Рокси Слоан - Точка отсчета 2

— Я даже не знала, что у тебя вообще есть джинсы, — поддразниваю я.

— Думаешь, что довольна забавная, так ведь.

— О, да. Мне следует быть комедийной актрисой. Я такая забавная. Нет, серьезно. Зачем тебе джинсы и футболка? Не то чтобы я жаловалась.

По правде говоря, он выглядел горячее, чем обычно. Особенно, принимая во внимание, темные джинсы, обтягивающие его задницу. Не то, чтобы я пялилась.

— Я хотел, чтобы ты увидела, что я нормальный парень. Я уже показал тебе одну сторону своей жизни, но это не вся моя жизнь. Мне нравится тебя баловать, но, на самом деле, мои вкусы довольно просты.

— Так что, так называемое простое свидание в себя включает?

— Любишь бейсбол?

— Конечно.

Мы отъехали от квартиры, и я пытаюсь расслабиться и слушать историю Ксавьера об игре в гольф с одним из его бизнес партнеров. Но мои мысли были о полицейском участке и белом Civic. Я убеждена, что кто-то до сих пор меня преследует, и когда вижу какую-нибудь белую машину, то задерживаю дыхание. А когда вижу белый Civic, мое тело напрягается, пока машина не заворачивает за угол, подальше от нас. Я едва обращаю внимание на Ксавьера, и он понимает это.

Он был со мной на одной волне.

— Ты в порядке?

— У? — я трясу головой, пытаясь избавиться от прибывающего оцепенения.

— Ты выглядишь напряженно, а я-то думал, что сегодня утром мы все уладили.

Он ухмыляется, и я ничего не могу поделать, как засмеяться.

— И в самом деле. Я лишь немного отвлеклась. Прости.

— Тебе не нужно извиняться. Я лишь хочу убедиться, что ты хорошо проведешь сегодня время.

— Да, обещаю.

— Сегодня, ничего, кроме веселья.

Я ожидала «Marlins», но, вместо этого Ксавьер привез меня в университет Майами, чтобы посмотреть на игру «Hurricanes». Мы взяли хот-доги и известные молочные коктейли в палатке в парке, и пробираемся к нашим местам, которые хороши, но не великолепны и справа от поля. Я ожидала, что места меня впечатлят. Мне кажется, он действительно пытается мне показать, настолько он «простой» парень.

Солнце только начинает садиться, озаряя облака в оттенки фиолетового и оранжевого, пока мы ждем, когда начнется игра. Коктейль — холодный, а хот-дог — горячий и сочный. Если бы влажность немного упала, это была бы идеальная весенняя ночь.

— Люблю наблюдать за спортом на свежем воздухе, особенно в это время дня, — сказала я, между укусами. — Есть что-то в том, как дует ветер, когда садится солнце и включаются проекторы на стадионе.

— Я тоже. Плюс, хот-доги, на бейсбольном стадионе, всегда кажутся вкуснее.

— Ты, очевидно, наслаждаешься своим. Иди сюда, — жестом, я показываю ему наклониться и очищаю своим пальцем край его нижней губы. — Испачкался в горчице, — сказала я, прежде чем обсосать свой палец, одновременно выдерживая его взгляд. Сейчас, когда мы здесь, и наши колени соприкасаются от непосредственной близости мест, весь адреналин, бурлящий во мне в течение дня, снижает мои аппетит к сексу, конкурируя с аппетитом к еде.

— Будет трудно сосредоточиться на бейсбольной игре, если ты продолжишь делать подобные вещи, Николь, — его губы расплываются в сексуальной улыбке, и я наклоняюсь и нежно его целую, прежде переключить свое внимание обратно на хот-дог.

Куснув, я спросила:

— Так, не то чтобы я жаловалась, но почему колледж, а не профессиональный бейсбол? «Marlins» сегодня не в городе?

— Хм, вообще-то, думаю, они здесь. Но я предпочитаю «Canes», — он делает глоток коктейля и продолжает. — Мой дедушка часто приводил меня сюда, когда я был ребенком. Он хотел, чтобы я пошел сюда в колледж и играл в бейсбол.

— Ты был хорош?

— Возможно, и был, — он смотрит на поле, очевидно вспоминая что-что с другого визита сюда. — Я играл какое-то время, но в конечном итоге бросил. Хотя, любил приходить сюда.

Пара студентов ждала, пока мы встаем, чтобы они смогли пройти к своим местам. Они были одеты в оранжевые и зеленые футболки и джинсы, готовые поддержать Майами. Они оставляли шлейф смеха позади себя, и я подумала о том, как сильно я скучала по дому и родителям. Я задалась вопросом, а что, если я перееду обратно, а затем прервала мысль. Не время и не место.

Я отвлекаю себя, пытаясь узнать больше о Ксавьере, посмотреть, смогу ли я копнуть в его прошлое немного глубже. Мне все еще нужны были ответы, и, прямо сейчас, он такой расслабленный, что это — идеальное время — получить их.

— Только ты и твой дедушка, приходили сюда? Я не думаю, что ты упоминал братьев и сестер.

— Да, только мы. У меня нет братьев или сестер. Мой отец умер, когда я еще был подростком, и, после этого, мне нужно было позаботиться о матери.

Я положила руку ему на колено, вспоминая, что он рассказал мне о своем отце на первом нашем свидании. Это звучало так, будто они никогда не сходились во взглядах, но теперь я осознаю, что отцу Ксавьера не было суждено увидеть успех сына, преодолеть между ними разногласия, или сказать, что он гордился Ксавьером.

— Мне жаль, Ксавьер.

Он кивает, глядя отрешенным взглядом, что говорило о том, что он полностью погрузился в воспоминания.

— После того, как отца больше не было рядом, чтобы помочь, моя мать усердно работала, но этого никогда не было достаточно. Это другая причина, по которой я остался вести бизнес. Я чувствовал, будто я должен быть серьезным и сосредоточенным, работать напряженно, поэтому я смог закончить школу. Играть в бейсбол было страстью, но это казалось мечтой, чем-то, что было забавой, но не поможет мне в будущем. И я про это забыл.

Его взгляд задержался на уличных фонарях, и я оставила свою руку на его колене, пытаясь его успокоить и утешить. В конечном итоге Ксавьер приходит в себя и смотрит на меня.

— Что насчет тебя? Мир для тебя все еще настолько открыт. Какое ты хочешь для себя будущее?

Будто он читал мои мысли. У меня не было идеи, что я хочу сделать со своим будущим. Но как сказать это кому-то, кто — предприниматель — самоучка? Любой, кого я знала, имел план своей карьеры. Даже Хейли работает за стойкой регистрации Фишер Айленда, получая больше опыта в свое резюме, таким образом, она может позже подняться до менеджера. Пребывание в этом студгородке напоминает мне, что я вовсе не продвинусь дальше.

Я вздыхаю, и Ксавьер поворачивается, чтобы положить свою руку на мое колено.

— Мне жаль, Николь. Я не хотел поднимать больную тему.

— Ох, нет. Это не так.

Я глянула на него, и от отзывчивости в его глазах, мне стало интересно, как я вообще могла подумать, что он способен на ужасные поступки. Было легко — открыться ему и сказать, что я никогда не могла сказать кому-то еще.

— Я не хочу знать только, что я хочу делать дальше. Когда умер мой брат, я все отложила, и теперь, такое чувство, что тот путь, которым я следовала — больше не подходит.