Роузи Кукла - Так много дам

Когда она отошла, то все боялась, а вдруг что–то не так, что вот так все и останется, не затянется. Пару дней все прислушивалась и присматривалась. Благо никого не было, и она собой теперь только и занималась.

Осторожно, пугаясь порезаться, побрилась и тут же, этим себя ощущением отблагодарила. Наигралась, растянула все складки.

Потом вечером пришли гулящие девки. Им тоже уже не сиделось.

Выпили, слава богу, что угостила, и ведь было! Сам собой зашел разговор о деле, которым они занимались, и Юлька вдруг даже зарделась, когда стали говорить о том же, о чем она размышляла. Потихоньку расспросила, и девки ей, не скрывая, признались, что почти все они этими экспериментами увлекались.

— Каждая из нас рано или поздно, но все равно приходят к этому. — Говорила ей Маринка, симпатичная молодая и отчаянная девица. — И ты придешь! Не мотай головой, придешь, придешь, я по себе знаю. Скажи мне кто еще год назад, что я от этого только и буду получать кайф, я бы не поверила. А сейчас, после всего, что побывало во мне, я ни от кого, ну, может только от обожаемого мною мужчины, не могу получить настоящего оргазма и наслаждения. Так что милая девочка, советую пораньше, кайфа больше достанется и потом и рожать проще, так бабы говорят. Ну, а ты, что по этому поводу думаешь?

— Ну, рожать мне пока еще рано…

— Знаешь, не зарекайся! Ты еще на аборт не попадала?

— Нет! А что должна? Я вообще думаю…

— Так, не знаю, что ты там думаешь, а вот если будешь без резинки, то так и знай, залетишь за милую душу. И знаешь почему?

— Ну и почему же?

— Да потому, что нормальные бабы только об этом и думают. Им и хочется, и колется, вот они и осторожничают, мужчин своих все время заставляют предохраняться и сами. А мы? Да что там говорить? Беременность — это издержки нашей профессии. Кстати, и ручкой там тоже. А ты как ни пробуешь, получается, или ручка не пролазает. Дай–ка я ее рассмотрю, а то своя пока никак, может, ты мне поможешь? — Говорила мне, насмехаясь.

— Смейся, смейся, а хорошо смееться, кто смеется последний!

Вот так Юлька узнала еще одну строну запретную из жизни гулящих женщин.

И пока Юлька все погружалась в себя, раздавая налево и направо свое молодое и грешное тело, забывая, что же она хотела сначала, ее Женька объявилась. Искала Юльку, которая, словно сквозь землю провалилась.

Коммунизм жил, трудился и процветал. Во многом благодаря усилиям Профессора, который все что–то придумывал и пытался в самом деле построить новое общество на свалке. Он уже догадался и обеспечивал свалку питьевой водой, тайно присоединив старые пожарные рукава к противопожарному гидранту соседнего со свалкой склада. Вода была до этого самым большим дефицитом, а сейчас серьезно рассчитывал, что станет добывать метан и за счет чего запустит старенький дизель. Уж больно идея казалась заманчивой! Свалка и со своим светом бесплатным и дармовым. А это обозначало, что можно будет…

— И телевизор смотреть, вон их сколько выбрасывают, и хлеб выпекать, и вообще, электричество — с него именно надо начинать освоение любого пространства…

Говорил и мечтал вместе со своими благодарным слушателям Профессор

Возвращение Женьки взбудоражило коммунизм и со всех сторон к ней подходили, расспрашивали. Ведь это было большой редкостью, что кто–то вырывался и уходил добровольно из коммунизма в капитализм. Как правило, все тут же и заканчивали плачевно, в худшем случаи, а да что там говорить! Но при всем понимании и тревоге Женьки никто не смог дать ей вразумительный ответ: куда же пропала Юлька? Все, кроме опять же Профессора! Казалось, что он знал все! Поэтому на вопрос Женьки он тут же выдал, что она собиралась ее разыскать и ушла мстить за себя и ее, к тому же, как признался Профессор, уже давно лежат и ждут хозяйку заказанные ей и оплаченные им…

— Но это тайна, Женечка, и Вы должны поклясться, что Вы….

— Я так поняла, что она все–таки раздобыла гранаты?

— Тише, тише, ну что же Вы так громко, ведь и стены имеют уши, и потом я же обещал ей, что я сохраню все…

— Так, Профессор! Вы мне отдайте, пожалуйста, Золотой ключик, и я каморку этого Дуремара и Бармалея пущу на…

— Ну, во–первых, не Бармалея, а Карабаса Барабаса….

— Так! Вы меня слышите? Только не надо мне рассказывать, что Буратино, он ведь совсем не Толстым придуман, а…

— Ну что Вы, Женечка, эту сказку….

— Так! Не надо мне никаких сказок! Где груз? Ну же!

Перед уходом Женька внимательно выслушала инструкцию пользования грузом и даже что–то запоминая, переспросила по нескольку раз. Особенно ее интересовали шанс жертв выжить. И когда Профессор ей сказал, что в закрытом помещении выжить, это может быть один шанс из тысячи, то Женька успокоилась, но добавила.

— А если с двумя гранатами сразу, тогда сколько?

Уже прощаясь, сказала Профессору:

— Знаете, мне Вас, Профессор, будет в жизни недоставать. Но вот Вам не совет и не просьба, а это мой наказ, обязательный к исполнению! Как только я уйду, так неотвратимо тем сволочам, кто мучил и калечил, и продолжает свое гнусное дело, как мне стало известно, всем им конец! Я свое обещание выполню, и они у меня получат то, что заслуживают. Я ни минуты не сомневаюсь, что рано или поздно их мафия отыщет того, кто заказывал и платил. Поэтому Профессор Вам надо сматывать удочки и уезжать. Желательно не к родственникам. Есть у Вас женщина?

— Ну что Вы, Женечка, я ведь уже….

— Нет! Так не годится! Есть у Вас друг, желательно в женском обличии, и такая, чтобы подальше жила от наших мест. Ну вот и хорошо! День, слышите больше ни секундой! Иначе смерть, от того что голову отрежут или спалят живьем! Вы, как я знаю, получили пайку от общего заработка и Вам этих денег, как я знаю, хватит и на Дальний Восток добраться. Так что собирайтесь…

— А книги? А планы по реализации комму….

— Так Профессор! Спасайтесь! Ж …. свою спасайте, Вы поняли? А что касается книг, забудьте, теперь их уже почти никто не читает, темп у жизни другой. Капитализм и гуманные знания не совместимы! Меня не ищите, я теперь уже не Женька, а Светлана, как Вы знаете. Фамилию не говорю потому, что и фамилии этой уже не будет…

— Я так и знал, я верил Ев…, простите Светланочка! Надеюсь, что Ваш муж достойный человек и он Вас…

— Да! Все так Профессор. Я уже не вернусь и мы с моим … ну мужем, наверное, да так, мы тоже исчезаем сразу же, как приведем в исполнение приговор. Заодно и Юльку найдем. Ну все, прощайте! Не поминайте лихом!

И теперь уже Светка уверенно зашагала, придерживая в свертке чью–то вонючую одежду бомжихи, в которой были замотаны две такие милые и неотвратимые шутихи.

Профессор посмотрел ей вслед.

Это надо же, сколько в ней решимости, какая же она сильная эта девочка. А кто бы подумал, что такая пойдет до конца и выполнит все, что задумала. За себя, за других постоит и накажет зло. Да именно так и должно быть! Зло наказать, а врагов, ну тех может быть и… А черт его знает! Простить, не простить, пусть уже каждый сам решает. Эта не простит и правильно сделает! Лучше, чем мертвого врага не бывает. Так, а сказал это….