Роузи Кукла - Париж между ног

Он берет меня за руку, увлекает меня за собой, словно маленькую девчонку, ведет за собой по дому. Мне приятно до чертиков шагать за ним следом, ощущая доверительное отношение к себе, от такого мужчины, и я бы, наверное, так бы и плелась за ним хвостиком по жизни, если бы…

Эх, опять это проклятое наследие! Нет, как раз наоборот, отсутствие всякого наследия, а только того, что имею, что сама смогу создать. Это я понимаю и потому с сожалением руку свою безвольно вытягиваю и теперь уже следом за ним, за его широкой спиной, навстречу неведомым мне испытаниям шагаю по неведомой мне лестнице и ступенькам судьбы. Шагаю, полагая, что я иду вверх, а вот куда приведут меня эти ступеньки судьбы — не знаю: вверх или вниз? Вверх или вниз…

— Звали, Антонина Ивановна?

— Да, заходи, присаживайся.

Что-то не нравится мне ее учтивость. Ну да ладно, посмотрим, что последует дальше. На всякий случай собралась. Минуту сидим и молчим. Я уже теряюсь в догадках, почему такая пауза мхатовская?

— Знаешь милочка, я с тобой хочу по душам поговорить. По-моему наступил такой момент, и я тебя хочу кое о чем спросить.

Интересно, что она хочет? Надо ей как-то с любезностью.

— Спрашивайте Антонина Ивановна, спрашивайте, я вам как на духу отвечу.

— Ну, а если я такие вопросы начну задавать что они тебе не очень-то и понравятся, что тогда?

О чем это ты? Неужели о девственности? Но мне все равно надо с ней любезно, потому я смиренно отвечаю.

— Все равно спрашивайте, что посчитаете нужным. Только вы мне оставьте, пожалуйста, выбор с ответами, может действительно, я не захочу отвечать или спросите такое, чем я своим ответом могу Вас и обидеть или разочаровать.

— Ну, меня милочка, ты вряд ли разочаруешь. Я хоть и замужем была, считай за министром по должности, но кое-что в жизни повидала, и сначала как ты, все сама пробивалась своим умом и трудом. Вот так же как ты пришла в этот дом, создала семью, родила сына, а вот теперь хочу для тебя такой же судьбы, потому я считаю, что имею на то право так тебя расспрашивать и потом… — Посидела, потеребила зачем-то в руках салфетку на столе, а следом неожиданно, как выпад.

— Вот скажи мне девочка, что тебя связывает с Кирюхиной?

Ничего себе?!!! Еле оправилась и вся сжалась внутри прежде чем ответить.

— Ничего не связывает, я вообще такую не знаю и впервые слышу такую фамилию.

— Что ты мне хочешь сказать, что в столице ты оказалась случайно, случайно жила у незнакомой тебе женщины, которой даже фамилии не знаешь, спала в ее квартире, случайно меня встретила. Что ты у нее или уж прости за откровение, что у тебя с Кирюхиной было?

Что она хочет, куда подталкивает? Что, что? Мне надо сообразить, но нет времени, потому включаю дурочку.

— Вы о Бленде?

— Да! Интересно, знаешь ли ты ее прошлое?

Вот как! Эх, как она круто забирает! Но что же, за этим? Что? Неужели о том, что…

— Нет! Я ее вообще мало знаю.

— А я так не думаю!

Наступает тяжелая для меня пауза. От ее слов кровь ударяет в голову, и я начинаю лихорадочно соображать о том, что же она знает о моих отношениях с Блендой. Неужели ей кто-то доложил? Нет, быть такого не может! Я ведь с ней даже не появлялась нигде в столице. Тогда откуда она может что-то знать? Догадывается, наверное, и меня хочет спровоцировать на откровенный разговор? Ну что же, буду поумней и сама сделаю ей навстречу первый шажок.

— Вы Антонина Ивановна можете думать что хотите, но я с Блендой…

— Стоп, стоп милочка! Посиди и помолчи, не торопи события. Ты можешь подождать немного?

Чего подождать? Что за манера такая? Начать разговор, меня завести и бросить на полуслове! Злюсь, но мне надо совладать и я ей, стараясь как можно спокойнее и рассудительно.

— Простите меня Антонина Ивановна, но я вас не понимаю? Вы что-то хотите спросить, намекаете на какие-то особые отношения с Блендой, а потом, когда я теряюсь в догадках, то вы просите молчать. Почему?

— Потому что она сама сейчас должна ко мне приехать.

Что?!!! Почти кричу! Чуть не заорала во весь голос. Вот тебе и приехали!

Весь мой план после ее слов превратился в несостоявшуюся мечту, и я почувствовала, что еще минут пять, и я вылетаю отсюда, как общипанная курица — на все четыре стороны, как все до меня. Видимо я так осунулась на лицо, что она меня даже переспросила.

— Что с тобой милочка? Как ты себя чувствуешь? Тебе нехорошо?

Она что, издевается? Но, пытаясь взять себя в руки, специально отрешенно и как будто рассеяно.

— Ничего, ничего Антонина Ивановна, сейчас все пройдет, иногда у меня так бывает, особенно когда я волнуюсь.

— Ну вот милочка, волнуешься, значит есть повод для волнений!

Еще бы? Ты меня чуть до инфаркта не довела своими сюрпризами! Неужели она устроит мне очную ставку с Блендой? Но она же в командировке! И как она связалась, как она так все устроила? Что-то все не так и не просто? Мысли лихорадочно пронеслись в голове. Да, она блефует и берет меня на понты! Никакой Бленды не будет, никто не приедет!

Как она меня подловила эта искушенная лиса? Недаром сказала, что кое-что повидала, наверняка и у нее тоже были какие-то темные истории и дела. Ну, Антонина! Вот это да! Так мягко постелила, да меня чуть не свалила и я чуть, глупая, не провалилась. Потому я уже думала, что я ей как-то намекну или еще как-то, что мол, она Бленда пристала сама или еще что-то в таком роде. Вот бы я посмотрела на ее лицо после того, как я бы призналась, чем с Блендой вдвоем занималась! Я представляю за сколько бы минут я вылетела из моего воздушного и заоблачного замка после моих признаний.

Ну, что-то все равно надо ей говорить. А что? Что такое придумать? Соврать? Нет, по себе знаю, что как начнешь врать, так обязательно запутаешься и о себе неизгладимое впечатление оставишь, как о вруше. Нет! Мне так нельзя, потому я ей начала издалека.

— Пока не пришла Бленда, я хотела бы рассказать, как я попала сюда. Это можно?

Она откинулась и, оценивая меня взглядом, кивает в знак согласия головой.

Потом я начинаю ей все о себе по порядку: и о том, как попала на конкурс, и как потом меня Бленда фотографировала, как переживала и боялась, что мои фотографии так и останутся без внимания, и как она меня вызвала в столицу на кастинг. При этом я удачно выбрала тактику, когда я, словно убаюкивая ее своим ровным и спокойным голосом, о себе рассказываю, приближая, делая ее невольной соучастницей.

О том, что Бленда приезжала ко мне вторично, я упомянула вскользь, но она, вот же лиса хитрющая, сразу же уцепилась за этот факт и потребовала подробностей.

И я ей сказала, что встречу ей назначила в бане.

— Где, где? Зачем же там? — Она засмеялась и все переспрашивала, почему там, а не в гостинице?