Роксана Морган - Кто рискнет согрешить

– Этот твой приятель Фрэнк… – сказал он, когда разговор переместился в сторону от них – две девушки активно обсуждали детали полета ночью на винтовом самолете.

– Ну?

– Он же совершенно сумасшедший, да?

– Не в большей степени, чем любой другой, кто любит летать. – Надя улыбнулась. – У них есть какой-то особый блеск в глазах. Я это давно заметила. У них у всех такой взгляд. Это очень осторожные и ответственные люди.

Их бедра соприкоснулись под столом.

– Не только у них одних такой взгляд! – взвился он. – Посмотри на себя в зеркало! Да ты же сама чокнутая!

– Да не чокнутая я, – сказала Надя. – Просто чуть раздражена.

– Значит, ты хочешь испытать меня на прочность, посмотрев, смогу ли я прыгнуть с самолета?

Она ехидно пробормотала:

– Считай, что тебе повезло, я договорилась насчет парашюта.

Стив откинулся назад и расхохотался так громко, что все разговоры вокруг на мгновение прекратились. Она тоже не смогла сдержать улыбки, поудобнее устроившись на стуле, слегка уставшая после тренировочных прыжков, но уже расслабившаяся. Все ее тело ожило, мускулы разогрелись достаточно, чтобы развеять преждевременную нервозность, но быть готовой ко всему.

– Стив… – Она коснулась его руки.

Он сидел, облокотившись на старый стол, глядя на нее поверх кружки кофе. Его нос украшала молочная пенка.

– Что еще? – спросил он, усмехнувшись.

– Дело вовсе не в том, прыгнешь ты с самолета или нет, – сказала Надя. – Меня интересует совсем не это. Я тут поговорила с Фрэнком, и, похоже, он разрешил мне пойти чуть дальше.

Ее рука скользнула по теплому бедру Стива, добравшись до самой промежности.

– Скажи мне, – спросила она, – ты когда-нибудь слышал о прыжке тандемом?

– Да ты с ума сошла!

– Да, а что? – пожала плечами она.

Они стояли на краю асфальтированной дорожки, опоясывающей здание, глядя на убегающую вдаль взлетную полосу. Зеленый газон сливался с голубизной неба на горизонте. Слышалось пение одинокой птицы.

– Прыжок в тандеме совершается в двойном мягком креплении. – Она коснулась его рукой. Он стоял прислонившись к верхней перекладине деревянных ворот. – Чаще всего это бывают инструктор и ученик. Таким образом даже инвалид может прыгнуть с парашютом. Вот я и убедила Фрэнка, что мы можем прыгнуть тандемом.

Стив Ансон взглянул на нее с ошарашенным видом:

– Но…

Сохраняя полное самообладание и уверенность в себе, Надя объяснила ему:

– Ты прыгаешь с высоты десять тысяч футов. Фиксирующий трос, квадратный парашют. Сначала тридцать секунд свободного падения. А затем у тебя будет восемь – десять минут до того, как придется заботиться о приземлении.

Надя улыбнулась про себя.

– У тренировочных костюмов, – добавила она, – нет ни ремней, ни молний. Их можно просто сдернуть с себя.

– Нет, ты все же совершенно чокнутая!

Воздух вокруг них оставался недвижим. Стоял жаркий безветренный летний день. Надина тень падала на гудрон прямо у ног. Со стороны ангара доносился шум винтов вертолета. Она стояла молча, пока вертолет не взлетел и шум его винтов не затерялся вдали.

– Вообще-то тебя никто не заставляет, – сказала она.

Надя неторопливо натянула тонкие кожаные перчатки.

Внизу под ней ровно гудел мотор самолета. Она сидела на металлической скамейке, ее слегка мутило.

– Ага, вы боитесь ободрать руки? Это правильно! – прокричал Фрэнк, стараясь перекрыть шум мотора. – Ожоги от трения очень болезненны. Я на вас надену ремни, когда мы достигнем десяти тысяч футов, хорошо?

Надя утвердительно кивнула. Холодный воздух в кабине самолета пробирал до костей сквозь костюм, несмотря на толстый джемпер. Шум был настолько силен, что она едва могла слышать собственный голос. Она смотрела, как бородатый инструктор надевал на Стива Ансона парное крепление: толстые нейлоновые стропы охватывали торс, проходили над плечами, вокруг бедер и защелкивались одним замком на груди.

– О'кей? – прокричал Фрэнк.

Стив поднял вверх большой палец.

Используя стойки шасси в качестве поручней, Фрэнк добрался до кабины пилота. Надя видела, как он, склонившись над плечом летчика, пытался что-то объяснить ему. Тот посмотрел на него вполоборота и снял один наушник.

В иллюминаторе над их головами раскинулось необъятное небо. Вдали внизу до самой линии горизонта простиралось зеленое море деревьев. Ни малейшего признака Лондона. Курс на запад. И конечно, среди бескрайней зелени вьются дороги, тянется шоссе в шесть полос, показалась электростанция…

Чья-то рука схватила Надю за колено. Она подпрыгнула от неожиданности. Стив Ансон погладил ее по щеке. Он указал на пол самолета, вибрировавший на высоте в десять тысяч футов над землей, и вопросительно взглянул на нее.

Надя наклонилась, почти касаясь губами его уха:

– У нас будет минут пять-шесть на все про все. У тебя будет стоять? – Она ехидно улыбнулась.

– Ты слишком много спрашиваешь! – прокричал он ей на ухо.

Может, все же тебе помочь? Ведь потом нельзя будет терять ни минуты. Ты должен быть… э… готов к делу. – Надя придвинулась поближе к нему по покрытой деревом металлической скамье. На нем были одолженные у приятеля высокие ботинки, толстые кожаные перчатки, теплый спортивный костюм. Сквозь материал она чувствовала волнующее тепло.

Следя глазами за Фрэнком, который, склонившись над спинкой кресла пилота, внимательно смотрел вперед, Надя зашептала на ухо Стиву:

– Мне хотелось бы трахаться с тобой прямо здесь, в самолете. Я бы сдернула с тебя эти штаны, уложила на полу, а сама забралась бы сверху.

– Говори мне, что тебе хотелось бы сделать со мной. – Его дыхание увлажнило ее щеку. Одну руку он положил на ее зад, тесно прижимая ее к своему телу.

– Я бы нежно гладила твой член, дюйм за дюймом. Я бы взяла его в руку и стала двигать ею вверх и вниз, и снова вверх и вниз, все быстрее и быстрее. А потом я бы села на тебя верхом, вся взмокшая, разгоряченная, умирающая от желания.

Его дыхание стало учащенным.

– О Господи! Не гони, полегче!

– Я бы ухватила обеими руками твои яйца и засунула в себя твой член. А потом медленно и нежно стала бы выжимать его. – Она остановилась, облизнула пересохшие губы и продолжала: – Я бы положила твои руки себе на грудь и искусала твои плечи, чувствуя, как твой член разбухает и полыхает огнем у меня внутри…

Он заелозил на сиденье, утирая рукой взмокшее лицо.

– Ну все, довольно, я уже готов. Иди ко мне, тебе уже есть на что сесть!

– Не прямо сейчас… – засмеялась Надя.

Она глянула вперед. Самолет все еще набирал высоту. Она подсела поближе к Стиву, и оба они, вместе со сложенным парашютом, оказались на узком вибрирующем сиденье.

– Мы оба сидим в одной упряжке, – сказала она. – Ужасно хочется трахнуться по-собачьи. По мне, так я уже созрела.