Людмила Молчанова - Трудные дети (СИ)

- Опьянею. Ты меня знаешь.

Панцовский согласно вздохнул и в несколько глотков прикончил содержимое своего бокала.

- Все у тебя через одно место. Чего тебе не хватает, а, Аль? Деньги, работа, дом... Ромка - хороший мужик, на руках тебя носит. Экстрима мало? Риска?

- Я риск не люблю, ты же знаешь.

- Тогда чего тебе на месте не сидится?

- Сама не знаю.

Он губы поджал и отвернулся.

- Я с тобой по-человечески пытаюсь. Помочь хочу.

Помощник хренов.

- Я сама как-нибудь, спасибо. Жизни меня учить не надо. Я же не тычу тебя носом в твой "экстрим". Ты треть отдела по распространению перетрахал. А жена у тебя не хуже моего Ромы - только что не молится. И дочка хорошая - твоя копия.

Панцовский побагровел, еще шампанского себе плеснул и зло в меню вцепился, закрывшись им от меня. Я смотрела в потолок и старалась не ежиться от неприятного чувства между лопаток.

Очень скоро мы перестали сидеть в одиночку. Люди по залу лавировали, находили себе новые пары и присаживались за другие столики. Через полчаса за нашим столом собралась приличная компания, которую мы с Игнатом, забыв про разногласия, активно развлекали. Двое из присоединившихся к нам людей, еще трое - не последние меценаты, а остальные - просто известные и влиятельные люди.

Никаких глобальных вопросов не решалось, шли одни сплетни и разговоры ни о чем, но имидж мы формировали и очень хороший. Я снова почувствовала себя в своей тарелке. Держала на ладони бокал с теплым выдохшимся шампанским и с вниманием слушала известного режиссера, громко приглашающего меня на премьеру собственного фильма.

Я степенно кивала, мягко смеялась над чужими шутками, выслушивала всех, высказывала свое мнение по тому или иному вопросу, к которому прислушивались и согласно кивали. Потом все разбежались, и Игнат, предупредив меня, тоже убежал кого-то выискивать. Я же, дождавшись заказанного блюда, вооружилась ножом с вилкой и с интересом уставилась на сцену, с легким разочарованием слушая фонограмму и разглядывая дорогой яркий костюм певицы.

- Ты, оказывается, просто нарасхват, Александра Леонидовна, - вальяжно и лениво произнес Марат. Остановился позади меня и положил руки на спинку стула. От его дыхания короткие волоски на затылки встали дыбом. - Как они тебя не растерзали?

Я выпрямилась, будто кол проглотила. Нож звякнул о тарелку. От греха подальше столовые приборы отложила и промокнула рот салфеткой, намеренно растягивая свои действия. Не поворачиваясь, проговорила в сторону:

- Уметь надо.

- А ты умеешь?

- Представь себе.

Он ничего не ответил, но от стула отлип и пересел на место Игната - прямо напротив меня. Залмаев был уже без пиджака и даже рукава рубашки - дорогой, между прочим! - небрежно подкатал. Узел черного галстука ослаблен, верхние пуговицы расстегнуты. Все для своего удобства. Никто так себя не вел, а Марату можно было.

- Шампанского? Или, может быть, водки? - явно издеваясь, предложил Залмаев.

- Не хочу.

- А я с твоего позволения выпью, - он сделал знак официанту и тот через пару минут принес бутылку вина и бокал. - Не возражаешь?

- Нет.

- Ты кушай, Саша, кушай.

- Не хочу.

- Что так?

- Аппетит пропал, - сухо ответила я.

- Ну ничего, не волнуйся, - заглядывая мне в глаза, он по-отечески погладил ледяную ладонь, до этого спокойно лежавшую на столе. - Мы попросим официанта завернуть. Не пропадать же добру, да?

Это был удар по больному. Он знал, как я отношусь к еде и почему так отношусь. Насмехаясь над моей слабостью, он насмехался над моей жизнью.

- Да.

- Ты прямо идеальной женщиной стала, Саша. Красивая, так еще и неразговорчивая. Мужу твоему повезло.

- Он давно об этом знает.

- Ну что ж, за встречу? - Залмаев бокал вверх поднял и, не дождавшись от меня никакой реакции, сам чокнулся с моим. - Неплохое вино, кстати. Благородный напиток.

- Пей на здоровье.

- Итак...Александра Леонидовна.

- Тебе не надоело, нет?

- Я только начал, солнце мое. Чего ты завелась? Никакой выдержки, честное слово.

Только когда кости захрустели, я обратила внимание на то, как сильно сжимаю кулаки. Выдохнула, расслабилась, ладони на гладкую скатерть положила и прямо посмотрела в ненавистное лицо.

Без спешки, без животного страха и неожиданности, какими я была наполнена до предела в первую нашу встречу, я смогла по-настоящему Залмаева рассмотреть. Изменился, ничего не скажешь. А в тоже время вроде внешне и не поменялся особо. Постареть - постарел, да. Вроде бы остался таким же массивным, но стал заметно суше, жилистее. Увереннее и ленивее. Он вообще теперь все с ленцой делал - говорил, двигался, смотрел. Веки прикрывал, когда слушал кого-то, словно еще минута, и он просто уснет от скуки.

Если раньше в Залмаеве была порывистость - единственное, что выдавало его молодость - то сейчас от нее и следа не осталось. И даже на свою девочку, красивую, между прочим, девочку, он смотрит с ужасным безразличием, с каким вообще на женщин, тем более, таких красивых, смотреть неприлично.

Но ни на минуту не закрадывалась сомнение в том, что он на самом деле обленился. Глядя на него, я готова была поспорить, что он затылком все видит и замечает, и при надобности среагирует так быстро, что оглянуться не успеешь.

Ни одно его новообретенное качество мне не нравилось.

- Нагляделась?

- Надо же посмотреть, в кого ты превратился.

- Нравится?

- Нет, - чистосердечно призналась я, не сомневаясь, что Залмаев поймет ответ правильно.

- Сочту за комплимент, - щетинистый кадык дернулся, когда Марат залпом выпил вино. - Ты тоже изменилась, Саша. На тебя теперь приятно смотреть.

Я вздрогнула, будто меня со всего размаху ударили по лицу.

- Спасибо.

- Это не комплимент.

- Итак, Марат, - в груди все похолодело от такой опасной близости, а несчастное самолюбие, лелеемое годами, с трудом выбиралось из толстого слоя грязи, вытаскивая за собой глубокую обиду. - Как ты и хотел, мы встретились. Теперь давай поговорим серьезно и начистоту.

Гости вечера разошлись и занялись своими делами - кто пересел поближе к сцене, кто уединился за дальними столиками, кто методично напивался. Рядом с нами никого не было, и никто на нас внимания не обращал.

- Давай, - согласно кивнул Марат.

- Что нужно, чтобы ты оставил меня в покое?

- Хорошая постановка вопроса, Александра. Я бы даже сказал, продуманная. А то твое истеричное "что ты хочешь" слегка поднадоело.

- Я серьезно.

- Я тоже.

Я стремительно подалась вперед, на мгновение забыв о том, как дышать.

- Ну, Марат, что тебе нужно от меня? Давай поговорим, как взрослые люди поговорим. Мы оба...напортачили, - за исключением дернувшегося нерва под глазом Марат ни единым мускулом не выказал своей реакции на мое замечание. Я сама поперхнулась, когда это говорила - этот говнюк меня чуть не убил, но сегодняшняя жизнь была дороже обиды. - Восемь лет прошло. У каждого своя жизнь. Что нам делить? Нам уже нечего делить. Я в твои дела больше не вмешиваюсь и в жизнь твою никогда не полезу. У тебя же планы наполеоновские были - так реализовывай. Ксюша не родила? Ну так черт с ней. Найди себе другую. Вот даже девочка твоя, - кивнула в сторону сцены. - Хорошая девочка, здоровая. И родит тебе хоть целый выводок. Шлюха? Что ж, найди почище. Это не проблема - не мне тебе рассказывать.