Пэм Годвин - Грязные связи

— Журналист под прикрытием до сих пор рискует своей задницей для тебя?

— Его зовут Хэл Пинкертон, и он даже не знает, что делает это для меня.

А вот что мне было неизвестно, так это то, использует ли он информатора или втерся в доверие к организаторам гонок и тем, кто вертит деньгами ставок. Все равно. Его информация была надежной, и я лично анонимно вознаграждала Хэла за старания, перечисляя деньги за каждый кусочек информации с помощью засекреченного сайта. Мой личный ассистент, Дженна, находила данные на закодированном сервере. Детали, которые никогда не коснутся газеты «Тренчент Таймс».

Слишком много грязных денег вращалось и вкладывалось в эти гонки. Достаточно, чтобы оплатить молчание любому, кто донесет в полицию или газету о месте проведения соревнований.

— Эти байкеры… — брови Колина образовали одну линию над его темными глазами. — Они могут навредить тебе. Очень.

По иронии судьбы, он сам втянул меня в мир байкеров. Он повел меня на первую гонку за кубок Гран При, когда нам было по восемнадцать. Меня так захватили скорость и могущество байкеров, что вскоре после этого я купила себе собственный мотоцикл. Я уставилась на Колина.

— Я осторожна.

Он смотрел на меня, и в моей груди зарождалось что-то неспокойное. Он знал меня лучше, чем кто-либо, и изучил меня, будто почувствовал, как в моем теле шепчет дискомфорт. Он знал секреты, которые я прятала от него? Мои подозрения по поводу наших родителей? Его пронзительный взгляд подталкивал меня избавиться от бремени на сердце. Но это лишь еще больше обременит его.

Я закусила губу.

— Что?

После сражения наших двух упрямых взглядов, он помотал головой и вышел из моей спальни.

Беззвучно выдохнув, я последовала за ним, а потом свернула к гардеробной, где надела лифчик и леггинсы, а поверх — кожаную куртку.

Когда я вернулась в спальню, он уже стоял возле комода, крутя в руках свадебное кольцо, которое я никогда не носила. Свое он тоже не носил. Мы были женаты официально, но не духовно. Ношение колец казалось неправильным, и слава богу, контракт этого не требовал. Колин устремил свой взгляд на внутреннюю часть кольца, а потом просто вернул его в коробочку, которую сунул назад в ящик комода.

Я захлопнула ящик бедром, когда подошла ближе.

— Что происходит, Колин?

Он пожал плечами.

— Просто снова одна из этих ночей. В голове всякая херня.

Я прищурила глаза.

— Например? Сэт? Передача? — я выдохнула. — Мы?

— Передача.

Пол скрипнул под его весом, когда он сделал шаг в сторону от меня, посвящая в подробности того, что пошло не так на сегодняшнем выпуске передачи «С точки зрения Андерсона».

Каждое утро он писал сценарий к шоу, и снимал часовой ролик каждый день в пять часов вечера, который потом транслировался в девять. Он лично выбирал приглашенных гостей, предсказывая то, что они могут сказать в интервью, иногда даже слово в слово. Это усиливало его интуицию, давая ему возможность приводить контраргументы ко всему, что бы ему ни говорили. Но иногда он ошибался, как сегодня с генеральным директором компании «Нешнсайд Энерджи».

Он стоял посередине комнаты в своих боксерах от Деррека Роуза и хмурился. Колин казался таким ранимым и побежденным.

— В общем, все прошло нормально. Мы справились. Но я бы не стал приглашать его повторно.

Колин бредил своими рейтингами, и будет работать до посинения, пока не поставит рекорд. Я сжала его руку, но сразу отпустила. Ему не нужны были теплые слова или утешительные объятья. Он приходил ко мне, вываливал свои проблемы, я слушала, и мы забывали.

И, как всегда после этого, он медленными шагами просто покидал комнату.

— Завтра передача будет посвящена брутальности полиции, — он остановился в дверном проеме, поднимая указательный палец вверх, пытаясь задержать мысль. — Найду скандального полицейского. Да. Вспыльчивого и опьяненного властью, — он почесал подбородок, а потухшие глаза засияли. — И у него должны быть усы.

С этими словами, он исчез в коридоре, предположительно направившись в офис в своей стороне лофта. Я уставилась на пустое место, где только что стоял мой муж. Часть меня хотела пойти и просто поцеловать его. Хотя бы на несколько минут, пока мне не нужно будет выезжать на гонку. Но я перестала думать о нем в таком ракурсе еще до свадьбы. Прижаться к Колину было бы равносильно объятьям с лучшей подругой… если бы она у меня была.

Его голова внезапно появилась из-за дверного проема, вырвав меня из моих мыслей.

— Будь осторожна, шлюшка.

— Всегда… — но он уже исчез. Я выдохнула. — Трус.

Конечно, он был прав насчет риска. Посетить гонку было равносильно тому, что я зайду голая или с пистолетом в бар байкеров. Меня могли арестовать, а мою репутацию можно было сунуть псу под хвост. Но переживания Колина были основаны на том, что я была всего лишь женщиной среди мужчин, которые не имели границ уважения, и не принимали никаких моральных нравов.

Конечно, у меня был пистолет, и я знала, как им пользоваться, но понимание этого лишь заставляло сердце Колина биться быстрее или тревожнее.

Мне не стоило ехать. У меня был длинный рабочий день, а завтра ждал еще один. Глаза уже горели от усталости.

Постояв возле кровати, я опустила руки на мягкое одеяло, и проползла к планшету. Мягкая ткань обняла меня ощущением комфорта.

Но вместо мыслей о приятном сне, я осознала, что всегда сплю в этой кровати одна, и укол боли от понимания своего одиночества пронзил меня где-то под ребрами.

Я была замужем за своим лучшим другом. У меня была его верность, его честность и его дружба. Но у меня не было мужчины, который будет обнимать меня ночь напролет, пока я сплю. Не было теплого тела, к которому я могу прижаться среди ночи. Не с кем было делить постель, и некому было защитить меня от вещей, с которыми я не смогла бы справиться в одиночку.

Этот сильный и не дающий покоя голод растекался раздражением по моей крови, и превращал мои чувства в напряженные струны. Я прошла к гардеробной, достала пару берцовых сапог из серебристой кожи и застегнула на них ремешки. Я не из тех женщин, которые прилягут и будут просто ждать, пока жизнь пройдет мимо них.

Я завязала на голове высокий хвост, схватила мотоциклетный шлем серебристого цвета и кевларовые гоночные перчатки. Чувство контроля курсировало по моему телу и наполняло мои легкие кислородом, пока я направлялась к двери.

Глава 3.

Логан

Вибрация в моих яйцах возрастала по мере того, как я прибавлял скорость на своем мотоцикле. Четырехцилиндровый зверь просто рвал и метал от скорости, которую я из него выжимал. Всего семь миль, пять острых поворотов и два смертельных перекрестка отделяли меня от моих денег. Ну, а что насчет этого французского ублюдка у меня на хвосте? Возможно, я позволю ему увидеть финишную линию — он просто пропашет мордой асфальт перед ней.