Лаура Тонян - Будем квиты

- Зачем ты это сделал? Зачем ты сделал это?!

Предательские слезы уже готовы выкатиться из глаз.

- Прости, - все, что он может сказать в свое оправдание, потерев щеку.

- Не подходи ко мне больше, ясно? Ты понял меня?! – кричу я, а куча народу с интересом наблюдает за нами. – Это даже была не любовь, правда? Ты ведь не был честен со мной? Я знала. Я чувствовала. Так почему ты поцеловал меня? – истерично размахиваю руками.

Его светлые глаза сканируют мое заплаканное лицо, прежде чем он говорит:

- Это все Шеннон… И твоя сестра.

Ч-что?

Брис выбивает двумя словами воздух из моих легких.

- Какого хрена? Что ты имеешь в виду? – горланю, заглушая звуки музыки.

- У них был план, Саманта хотела, чтобы я поцеловал тебя тогда, когда Аарон смог бы это увидеть, - Брис пожимает плечами. – План сработал: ты выпила, за что спасибо Шен, я сказал тебе приятные слова, ты, возможно, не совсем, но клюнула, а потом и не заметила, как я перекрыл тебе кислород своим ртом.

Меня тошнит. По-настоящему тошнит от его признаний. Какой это ужас! Какой это ужас. Как это мерзко.

- Но… почему? – спрашиваю рассеянно, загребая пальцами волосы.

Хотя сама догадываюсь, зачем Саманте это нужно. А Шеннон – собачонка, которая ей в этом помогла. Ну, и еще один верзила-пес.

- Ты мне противен, - выплевываю, разворачиваясь.

Брис протягивает руку, чтобы задержать меня, но я отхожу назад, прежде оттолкнув Макензи.

- Убери от меня свои чертовы лапы! Не подходи ко мне больше! Никогда не подходи!

Я бегу вниз, ладонями отводя от лица листья.

- Агнес, не думай только, что ты мне не нравишься! – доносятся его слова до меня. Идиот. – Ты мне нравишься! Очень!

Заткнись, заткнись, заткнись!

Нужно скорее найти Аарона и все ему объяснить. Скорее, пока он не уехал. Я бегу к обочине. Крупные капли начинающегося дождя падают на землю. Вскоре он вовсю начинает лить, заливая все вокруг. Слышу, как молодежь, продолжающая гулять, радуется этому. Я продолжаю бежать, пока не останавливаюсь возле внедорожника Аарона, в который он собирается сесть, но я захлопываю дверь прямо перед ним.

Я не надеялась, что мои слезы разжалобят парня, но сейчас они перемешались с каплями дождевой воды, и только потекшая тушь служит Рону подсказкой того, что я рыдала, следуя за ним по лесу.

- Пожалуйста, не уезжай, - в отчаянии быстро лепечу.- Давай сначала поговорим.

Рон такой безразличный. Он полностью промок и ему совсем не хочется оставаться под дождем еще хоть чуть-чуть.

- Нам с тобой не о чем разговаривать.

- Рон, умоляю тебя…

- Иди трахайся с Брисом, Агнес! – отрезает громко вдруг он, заставляя меня подскочить на месте от страха, и указывает рукой в сторону места, где танцы в самом разгаре.

- Мне не нужен Брис! – кричу я в ответ, ощущая, как новая порция слез стекает по щекам. – Мне нужен ты.

Аарон смеется, запрокинув голову, после – вновь открывает дверь машины, которую я без стеснения опять захлопываю. Вздохнув глубоко, он воздерживается от грубости.

- Агнес, лучше отойди, я не хочу причинять тебе боль, но я могу это сделать.

Я стою на месте, даже не думая пропустить парня сесть за руль. Он хватает грубо меня за предплечье и оттаскивает назад, а сам пробирается в салон автомобиля. Мне плевать на синяк, который очевидно проступит на коже. Мне нужно объясниться перед мужчиной, в которого влюблена. Он не знает всей правды.

- Аарон, прошу, - я подбегаю к двери машины, которая еще не успела закрыться и повисаю на ней, - просто выслушай меня, а потом если захочешь уехать, я держать не стану.

Он нервничает, стискивает руками руль так, что костяшки пальцев белеют.

- Ты можешь убраться к черту?! – орет Галлахер, выскакивая из машины.

Я отхожу на пару шагов, во все глаза глядя на высокого парня. Его глаза сверкают. Я вижу в них вражду, отвращение.

- Сначала давай поговорим, - перекрикиваю шумный дождь, поднимающийся ураган.

Это небезопасно – находиться здесь, и толпа народу уже бежит из лесу к своим машинам, а кто-то – самые ответственные – остался убирать за всеми хлам.

Я пользуюсь возможностью, пока Аарон молчит.

- Брис рассказал, что это все подстроили Шеннон и Саманта, - говорю, а Рон, повернув голову в сторону, качает ею и усмехается. – Он сказал, что Сэм все спланировала, а Шен и Брис сыграли свои роли. Вот и все. Он целовал меня, а я вырывалась. Ты же видел!

- Нет, не видел! – рычит Галлахер, обращая глаза ко мне. – Я видел то, как он закинул твою ногу себе на бедро и продолжать проталкивать язык тебе в рот!

Он тяжело дышит. Дождь становится менее настойчивым, давая возможность говорить тише. Люди выбегают из-под всевозможных кустов, не желая идти по тропинке, которая забита сполна другими веселившимися. Они садятся в свои тачки и уезжают.

- Зачем Брису это? – не веря ни единому моему слову, иронизирует Аарон. – Зачем это Шеннон? Зачем им помогать твоей сестре? Я не вижу в этом смысла. Перестань меня обманывать.

Когда Рон берется за ручку двери, снова его останавливаю.

- Я не обманываю тебя! Не знаю, что Сэм наобещала им, но Брис мне сам во всем признался. Я не знаю, зачем они сделали это, но я не целовалась с ним, потому что выпила лишнего. Это он стал целовать меня, когда я уже собиралась уходить.

Все, что я говорю, Рон пропускает мимо ушей. А, может, и слушает, но непроницаемое выражение лица мне ни о чем не говорит. Мы вроде как поговорили – то, чего я хотела, но ничего не изменилось. Он поворачивается на сто восемьдесят градусов, ступает на карпет, и тогда я решаюсь, ведь у меня больше не остается выбора.

- Аарон? - окликаю я, и парень замирает. – Я люблю тебя.

Глава 26

Агнес

Отдаваясь во власти ливня, Аарон остается стоять так же, как и две минуты назад, когда я решила сказать о своих чувствах. Он не делает попыток повернуться. Я слышу его дыхание, несмотря на дождь. Я вижу, как приподнимаются его плечи и опускаются вновь. Его сердце бешено колотится? Потому что дышит парень так, словно пробежал стометровку.

- Скажи что-нибудь, - прошу я, отчаявшись. – Пожалуйста, не молчи.

Люди продолжают уезжать, и обочина освободилась от машин больше, чем наполовину. Яркие молнии, украшающие туманное небо, пугают. Но больше пугает молчание Аарона. Он не оборачивается более пяти минут, а потом все же делает это. И я ловлю каждый его жест.

Почти вся молодежь разъехалась. Я даже видела, как Эмили седлает «Харлей». Правда, она не заметила меня. Несколько любопытных взглядов я замечала, но обращать на них свое внимание сейчас не хочу.

Парень отводит голову в сторону, и я вижу, как бесконечно стекают капли воды с его лица на землю. Он, опустив глаза вниз, пытается привести дыхание в норму. Еще один раз его грудная клетка, словно готовая разорваться, принимает в себя воздух, а потом Рон вскидывает взгляд на меня. Этот взгляд поражает до глубины души. Все, что я могу сделать - это плакать сильнее, в страхе зарыдать. Не могу произнести ни слова, потому что я уже достаточно сказала, и теперь самое время замолчать. Замолчать в ожидании хоть единого звука от него.