Лаура Тонян - Будем квиты

Шеннон приносит очередную кружку, которую мы, смеясь, выпиваем до дна, прежде, как и полагается, чокнувшись. Чувствую себя героиней какого-то сериала, мне давно не было так хорошо. Забыть обо всем и просто танцевать. David Guetta заставляет почти всех присутствующих шевелить бедрами на импровизированном танцполе. Аарона я не вижу, почему-то начинаю волноваться, но быстро отгоняю от себя плохие мысли, когда Шен приносит мне еще порцию пива. Этот стаканчик я решаю пригубить медленно, отойдя в сторону.

Народ весь утопает в поздравлениях, все желают друг другу всякой бессмысленности в день независимости Америки. На мой взгляд, лучше вообще ничего не говорить… Черт, а голова-то кружится… Где Эмили? И Шеннон, словно, затерялась в толпе. Я оглядываюсь по сторонам в поисках хоть одного знакомого лица, однако все тщетно. Никого не вижу, никого не узнаю. Великолепное начало вечера! Ой, блин, не стоило так много пить… Голова болит, и я не знаю, как мне удается устоять на ногах, просто держась за ствол дуба.

- С тобой все нормально? – раздается знакомый голос за спиной, но тот голос, который я бы не хотела слышать сейчас.

Да и никогда вообще.

Оборачиваюсь, одной ладонью сохраняя равновесие, опираясь о дуб.

- Привет, - отзываюсь, поднося к губам стаканчик, но быстро передумываю, ощущая рвотный позыв.

Брис высовывает руки из карманов голубых узких джинсов и быстрым шагом направляется ко мне, забирает стакан из руки и выбрасывает его куда-то. Если бы у меня были силы сказать хоть что-то, я бы это сделала. Я просто выпила больше, чем следовало. Я ведь не пью почти, вот и организм так реагирует.

Макензи практически с любовью заправляет пряди волос мне за уши и притягивает к себе за талию, чтобы не упала. Молча благодарю его, не подумав, чем это может обернуться.

- Ты в порядке? – спрашивает обеспокоенно Брис.

Я киваю несколько раз, а он гладит меня по волосам. Где-то в глубине сознания мои мысли кричат мне, что пора бы заняться поисками Эмили, но я не могу сдвинуться с места. Утыкаюсь лбом в плечо Бриса, вдыхая запах его тела. Сын мэра Палм-Бей пахнет лимоном и мятой. У него приятный одеколон, отнюдь ненавязчивый.

- В прошлый раз вышло не очень хорошо, - признается Макензи. – Мы с Аароном подрались.

Издаю смешок.

- Я помню, Брис. И да, вышло не очень, - сдерживаюсь, чтобы не опустошить желудок, прикрыв рот ладонью. Господи, что Шеннон намешала в это чертово пиво?! – Зачем вспоминать-то?

Вскидываю глаза на парня, он пожимает плечами. Его неизменная «шапочка» из светлых волос украшает лицо, а изумрудные глаза кажутся слишком добрыми, чтобы сейчас подозревать его в чем-то.

- Я видел, как ты танцевала, - говорит он, и я снова кладу ладонь на ствол, отодвигаясь.

По выражению лица Бриса можно понять, что он разочарован.

- Очень сексуально, - продолжает он, вгоняя меня в краску.

Продержав минутную паузу, спрашиваю у него на полном серьезе:

- Ты же не собираешься со мной заигрывать, так ведь?

Он выгибает бровь.

- А что, у меня есть шансы?

Алкоголь понемногу начинает отступать, за это стоит благодарить Бриса – наш разговор отрезвляет. Брис проводит по почти белоснежным волосам, а когда я ничего не отвечаю, скрещивает руки на груди. Он отчаянно вздыхает.

- У нас ничего не будет, ты же это понимаешь?

Парень стискивает зубы, играя желваками, и глядит на людей позади меня, которые, по звукам, веселятся от всей души.

- Я не думал, что ты произведешь на меня такое впечатление, - облизнув губы, Макензи опускает взгляд на меня.

Каштановые ресницы длинные. Они дрожат, но тот берет себя в руки, закрывает плотно глаза секунды на две, а потом открывает их вновь.

- Как перестать о тебе думать?

Такой простой вопрос, совсем невинный. Я не знаю, что и ответить человеку, который с такой искренностью обращается ко мне.

- Агнес, я в полном дерьме, потому что влюбился в девчонку, которую никогда не получу. Я знаю Аарона, даже когда вы перестанете быть вместе, он не отдаст тебя мне. Он такой, и его не изменишь.

Меня смущает много вещей из сказанного Брисом, но больше всего возмущает это «когда». С чего он так уверен, что мы расстанемся. И эти признания в любви… К чему они? Даже Рон мне в этом не признавался, а с ним я провела так много времени. Если Брис намекает на любовь с первой встречи, то я не верю в это.

- Знаешь, мне лучше уйти, - отвечаю я с твердым намерением отыскать Эмили, а потом и Рона.

Но Брис мне и в сторону отойти не дает. Хватает меня за локоть, разворачивает к себе, а после против моей воли целует. Быстро и с языком. Я хочу вырваться, но он держит мои руки очень крепко, они расположены по швам, а запястья перехватил ладонями. Язык проникает внутрь. Не могу прекратить это. Кажется, проклятый поцелуй длится вечность. Когда Брис целует настойчивее, поднимаю коленку, чтобы врезать тому между ног, но он быстрее меня: просовывает ладонь под коленкой и прижимает мою ногу к себе внутренней стороной бедра. Это дает мне лишь одно преимущество: правая рука освобождена и я кладу ее на грудь Макензи, отталкивая наглеца. Придурок даже не шевелится.

- Агнес?

Брис вдруг, словно ошпаренный, отскакивает от меня, оставляя стоять, точно дуру. Я повернулась к Шеннон, которая меня позвала. Нужно собраться. Главное, чтобы она не вздумала рассказать все… Рядом с Шеннон стоит Аарон в этой светло-зеленой футболке, что так мне нравится… Он сначала удивленно смотрит на меня, а потом его взгляд мрачнеет. Я боюсь такого Аарона, но еще больше боюсь Аарона, который может разочароваться во мне.

Клянусь, во взгляде Шеннон читается победа. Я поворачиваю голову к Брису, и он всего лишь вытирает губы пальцами, опустив подбородок. Что за черт? Шен стоит за спиной Рона. Она ухмыляется, поведя плечами, будто говоря: «Извини, ты всего лишь пешка в игре…». Рыжая удаляется так же неожиданно, как и появилась. Аарон налетает на Бриса, принимаясь выбивать из того всю дурь. Кричать на помощь не приходится. Местные ребята быстро разводят этих двоих, но у обоих на скулах расцветает по синяку, а у Галлахера еще кровоточит губа. Он пытается вырваться, рычит, пока парень, что повыше держит его за руки сзади. Брис тоже хочет еще раз заехать Рону по лицу, но действует не так горячо. Он бросает на меня взгляд лишь раз, и, кажется, это было нечаянно. Аарон же не прекращает смотреть на меня. Эта ненависть, которую мы оставили позади, вернулась. И эта злость, которую, мы думали, смогли победить, воскресла.

Одними губами я говорю:

- Пожалуйста… Рон…

Тот, отбросив руки пришедшего на помощь, сбегает вниз по тропинке и теряется среди деревьев с пышными листьями. Я поворачиваюсь к Макензи, подхожу ближе, влепляю пощечину, которую, надеюсь, он ни за что не забудет.