял о старике, оставшемся наверху. Неужели он навлек пытки и смерть на человека, который всего лишь за несколько монет купил для них лошадей и указал путь бегства? Однако вернуться ему на помощь было нельзя. Обнаружить себя сейчас — значит подтвердить самые черные подозрения преследователей.

Шимасу было сейчас страшно подумать о том, что было бы тогда с его прекрасной спутницей, еще недавно такой смелой.

На полу лежали вьючные тюки: Ибн Айлас, кажется, подумал обо всем. Он, похоже, знал и о намерениях Шимаса, и о грядущем преследовании… Быть может, долгая жизнь подсказала ему, что может понадобиться юноше, покупавшему двух верховых лошадей и два разных седла…

На низком столике лежали и стопки книг. Старик, ожидая беды и для себя, перенес вниз свою немалую библиотеку. В Лютеции за такие книги можно было бы купить целую провинцию или епископат. И в самих вьюках, кроме запаса пищи, лежали четыре книги. Очевидно, он хотел, чтобы Шимас взял их с собой.

— Поспи, — сказал юноша Фатиме. — Мы уйдем с наступлением ночи.

Она кивнула. Шимас укутал ее и присел на подушки у стены так, чтобы она могла устроиться рядом в относительном уюте. Наконец послышалось ее сонное дыхание, и теперь юноша смог подумать о ближайшем будущем куда менее романтично, чем это казалось еще вчера.

«Когда мы добрались до дома Ибн Айласа, было едва за полдень. Положим четыре часа на ожидание, потом еще час на то, чтобы выбраться по подземному ходу за городские стены… Похоже, мы сможем попасть наружу в самый глухой полуночный час…»

Он выбрал из стопки книг одну — перевод сочинения Шень Куа из далекого Катая — «Очерки о сонной заводи». Предстояли долгие часы ожидания, и лишь свеча, догорев, могла подсказать, когда будет пора отправляться.

Наконец этот час настал. «Очерки о сонной заводи» вернулись на свое место. От этого движения Фатима проснулась. Шимас зажег новую свечу и дал ее девушке в руки. Затем, взвалив тюки на плечи, последовал за ней по подземному ходу. Как и было уговорено, лошади ожидали в подземной конюшне, оседланные и готовые отправиться в путь. Поднявшись в седла, беглецы двинулись по тоннелю к городским стенам.