Хлоя Вилкокс - Одержимость миллиардером (ЛП)

Во второй половине дня мы едем в книжный магазин в 15-ом округе. Там также нас уже ожидает множество влюблённых почитательниц, с его романом в руке. Он подходит очень профессионально, почти любезно, но остаётся прохладным. Я не понимаю. Всё же это не хорошо умещается в историю с тёмными очками?

Когда мы покидаем книжный магазин, Фултон предлагает мне поужинать с ним в " Мерисе ". То, что здесь происходит, не нормально. Вторую половину дня он показывает мне холодный приём, и сейчас приглашает поесть! Впрочем, ужин для меня не то же, что совместный обед. Это уже почти свидание. Однако я должна отказаться, что, конечно, мне совершенно подходит. Для сегодняшних событий я получила достаточно холодного душа.

— У меня уже есть договорённость.

— С вашим другом? – спрашивает он и делает при этом акцент на слове друг .

— С моим экс-другом. Мы больше не вместе.

Почему я чувствую, что должна оправдываться? Этот мужчина для меня ничего не значит… Давид холодно кивает.

— Кто закончил отношения? Вы или он?

— Боюсь, вас это не касается!

— Наверное, это так. И договорённость нельзя отменить?

— Мы давно уже больше не видимся и эту встречу запланировали заранее.

— Ну, в таком случае, дальше не настаиваю.

В его голосе ощущается раздражение. Тем лучше, по крайней мере, позиции выяснены. Это деловой контакт, не более.

Едва я прихожу домой, раздаётся звонок в дверь. Снаружи стоит Барбара, моя соседка с шестого этажа. Симпатичная женщина лет тридцати, с коротко постриженными каштановыми волосами, милыми веснушками, у неё вид элегантного хиппи, открытая и подвижная, всегда в хорошем настроении…

— Приветствую тебя, Лулу. Всё в порядке?

Я инстинктивно киваю.

— Можешь сегодня вечером присмотреть за Зое?

Зое – это дочь Барбары и Жюльена. Три года, совершенно сладкий мышонок с рыжими кудряшками, которые за ушами величиной с кулак. Так как я в настоящее время живу как монахиня, то часто присматриваю за Зое, чтобы сделать Барбаре одолжение – заработать немного карманных денег и не в последнюю очередь, также потому, что я расположена к Барбаре и Зое.

— К сожалению, не могу сегодня вечером. Я договорилась с Оливером. Завтра я бы смогла, если хочешь…

— Всё в порядке. Но, ты уверена, что всё в порядке? Выглядишь какой-то уставшей.

— Нет, всё в порядке… Это только работа.

— Адель снова вымещает своё плохое настроение на тебе?

— Нет, с Аделью в настоящее время вообще всё в порядке, я не видела её целый день. Это один из наших авторов. Я должна сопровождать романиста на авторские чтения его недавнего романа, и он ведёт себя по отношению ко мне как-то своеобразно.

— Например?

— Иногда у меня впечатление, что он мной заинтересован, и в следующий миг парень снова холоден.

— Кто это?

— Не знаю, знаешь ли ты. Его зовут Давид Фултон.

— Что? Этот красотуля Давид Фултон заигрывает с тобой? — кричит она, совершенно вне себя.

— Нет, он не заигрывает со мной. Если быть честной, то я, правда, не знаю, к чему он стремится... думаю, что хочет со мной поиграть.

— И ты с удовольствием прикидываешь, как эта игра закончится в кровати...

— Я? Ты шутишь? Даже не думаю об этом.

Я плохо умею врать, и Барбара недоверчиво улыбается.

— Окей. Хорошо, тогда ты присмотришь за Зое завтра вечером? Жюльен и я планируем маленький романтический ужин вдвоем.

— Никаких проблем. Завтра вечером у меня есть время.

— И ты мне всё расскажешь?

— Что я должна тебе рассказать?

— Ты увидишь его снова, твоего Давида Фултона, да?

— Да, он ещё несколько дней останется в Париже. Но там ничего не происходит. Только странная маленькая игра.

Барбара прощается с уверенной улыбкой на губах, которая так меня нервирует.

Я встречаюсь с Оливером в " Rue de Rennes ". Мы хотим что-нибудь поесть и потом пойти в кино. В прокате фильм " На ярком солнце " с Аленом Делоном в главной роли. Парень ожидает меня на одной из красных скамеек кафе " Le Vieux Colombier ". Едва он меня видит, как тут же поднимается, улыбается и целует в обе щеки. Кажется, Оливер радуется тому, что видит меня. Я сажусь рядом с ним на скамейку. Юноша берёт мою руку и целует. Я быстро её убираю.

— Прекрати это!

— Но, Лу, ты так сногсшибательно выглядишь. Я не могу сопротивляться тебе.

— У меня был довольно утомительный день, поэтому, пожалуйста, сделай одолжение, и не делай всё ещё хуже...

— У тебя трудности с твоей практикой?

— Это немного сложно...

Я не решаюсь рассказывать ему о Давиде Фултоне. В его голове фильм проходит всегда одинаково. Оливер принадлежит к редкому виду мужчин, которые охотно идут в кино. Он – фанат кино. Я познакомилась с ним в первый год учебы в университете. Юноша соблазнил меня своими разговорами об эстетике Гас Ван Сента [5] американский режиссер и сценарист . Парень большой, очень нервный, с короткими белокурыми волосами и выразительным подбородком. Физически он никогда не был моим случаем. И интеллектуально Оливер очень быстро мне надоел своей болтовнёй. Как все кинематографисты он разбирает каждый фильм на отдельные кадры. Наши отношения пробежали за шесть месяцев, шесть месяцев, в которые парень упрекал меня, что я его не люблю – что впрочем было правдой; шесть месяцев, в которые я утверждала, что получаю удовольствие в постели, чего не случалось. Незадолго до экзамена в мае, я закончила эти отношения. Мы остались друзьями; я из-за чувства вины, что оставила его, и он потому, что ещё надеется, что я вернусь обратно к нему.

— И как проходит твоя практика? — Оливер остаётся упорным, потому что я всё ещё молчу.

— Мою практику можно ограничить двумя проблемами: начальница диктатор и странный автор, которого я сопровождаю от одного книжного магазина к следующему.

— Что это за такой странный автор? Старый тип с животом?

— Скорее молодой без бороды, — нервно говорю я, чтобы помешать его ревнивому реагированию.

— И как его зовут?

— Давид Фултон.

Оливер округляет глаза.

— Автор бестселлеров, который пишет эзотерические триллеры? Эти бульварные романы?

— Это не бульварные романы! Это правильное, даже хорошо проведённое расследование. И учит многому в греческой мифологии.

— Только не говори мне, что тебе нравится что-то подобное!

— И почему нет?

— Лу, ты меня разочаровываешь. Я всегда считал тебя требовательнее.

— Это безразлично. Я как раз склоняюсь к моему плохому вкусу.

— И это действительно происходит не от того, что он молод и не имеет бороды...?

— Сейчас же перестань! Я рассержусь.

Вопреки моим мерам предосторожности, сейчас он ревнует.

— Ты абсолютно уверена?

— В любом случае этот тип ужасно высокомерный, холодный хвастун..., — так утрирую я и в это мгновение совершенно не ясно, делаю ли я это для Оливера или для себя.