Кристи Бромберг - Управляемые

Слёзы подступают снова, и я смахиваю их тыльной стороной руки прежде, чем они упадут с ресниц:

— И хотя мы ещё не закончили с пунктом один в нашей повестке дня, давай всё же перейдём уже к пункту два, — я встречаюсь с ней глазами, и меня охватывает мрачное предчувствие. Внезапно до неё доходит, и выражение её лица меняется:

— Ты не хотела посвящать меня в эту историю, потому что боялась услышать от меня именно эти слова: что всё нормально и пора начать жить заново. Что время двигаться дальше, — её голос звучит мягко, успокаивающе.

Я медленно киваю, проглатывая огромный ком в горле. Она резко придвигается ко мне, обнимая, медленно покачивая и успокаивающе приговаривая. Истерика отступает, и я уступаю слезам, которые угрожали прорваться в течение нескольких последних дней. Так хорошо, наконец, освободить их — это действительно очищает.

Через несколько минут мне удаётся восстановить некое подобие контроля, и я, наконец, могу говорить:

— Я просто… Мне кажется, что я предаю Макса. Я чувствую, что не заслуживаю… — рыдания мешают мне продолжить, — я чувствую себя виноватой…

— Райли, милая, — Хэдди прячет выбившийся завиток мне за ухо, — ощущать всё это вполне нормально, но наступает момент, когда нужно начать жить снова. То, что случилось с вами — трагично, ужасно. Для него. Для тебя. Но это произошло два года назад, Рай, — она берёт меня за руку, — и я знаю, ты не хочешь этого слышать, но однажды ты должна двинуться дальше. Нельзя ни о чём забывать, но ты — замечательная, красивая женщина — должна начать жить. Ты тоже когда-то была беззаботной и не заморачивалась. Ещё не поздно вернуть себе это состояние.

Я смотрю на неё во все глаза сквозь пелену слёз, застилающих зрение, и боюсь, что моё следующее признание сделает меня ужасным человеком. Я отвожу глаза, боясь взглянуть на неё, когда произношу:

— Одна из причин, по которой я чувствую себя виноватой… я… яркость эмоций, безрассудство — всё, что Колтон заставляет меня чувствовать — намного больше, намного сильнее того, что я когда-либо испытывала с Максом. — Воспользовавшись моментом, я смотрю на её лицо, но, против собственных ожиданий, вижу на нём сострадание, а не разочарование и отвращение. — А я собиралась выйти замуж за Макса, — выдавливаю я, испытывая огромное облегчение, когда с моей души падает этот камень. — Знаю, что это глупо, но никак не могу отделаться от этого ощущения. Ничего не могу поделать с тем, что приходит в голову, когда он рядом, и мне хочется только дышать и получить от Колтона больше.

— Ох, Рай… Почему ты держала всё в себе, пыталась справиться с этим в одиночку? — Хэдди стирает одну из своих слезинок, притягивая меня к себе и снова крепко обнимая. Прижимается щекой к моей макушке. — Райли, ты была другим человеком. Твоя жизнь изменилась. В то время, когда всем, кто видел тебя и Макса вместе, было понятно, что вы идеальны друг для друга, и ты это знала, — я слышу улыбку в её голосе, возникающую от этих воспоминаний. — А теперь… — она вздыхает. — Чуть больше двух лет назад ты побывала в аду и вернулась. Ты не та личность, что была раньше. Для тебя теперешней естественны другие ощущения — любить глубже, чувствовать интенсивнее, и никто не собирается винить тебя за это. К тебе никто не прикасался в течение двух лет, Райли. Конечно, реакция твоего тела будет ярче.

Мы сидим в тишине, пока я впитываю правду из её слов. Я знаю, что она права, я просто надеюсь, что смогу в это поверить, когда придет время. Моя созерцательная тишина нарушается, когда Хэдди вдруг начинает смеяться. Она выпускает меня из своих объятий, и я откидываюсь на спинку кресла, чтобы смотреть на неё в недоумении. Что, чёрт возьми, тут смешного?

— Что?

Она смотрит на меня, и я вижу в её глазах похоть.

— Он, вероятно, великолепен в постели, — она нечестиво ухмыляется. — Бьюсь об заклад, трахается он так же хорошо, как и водит — с долей безрассудства, раздвигая границы, и держит запал до последнего круга, — выгибая брови, она смотрит на меня с нахальной усмешкой.

От её слов я прикусываю нижнюю губу, при мысли о том, как он нависает надо мной, погружается в меня, заполняет меня. Я переживаю ощущение его губ на моих губах, очертания его мускулов, перекатывающихся под одеждой, когда он двигается вместе со мной, и его рокочущий голос, когда он говорит мне, что хочет меня. Я вырываюсь из своих фантазий, моя киска влажная и жаждущая от мыслей о нём. Я снова смотрю на Хэдди, вижу, как она наблюдает за мной; её брови всё ещё подняты, будто она спрашивает, верна ли её оценка.

О, черт, да. Да еще как!

— С каких пор ты смотришь гонки? Ты видела, как он ездит? — я пытаюсь перевести тему.

— Броди смотрит. А я обращаю внимание, когда произносят имя Колтона, — она говорит о своём брате, а потом дьявольски улыбается. — Определённо стоит посмотреть на то, как камеры выхватывают его лицо.

— Парень умеет целоваться, — признаюсь я, усмехаясь, как ненормальная. — Точно умеет, — я киваю головой в знак согласия.

— Не думай об этом, Райли… просто сделай это. Будь безрассудной. Позволь себе расслабиться, — настоятельно советует она. — Неужели ты хочешь проснуться лет через двадцать и понять, что живёшь идеально упорядоченной жизнью, и всё на своих местах, но на самом деле ты никогда по-настоящему не жила? Никогда ничего стоящего не испытывала?

— Ну, мне нравится упорядоченность, — лукавлю я, а она закатывает глаза.

— Конечно, из всего сказанного ты расслышала только это! Просто представь, какие истории ты сможешь рассказывать своим внукам — о грязной интрижке с горячим плейбоем-автогонщиком.

Я делаю глоток вина, размышляя о её доводах.

— Я понимаю, о чём ты говоришь, Хэдди, в самом деле, но секс без обязательств… без отношений… Как ты это делаешь?

— Ну, это как вставить штекер А в гнездо В, — она криво усмехается.

— Это был риторический вопрос, ты, потаскушка! — Я бросаю в неё одну из рядом лежащих диванных подушек.

— Слава Богу! Я уж волновалась, что дискуссия затянется, и я окажусь перед необходимостью дать тебе пару уроков сексуального мастерства.

Она идёт к столу, откупоривает ещё одну бутылку вина и наполняет оба наших бокала. Потом садится на диван, откидывается назад, и я вижу, как она мысленно подбирает слова, прежде чем начать говорить.

— Может быть, это лучший путь из возможных? — Как только я вопросительно приподнимаю брови, она продолжает. — Может быть, для первого парня, появившегося у тебя после Макса, лучше и не завязывать никаких отношений? После всего с тобой произошедшего какие-нибудь сбои в тебе просто обязаны быть, поэтому, возможно, тебе стоит отбросить все предосторожности и позволить своей внутренней развратнице немного пошалить. Повеселиться и получить кучу сногсшибательного секса, — она шевелит бровями, а я хихикаю; чрезмерное количество выпитого медленно вступает в силу, расслабляя мои расшатанные нервы.