Мелоди Энн - В безопасности твоих объятий

Конечно, она только что переехала, поэтому пока никого не знает. Но почему она прилетела в четверг, а не в пятницу или, скажем, субботу, чтобы провести День благодарения в кругу своей семьи?

Хоук поймал себя на том, что беспокоится о Натали, хотя знать её не знает. И, само собой, он не желает о ней заботиться. Категорически отказывается заботиться! Уж будьте уверены!

— У неё легкое сотрясение мозга. Ничего серьезного, но я хочу, чтобы сутки за ней приглядывали, — многозначительно посмотрев на Хоука, предупредил доктор.

Проклятье!

— Разумеется, я за ней присмотрю.

— Со мной всё хорошо, честное слово, — переминаясь с ноги на ногу, стала отнекиваться Натали. — Просто подвезите меня до дома.

Натали отказывалась встречаться с Хоуком глазами, так что не заметила испепеляющего взгляда, который он бросил в её сторону, прежде чем опять повернуться к врачу.

— Я возьму её на ужин к родителям и позабочусь, чтобы не оставалась без присмотра.

Наконец подняв глаза, Натали потрясённо посмотрела на Хоука, но он просто повернулся к Мейбл.

— Спасибо за пирог. У тебя он действительно лучший в округе, — поцеловав Мейбл в щёчку, сказал он.

— Заходите в любое время. Для гостей у меня всегда найдётся свежий пирог, — порозовев там, куда пришёлся его поцелуй, ответила она.

— Сами знаете, вас обоих более чем рады приветить и накормить у моей мамы, — сказал Хоук. За столом его родителей всегда сидело несколько приглашённых. Мать с отцом не хотели, чтобы кто-то проводил праздник в одиночестве.

— Через несколько минут я включу матч и сосредоточусь на пищеварении. А это серьёзная работа, — рассмеялся док. — Просто позаботься о моей пациентке, и я буду спокоен.

— Уверяю, за ней хорошо присмотрят, — ведя Натали к входной двери, пообещал Хоук.

— Хороший мальчик, — похвалил док, и Хоук почувствовал себя так, словно должен нагнуться, чтобы тот погладил его по голове, как в детстве, но не стал этого делать, а просто вывел Натали наружу.

В грузовике она повернулась к Хоуку и с беспокойством заглянула ему в глаза.

— Мне правда хорошо, так что можешь просто отвезти меня домой. Обещаю, что не лягу сразу же спать.

Говорила она храбро, но её чуть ли не трясло.

Теперь Хоуку стало ещё любопытней. Почему она так стремится от него сбежать? Конечно, после аварии они вели себя не самым лучшим образом — оба вспылили — однако он отнюдь не чудовище. И не так уж разбушевался. Кроме того, женщины обычно от него не отделываются. Женщины за ним бегают, да. Женщины суют ему свои телефонные номера, тоже большое «да». Но женщина, которая предпочитает в одиночестве страдать от сотрясения мозга вместо того, чтобы провести время с ним? Это что-то новенькое.

— Я пообещал о тебе позаботиться, чем и собираюсь заняться. — Что касается Хоука, для него вопрос был закрыт. — Надеюсь, ты проголодалась, потому что моя мама наготовила вкуснятины.

— Нет. Я не вправе вторгаться в вашу семью, — на одном дыхании возразила она.

— Да что с тобой такое? — Когда она поежилась, Хоука кольнуло чувство вины за то, как прозвучали эти слова, и он решил впредь обращаться с ней с большей обходительностью. — Извини. Знаешь, это всего лишь ужин. Не надо так волноваться.

— Я бы лучше осталась дома, — сложив руки на груди, буркнула она.

— Что ж, здорово.

Итак, обходительности ему хватило на десять секунд. Но он пытался. Это главное, верно?

Решив больше не вступать в разговор, Хоук поехал к двухэтажному раскидистому дому своих родителей. Здание в стиле ранчо окружала половина пастбищ округа.

Мама всё поймёт неправильно, ведь он ещё никогда не приглашал женщин домой, даже ненадолго, тем более на праздник.

Когда Хоук подкатил к дому по длинной подъездной дорожке, сердце его грохотало.

Время приготовиться. И болтать языком быстрей, чем соображает мать, потому что, если та увидит возможность его женить, он, считай, пропал.

Скукожившись на сиденье возле двери огромного грузовика, Натали едва сдерживалась. Всё её тело била дрожь. Она не сможет, не сможет войти в дом к родителям Хоука и вести себя как ни в чём не бывало.

Это слишком ненормально, да она и не знает, где начинается нормально. Всегда была лишь она сама и её мать. Отец бросил их ещё до рождения Натали, и мама больше так и не нашла другого мужчину.

Всё детство они боролись за выживание, вечно не хватало денег, времени побыть вместе. Мама работала на двух работах, чтобы обеспечить им крышу над головой и пищу на столе. Ну, а время, которое они проводили вместе, оно… словами сразу и не опишешь.

Мама вела трудную жизнь и имела полное право на горечь и злость из-за розданных ей карт. Она предостерегала Натали не влюбляться, так как это ведёт лишь к разбитому сердцу, и ни в коем случае не залетать.

Натали не держала на мать зла, решив сохранить о ней пусть даже разрозненные и малочисленные, но исключительно хорошие воспоминания. И пообещала матери, что не успокоится, не согласится в жизни на меньшее, чем заслуживает.

Затем, когда Натали училась на первом курсе колледжа, её мать умерла, и девушке отчаянно хотелось всё бросить, сдаться, но любовь к ней пересилила горе и помогла Натали пережить утрату. Она стала трудиться ещё больше.

Когда они с Хоуком приехали к его родителям, у неё возникло чувство, словно она предаёт мать. Той никогда не выпадало возможности попраздновать, её никогда не привечали в гостях с распростёртыми объятиями.

— Я правда не могу.

Хоук повернулся к ней и пристально посмотрел. Взгляд выводил из себя, казалось, Хоук знает, о чём она сейчас думает.

— Можешь, Натали. Моя семья не кусается.

Его голос звучал мягко, почти ласково.

— Уверена, твои родители не обрадуются незваной гостье, — заметила она. Несомненно, Хоук поймёт её правоту.

Его смех заставил Натали буквально ощетиниться. Ей не нравилось, когда над ней смеются.

— Прости, — заметив её еле сдерживаемый гнев, извинился Хоук. — Я рассмеялся не над тобой. Стоит тебе познакомиться с моей мамой, поймешь, как была не права. Чем больше народу, тем лучше — вот её девиз.

Оставалось либо устроить сцену, либо смириться. Дверь огромного дома распахнулась, и Натали поняла, что ей помогают выйти из грузовика. Повернувшись, она утратила равновесие и упала, ясное дело, прямо в объятия Хоука.

— Кажется, у тебя проблемы с тем, как устоять на ногах, — крепче прижимая её к себе, улыбнулся Хоук. Не успела Натали ответить, как раздался женский голос:

— Ну, думаю, я прощу тебе это неимоверно грубое опоздание.

— Эээ… можешь уже меня отпустить, — почти пропищала Натали.

— Как ни странно, но я не хочу, — неожиданно сказал он.