Татьяна Бродских - Солнечный цветок дьявола

— Меня никто не любит и я страшная, — рыдания вырвались пуще прежнего. — Зачем мне вообще жить?!

— А — а-а! — раздраженно закричал Тал, толкнул меня на подушки, сделал пару кругом вокруг кровати, потом наклонился ко мне и, стараясь сдерживаться, произнес: — Лина, ты красивая, тебя все любят. Вот кто еще может похвастаться двумя мужьями? Давай ты успокоишься, а я пообещаю тебя не убивать, после рождения Лауринди.

— Как ты назвал мою девочку, изверг?! — резко села на кровати, случайно ударив Тала в лоб. Тот взвыл и отскочил в сторону, потирая больное место. Нет, ну каков гад! Мало ему надо мной издеваться, он еще моему ребенку имя в обход меня придумал. — Мне это имя не нравится!

— Это не обсуждается, мою девочку зовут Лауринди!

— Вот иди и рожай сам девочку! А мою дочь таким противным именем звать не будут! — упрямо заявила я. — И вообще, имя это единственное, что я могу дать своему ребенку в память обо мне, а ты и этого хочешь меня лишить! Какая же ты сволочь! Уверена, будь твоя мать здесь, она бы пожалела, что родила такого монстра.

Начавшуюся было заново истерику, остановила звонкая пощечина, я даже не сразу поняла, что это меня ударили.

— Послушай меня, ты сейчас возвращаешься в реальность и тихо мирно живешь, хорошо питаешься, не нервничаешь, каждый день проводишь не меньше двух часов на свежем воздухе. За это я тебя не трону ни сейчас, ни после того, как родиться Лауринди. Более того, разрешу быть с ней рядом до тех пор, пока она будет нуждаться в матери. А потом вернешься к мужьям или куда сама захочешь, но подальше от меня и моей девочки, — взглядом Тала можно было убивать, но для меня страх перед смертью был пройденным этапом.

— И имя разрешишь нормальное дать?

— Нет!

— Ну не знаю, — ответила я, вытирая мокрые щеки, решив, что доченьку обязательно буду звать по — другому. Выберу самое красивое имя, и тогда она меня точно не забудет. — И где я, по — твоему, буду жить? В лесу? А питаться чем? Листьями? Зато на свежем воздухе.

— У тебя все будет, обещаю, — кажется, Тал сдерживался из последних сил и был готов задушить своими руками.

— И я не знаю, что делать с крыльями, — меня саму передернуло от своего же капризного тона, не говоря о боге.

— Просто представь, что их нет, — сквозь зубы процедил мужчина. — А когда понадобятся, позовешь их обратно.

— Мне бы попить и помыться…

— Эванджелина! — рявкнул Тал, на моих глазах превращаясь в рогатого монстра. И что‑то мне так захотелось на цветочную полянку, даже летучая мышь уже не пугала. Подумаешь большая, Тал сказал, что она меня не съест. Да и вообще, после обещания бога, что я буду сама растить дочь, жизнь не казалась такой уж плохой. Тьма закрутилась вокруг, пряча меня от разъяренного бога. Я улыбнулась, впереди меня ждал новый день, плохой или нет, об этом я узнаю завтра, а пока можно прятаться во тьме ночи. Никогда не понимала тех, кто ее боится, ведь сама тьма с тем же успехом может скрыть не только монстров, но и их жертв. Наверное, нормальная женщина начала бы выяснять, куда ее занесло и кто в этом виноват, но я просто уснула. Странно, но даже жажда меня не беспокоила, несмотря на то, что без сознания я провела весь день. Или летучая мышь утащила меня в свою пещеру и поэтому темно? Да какая разница, завтра разберусь.

Вот уже неделю я жила в своем новом доме. Правда, несовсем своем и не в доме, но меня это мало волновало, потому что Тал разрешил мне делать все, что захочу. Для этого пришлось закатить еще парочку истерик, но оно того стоило. Да и как по — другому, если по утру я проснулась в каком‑то вонючем дупле! Я, аристократка, род которой насчитывает не одно столетие, к тому же беременная женщина, должна "наслаждаться жизнью" в каком‑то дереве?! Без удобств, слуг, нормальной еды и заботы мужей?! И вот это Тал имел в виду, что у меня все будет?! Это я еще не говорю о том, что делить данную жилплощадь мне предстояло с весьма своеобразным зверем. Телосложение у него было человечье, только на ногах пальцы более длинные и цепкие, а на руках еще и с когтями. Морда напоминала летучую мышь, но все же посимпатичнее, если привыкнуть. Все тело было покрыто черной мягкой шерсткой. Ах да, забыла упомянуть крылья, сильные, кожистые, ну и то, что это был самец. Не знаю, каким местом Тал думал и думал ли вообще, решив поселить меня в этом зверинце, но я ему выказала все с утра и в таких выражениях, которые приличная женщина знать не должна.

Кстати, Чернышу тоже досталось. А потому что не надо было будить меня путем облизывания моих ног. Как вспомню, так вздрогну. Во сне было щекотно, а глаза открыла и увидела страшную морду, которая нагло лижет мои пятки, итог всего этого был закономерен: мой визг и вторая пятка врезается со всего размаха в нос монстру. Это я потом узнала, что нос самое чувствительное место у этих созданий, и что он не хотел меня съесть, и даже не домогался моего тела с чисто мужскими желаниями, а просто слизывал застывший на моих ногах нектар. Черныш, так я назвала своего невольного сожителя, очень любил сладкое, как впрочем, и вся их община. Но интерес сексуального характера я бы полностью исключать не стала, очень уж красноречиво он на меня облизывался и после принятия мною водных процедур. Видимо, и среди монстров попадаются извращенцы, ведь я никак не могла соответствовать их понятие о красоте. Но это все лирика, а итог был таков, что я воззвала к Талу и сказала, что немедля возвращаюсь к мужьям, раз он не выполняет своих обещаний. И вообще, почему я должна страдать? Почему не могу жить с Ингмаром и Лорканом в нормальных условиях, чувствовать их любовь и заботу? Вот тогда и выяснилось, что на других территориях Тал не так силен, как здесь и, стало быть, не сможет вовремя защитить мою девочку. Так что путь мне на родину или к сверрам заказан, Тал просто не выпустит меня со своей Сумрачной равнины.

Но ведь это не значит смириться и жить в жутких условиях. Я и не стала, к тому же к Талу у меня было куча претензий, ведь это он виноват, что связал мою жизнь с Лорканом и Ингмаром, а мне хотелось остаться с Сеймом.

"Бог мой отец, неужели все бабы такие дуры? — произнес тогда Тал с отчаянием. — Да нет, ты же еще недавно была разумная, осторожная, только запуганная. Похоже беременность на мозге сказывается не лучшим образом. Лина, малышка, делай что хочешь. Можешь распоряжаться шурхами как считаешь нужны. Отныне они твои слуги, армия и так далее".

Это конечно было неплохо в свете того, что этих самых шурхов насчитывалось несколько десятков и меня бы точно съели, не запрети им Тал. Но что могут существа, которые в своем развитии недалеко ушли от животных? Нет, они мне уступили самое большое дупло, где раньше жил местный шаман, который общался с Талом, даже под моим неусыпным руководством его расширили и навели там порядок. Но сырого мяса я не ем, а от нектара и фруктов, которыми снабжал Черныш, меня начало мутить на второй день. Я уже не говорю о том, что мытье в луже, как это делали шурхи, мне совершенно не подходило. А вот спать на шкуре какого‑то животного, чей мех был очень нежным и теплым, мне понравилось.