Джулия Грайс - Любовный огонь

– Но вы и есть настоящий пират! Вы и этот негодяй… Гаспарилья сумели сговориться! Вы помогаете ему продавать товары в Новом Орлеане, верно?

Глаза Тоби хищно блеснули.

– Ты сама не понимаешь, что мелешь!

– Разве? Кейн сказал мне…

Она в ужасе осеклась. Но было поздно: Тоби одним прыжком оказался рядом, отшвырнул простыню и схватил Бренну за плечи.

– И что же поведал тебе твой дружок?

– Он… он…

– Кейн Фэрфилд мертв и уже никогда не откроет рта, – процедил Тоби. – И все, что он наговорил тебе, – сущий вздор! Мало ли что могло прийти ему в голову! Никто ничего не сумеет доказать, а если и сумеет, то не осмелится! В этом городе моя власть безгранична! И я держу в своих руках жизнь и смерть многих людей!

– Жизнь и смерть? – охнула Бренна. – Вы хотите сказать… Кейн…

– Возможно. А возможно, и нет, кто знает? Почему я должен признаваться тебе в подобных вещах?! Я не обсуждаю дела с женщинами, особенно такими красивыми, как ты. – Тоби похотливо оглядел ее налитые груди.

Бренна попыталась вырваться и накинуть на себя простыню, но он не дал.

– Почему ты закрываешься? Женское тело – одно из самых прекрасных зрелищ в мире. Я так долго ждал этой минуты и хочу наслаждаться тобой как можно дольше.

– Наслаждаться! – разъяренно вскрикнула Бренна. – Я не кусок торта и не пирожное! И не потерплю, чтобы со мной так обращались! Как вы могли запереть меня здесь без клочка одежды, словно рабыню?! Даже с животным не поступили бы так!

– Но животные не носят платьев! – ухмыльнулся Тоби.

– Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду! Немедленно верните мое платье! – бушевала девушка. – И отвезите в дом дяди, иначе…

– Вот как? Интересно послушать, что ты собираешься сделать.

– Я… я покончу с собой, если меня не освободят!

– Сомневаюсь! Для этого ты слишком любишь жизнь! Прошлой ночью ты была холодна ко мне, но уверен, что вскоре все изменится, и ты станешь добиваться моего внимания!

– Никогда! Клянусь, я убью себя! Что мне осталось? Кейн мертв, у меня нет причин цепляться за жизнь! И вы меня не остановите.

Глаза Тоби налились кровью.

– Ты ничего не сделала, когда Гаспарилья затащил тебя в постель, к чему сейчас такие благородные жесты?!

– Откуда вы знаете про Гаспарилью?

– Кое-кто рассказал!

Бренна уставилась на него. Тоби торжествующе улыбался.

– Кто именно?

– Та, к которой ты очень привязана, прелесть моя. С кем ты была очень близка и о которой постоянно твердила мне. Пытаясь поддерживать беседу, ты очень многое о себе открыла. Что ты любишь, а что нет, о ком заботишься…

– Имя! Назовите имя!

– Глори, конечно! Твоя рабыня! Видишь ли, я так долго отсутствовал, потому что хотел сделать одну весьма выгодную покупку…

– Что…

Кровь отлила от лица девушки. Почему так холодно… так холодно…

– Вы хотите сказать, что купили Глори?

Тоби кивнул.

– Но она принадлежит мне! Кейн отдал купчую и все необходимые бумаги! Я положила их в ридикюль!

– Бумаги? Твой дядя ничего не нашел!

– Но я… ридикюль был…

Бренна замолчала. Бумаги, конечно, успели уничтожить. Какой смысл спорить?!

– Вы купили ее у дяди Эймоса? – прошипела она.

– Совершенно верно. Ведь он твой опекун, разве не так? Я объяснил ему, что ты предпочла уехать со мной и желаешь взять горничную. Должен добавить, она обошлась мне в кругленькую сумму. Твоя дядя умеет торговаться!

Глори здесь, в доме Тоби! Что с ней станет?!

– Я хочу немедленно ее видеть! – потребовала она.

– Боюсь, сейчас это невозможно, – нагло усмехнулся Тоби.

– Почему?

– Потому что я не разрешаю. Теперь она моя рабыня, запомни это хорошенько, и я могу делать с ней все, что угодно. И, признаюсь, она весьма лакомый кусочек! Почти так же прелестна, как ты, дорогая, хотя, естественно, совершенно по-другому.

– Но Глори моя служанка! Вы сказали, что купили ее для меня! Вы сказали…

– Я много чего сказал! Но, говоря по правде, судьба этой маленькой черной конфетки зависит только от тебя! Если будешь послушна, я отдам тебе девушку, и все будет хорошо. В противном же случае…

– Что тогда?

Ей стало не по себе. Глори… с ее совершенным лицом и идеальной фигурой, длинной стройной шеей, мягкой темной кожей… Сколько раз она помогала Бренне, утешала, успокаивала, даже когда ее саму одолевали страх, смущение и тоска.

– Если ты не прекратишь свои выходки, я оставлю Глори себе. Соблазнительная крошка! Уверен, она подарит мне много восхитительных мгновений. И ее легко будет обучить всему, что я от нее потребую… – Тоби замолк, пристально изучая Бренну. – Или продам ее в бордель. Из тех, что немало в Болоте. Там полно негритянок и мулаток! Черное мясо высоко ценится в некоторых кварталах города…

– Вы не посмеете!

– Еще как посмею! С другой стороны, повторяю, все зависит от тебя. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Бренна! Мне мало иметь тебя своей любовницей! Пусть весь город увидит церемонию, чтобы не осталось места для слухов и сплетен! Достаточно эти проклятые сучки из светских гостиных распускали языки, когда ты меня бросила! Теперь у них будет о чем посудачить! Я наконец-то заполучил тебя! Ты принадлежишь мне. Моя… моя вещь, моя собственность. Понятно? Чего уж яснее!

– Удивлена, что вы так заботитесь о приличиях и придаете значение мнению этих людей, – выдавила Бренна.

– Я их ненавижу. Ненавижу от всей души. Но ты права, именно забочусь. Думаешь, я зря прокладывал себе путь из грязных нью-йоркских подвалов? Мне было необходимо попасть в общество порядочных людей, и я этого добился! Стал одним из них, получил возможность смотреть на всех свысока, смеяться над ними. Как они когда-то смеялись надо мной.

Рука Тоби опустилась ниже, накрыла ее грудь.

– Ты и я… наверное, мы гораздо больше похожи, чем ты думаешь. Я завладею тобой, душой и телом. И пойду на все, чтобы это произошло. Все что угодно. Слышишь?

Бренна безмолвно кивнула. Она не могла говорить. Язык словно прирос к нёбу.

– Ты выйдешь за меня?

Глори. Она не позволит, чтобы Глори бросили в бордель! Бренну до конца жизни будут преследовать кошмары и угрызения совести! И внезапно Бренна вспомнила о Нейле Эрхарте и его проклятии. Проклятии умирающего. Неужели оно сбывается? Как, должно быть, Нейл радуется в аду!

– Я не могу предать Глори, – холодно произнесла она. – И только поэтому выйду за вас. Но не мечтайте, что когда-нибудь завладеете мной! Никогда, никогда я не полюблю вас!

Тоби, улыбаясь, рванул атласную простыню, отбросил ее на пол и грубо раздвинул ноги Бренны. Он взял ее, не раздеваясь и не сняв сапог.

Утолив желание, Тоби продолжал издеваться над ней, заставляя стоять обнаженной перед двумя рабынями, которые выносили из комнаты простыни, острые предметы, даже графины с виски и шнур от сонетки. Тоби предупредил, что в саду будет день и ночь сидеть невольник на случай, если Бренна вздумает выпрыгнуть из окна.