Кира Шедоу - Секретарь

Рэндом:

Я, наверное, сам виноват, сам спровоцировал. На мгновение голова отключилась, я отвесил ему ответную оплеуху, сбивая с ног и прижимая к полу своим телом.

Шон:

От его удара моя голова мотнулась в сторону, при этом он свалил меня на пол и придавил все своим немалым весом.

— Что вы делаете? — получилось как–то сдавлено, я начал пытаться выползти из–под него, извиваясь всем телом, руками упираясь ему в грудь.

Рэндом:

Если бы он не вырывался, дальнейшего бы не произошло. Его тело извивалось под моим, прижимаясь так близко… Я услышал запах его кожи, несущий в себе отголосок возбуждения — он только что был так зол. И меня накрыло. Я схватил его тонкие запястья, отводя руки за голову, и впился в его рот.

Шон:

Что он делает? — я как будто очнулся от долгого сна… Мне кажется, или он сейчас меня целует?.. в губы… взяв, наконец, себя в руки, я резко дернулся под ним. Пытаюсь разорвать поцелуй, начинаю вертеть головой во все стороны.

— Ммм… — мое тело напряглось, я попытался ногой ударить его между ног.

Рэндом:

Я совсем потерял голову. Его сопротивление только сильнее заводило меня. Я перехватил запястья юноши одной рукой, с силой развел коленом его ноги и свободной рукой накрыл его пах, властно, но достаточно нежно поглаживая там. За попытку освободить губы кусаю их, сильно, причиняя боль. Я ощутил во рту солоноватый привкус крови.

Шон:

Я продолжаю извиваться всем телом, как змея, наклоняюсь вбок.

— Ммм, — я мычу ему в рот, когда он меня больно кусает, запрокидываю голову назад, языком пытаюсь выпихнуть его язык у себя изо рта, выгибаюсь всем телом, пытаюсь выползти. Прикосновение к моему паху заставляет меня вздрогнуть, от его поглаживаний я начинаю возбуждаться, от этого я еще более яростно начинаю вырываться, резкими толчками пытаюсь его с себя сбросить.

Рэндом:

Я почувствовал отклик его тела, ткань под моей рукой туго натянулась. Я не даю ему освободиться, прижимаю к полу всем весом. Я сильнее, он может только извиваться подо мной, но это только еще больше возбуждает. И так же, с силой, продолжаю его целовать. Одной рукой довольно трудно расстегнуть его брюки, но я справился. Запускаю руку под ткань и обхватываю ладонью напряженную плоть.

Шон:

Мое дыхание участилось, заставляя мою грудь ритмично вздыматься под ним, дыхания уже не хватает, я пытаюсь теперь высвободиться не только от нежеланного проникновения чужого языка… языка мужчины… но и для того, чтобы вдохнуть так не хватающего воздуха. От прикосновения к моему члену меня бросает в дрожь, я непроизвольно сжимаю ноги, сгибаю их в коленях, качаю бедрами в стороны, пытаясь убрать его руку.

— Не надо, — мычу ему в рот. Лента на волосах ослабла и теперь мои длинные волосы разметались по всему полу.

Рэндом:

Его сопротивление ослабло. Но он еще пытается освободиться. Я отпускаю его рот, но только для того, чтобы покрыть поцелуями шею. У него такая нежная кожа, она чуть слышно пахнет травами и свежестью. Я с наслаждением провожу по ней языком — от ключиц до розового ушка, чуть сжимаю зубами мягкую мочку. Моя рука уверенно ласкает его член, я чувствую под пальцами пульсацию крови. Мальчик просто сводит меня с ума, я хочу, чтобы он захотел этого, захотел меня.

Шон:

Наконец я вдыхаю полной грудью.

— Нет, пусти меня, что ты делаешь? Если хотел напугать меня, то это у тебя получилось, — я пытаюсь воззвать к его благоразумию, — Пожалуйста, не надо, нет, нет… — пытаюсь высвободить руки, при этом прижимаю голову к полу, чтобы он не мог дотянуться до моего уха. — Прекрати… — мои глаза уже наполнились слезами, вот–вот потекут, я закрываю их, пытаюсь сморгнуть… Я устал, все тело и нога ноют еще после вчерашней работы на складе, долго я сопротивляться не смогу… Его рука на моем члене не останавливается ни на минуту, заставляя меня чувствовать то, чего я не хочу чувствовать…

Рэндом:

Я еще сильнее сжимаю вырывающиеся руки, хотя и так могу их удержать. Его задыхающийся голос умоляет остановиться, но я уже слышу в нем пробивающиеся нотки удовольствия. Это не спрятать, как не спрятать сочащийся влагой в моих руках, подрагивающий от нетерпения член. Я зубами расстегиваю несколько пуговиц на его рубашке, целую его грудь, подбираясь к соску.

Шон:

Мои мысли путаются, я никак не могу поверить в то, что сейчас происходит, меня пытается изнасиловать мужчина, мой шеф… и кажется, что я сам в этом виноват, сам спровоцировал его своими действиями, словами, не говоря уже о пощечине вкупе — все это и сыграло свою роль… Я не мог понять, как мое тело может наслаждаться, когда к нему прикасается человек одного со мной пола, как это удовольствие получает он… Или не получает, а просто сейчас втаптывает меня в грязь… унижает мою гордость… От этих мыслей у меня из глаз все же брызнули слезы и покатились по моим взмокшим вискам…

— Пусти, — взмолился я, кажется, что к моему члену уже подкатило, и сейчас готово выйти наружу, я изо всех сил пытаюсь это сдержать…

Рэндом:

Я обхватываю губами сосок, ласкаю его языком, отпускаю обмякшие руки Шона, и легонько сжимаю пальцами второй. Мне неудобно, но это сейчас ничего не значит. Я чувствую, как пульсирует в моих руках его член. Сейчас я хочу только одного — чтобы Шон признался себе, что ему это нравится, чтобы перестал сопротивляться окончательно.

Шон:

— Зачем ты это делаешь? — я уже почти перестал сопротивляться. Но мое тело оставалось напряженным, расслабиться мне не давала его рука на моем члене, как же я чувствовал ее… О Боже, какое наслаждение, но об этом он никогда не узнает… Я развел ноги чуть в стороны, мои бедра непроизвольно начали движения вверх, толкаясь ему в руку, как бы заставляя ускорить ритм… «Дай мне кончить», — кричало все во мне, но этого вслух я никогда не произнесу…

Рэндом:

Его тело трепетало, отзываясь на мои ласки. Но он отказывался это принять. Бедра бесстыдно двигались мне навстречу, но разум сопротивлялся. И я отстранился, отпустил его.

Шон:

Я непонимающе уставился на него затуманенным взором, когда он отстранился от меня.

— Ублюдок, — выдохнул я.

Разъяренный, со спутавшимися волосами, с расстегнутой на груди рубашкой, со стоящим членом, я набросился на него с кулаками, пытаюсь ударить побольнее…

Рэндом:

— Что? — я перехватываю его руки, закручиваю ему за спину и так прижимаю к полу. Рука опять ложится на его член, ласкает его.

Шон:

Вместо того, чтобы бежать, куда глаза глядят, я набросился на него и опять попал в плен его рук…

— Ублюдок, отпусти меня, — заорал я ему почти в ухо. Опять попав в его захват, я снова начинаю вырываться, его рука опять на моем члене… и я перестаю… больше не могу… — Ммм, — из горла вырываются непроизвольные стоны, — Дай мне кончить уже, — в приказном тоне.