Кристи Бромберг - Управляемые

От моего признания лицо Хэдди смягчается:

— Прости, Рай… Я просто… переживала, оттого что ты не рассказала мне… Я думала, что…

— Всё нормально, — говорю я, снимая обувь; к моим ступням прилипли песчинки, напоминая, что я действительно провела вечер с Колтоном. Как будто мне нужно напоминание, когда аромат его одеколона, смешанного с его запахом, до сих пор свеж в моей памяти. — Я не хотела тебя обидеть. Как ты…

— Ты не отвечала на звонки… совсем. Я была взволнована, хотела сообщить тебе, чьё участие в завтрашней вечеринке в честь нового продукта нам подтвердили. Я несколько раз звонила тебе и писала, но всё безрезультатно, — продолжает она. — Я была обеспокоена. Обычно ты так себя не ведёшь, и хоть слово посылаешь в ответ, даже когда занята. Я очень волновалась, поэтому позвонила Дейну, — мои брови вопросительно поднимаются. — Полагаю, он просто сложил дважды два, сопоставив, кто представлял «Колтон Энтерпрайзес» на аукционе и сделал от имени корпорации пожертвования, с личностью твоего посетителя сегодня в «Доме», после визита которого началась вся эта неистовая смс-переписка между юристами, — она пожимает плечами в качестве объяснения. — Ну, и, что происходит, Райли? Что ты скрываешь от меня?

— Это просто… Боже, я так всем переполнена, — и я рассказываю ей всё, все самые грязные подробности, несмотря на моё смущение в первые десять минут нашего взаимодействия. Во всё время моего повествования, пока она переваривает полученную информацию, её лицо остается бесстрастным.

Когда я заканчиваю, несколько минут она просто молчит, глядя на меня с безусловной любовью на лице.

— Ну, — произносит она, поднимаясь, чтобы налить ещё вина, и возвращается с бокалом и для меня, — есть много чего, чтобы сказать и обсудить, но — в первую очередь, — она хватает меня за коленку, её будоражит от волнения, — святое дерьмо, Райли! Колтон? Донован? За кулисами в театре! Круто! — Она вскидывает руки над головой, и я мысленно съёживаюсь, надеясь, что вино останется в бокале. — Я горжусь тем, что ты, наконец, стала немного сумасшедшей. Как у тебя получилось?

Я ощущаю, как по лицу ползёт густой малиновый румянец, поэтому опускаю голову и начинаю крутить злополучное кольцо:

— Знаю, — бормочу я, — я пока сама не понимаю.

— Что? — вопит она. — О чём ты, чёрт возьми, говоришь? — и энергично пихает меня в колено, — Я имела в виду восхищение тобой, а не удивление, что он обратил на тебя внимание. Прекрати уже самоуничижаться, Рай, — она щёлкает пальцами перед моим лицом, заставляя меня смотреть на неё. — Он чертовски великолепен! Абсолютно мятежный, горячий плохой парень…

Как будто мне нужно об этом напоминать.

Хэдди пристально оглядывает меня, и я вижу, как на поверхность выходит легкомысленная часть её натуры:

— Вживую он так же хорош, как выглядит на экране?

Я пытаюсь подобрать подходящий эпитет, но, в результате, говорю первое, что приходит в голову:

— От него захватывает дух, — произношу я с благоговением. — Он сексуальный и властный, и раздражающий, и его глаза просто… и его губы… чёрт! — Я погружаюсь в воспоминания, в моих мыслях плывут обрывки образов и чувств. А когда возвращаюсь в реальность, вижу, как Хэдди пристально смотрит на меня с тенью улыбки на губах.

— Он тебе действительно нравится, так? — спокойно говорит она, понимая то, что я чувствую, но отказываюсь признавать.

От этой мысли мои глаза наполняются слезами, хоть я и пытаюсь изобразить на лице улыбку:

— Не имеет значения, нравится он мне или нет; он ясно дал понять, что я нужна ему только для одного, — я пожимаю плечами, делая большой глоток вина. — Кроме того, я не могу этого сделать из-за М…

— Эй! Эй! Эй! — восклицает она, размахивая руками, чтобы остановить меня. — Я собираюсь воспользоваться этим разговором и разбить это убеждение на пару частей — разложить по полочкам для тебя и твоей задницы, если будешь продолжать в том же духе — потому что и то, и другое в этом нуждаются, — она стремительно пересаживается ближе ко мне. — Райли, милая, — её голос звучит серьёзно, — кого волнует, что там будет дальше, если речь идёт о Колтоне Доноване? Если он хочет тебя только ради твоего тела и для из ряда вон выходящего секса, то так тому и быть. Сделай это. Только потому что это не то, чего ты ждёшь, не означает, что это не всё, в чём ты, возможно, нуждаешься. И с кем же ещё это лучше сделать, как не с этим чёртовым Адонисом? — С весельем на лице она делает очередной глоток вина. — Дерьмо, да я бы оседлала его в мгновение ока, — бормочет она, поджимая губы, видимо, представляя, как бы это было.

Я громко хохочу:

— Ты бы да, — дразню я её, чувствуя, как моё тело медленно покидает напряжение. — Тебе такое вытворить — раз плюнуть.

Она пинает мою ногу:

— О, ни фига себе, ну, спасибо! Я не шлюха! — И после мгновения раздумий: — Ну, если не хочу ею быть, — и Хэдди смеётся.

— Нет, — фыркаю я, — я хотела сказать, что ты не замороченная и уверенная в себе. Ты абсолютно уверена во всём, что делаешь. Без сожалений, — я склоняю голову набок, — и ты уверенно привлекаешь плохих парней, — ухмыляюсь я ей.

— Хм-хм, да, я люблю их шалости, — хихикает она, на мгновение теряя нить разговора. — Но вернёмся к тебе. Нет нужды спутывать меня с мужчиной, который весь твой.

На её комментарий я закатываю глаза.

— Райли, парень может заполучить любую женщину, какую захочет, а занят преследованием тебя, отдавая тысячи долларов за тебя на аукционе, тратя миллионы на то, чтобы твои желания сбылись, и на ходу устраивая романтическое свидание на берегу океана. На закате.

— По словам Колтона, ему чужда романтика.

Она громко фыркает:

— Ну, возможно, ему стоит пересмотреть понятие романтичности, — замечает она, — потому что все его действия явно выдают в нём мужчину, преследующего цель завоевать.

Я качаю головой на неё и её откровенность:

— Он хочет меня просто потому, что я ему отказала. Я для него — вызов, противоположность в мире доступных и на всё готовых женщин.

— Хочешь сказать, ты была труднодоступной, когда он прижал тебя к стене за кулисами? — Она кривит рот, провоцируя меня.

— Ты знаешь, что такое поведение мне совсем не свойственно, Хэдди! Меня никто не касался с тех пор, как… — повисает молчание, и я качаю головой, пытаясь избавиться от воспоминаний, держащих меня в плену. — И потом, я пришла в себя. Это адреналин, всё из-за того, что я оказалась в ловушке…

— Просто продолжай говорить это, милая, потому что я не знаю, кого ты пытаешься убедить — меня или себя — что это нарушение моральных принципов, — Хэдди пожимает плечами, не разрывая со мной зрительного контакта. — Здесь нечего стыдиться. Снова начать чувствовать — это нормально, Райли. Чтобы снова начать жить.