Бертрис Смолл - Невольница любви

Адриан! Она совсем забыла о нем!

Угрызения совести на миг захлестнули Индию, но здравый смысл оказался сильнее. Теперь ясно, что Адриан вел себя как нельзя более глупо. Дей вовсе не бессмысленно жесток, но вправе требовать, чтобы к нему относились с уважением. Будь Адриан поумнее, наверняка уже возвратился бы домой и семья Индии узнала бы о ее участи. Мама и папа перевернули бы небо и землю, чтобы получить дочь обратно. Но Адриану явно не хватило терпения и мудрости, и если сам он и сумеет сбросить оковы рабства, ей уже никогда не получить свободу.

Может, именно поэтому она все-таки ответила на зов Кейнана? Чтобы спасти себя? Занять достойное место в новом для нее мире? Или этот странный, одновременно добрый и безжалостный человек чем-то ее притягивает? Вероятно, другой на его месте не был бы так терпелив! И что произошло бы, если бы она так и не отдалась ему?

Индия подхватила поднос с кувшином шербета, чашей спелых фруктов и теплыми лепешками и вернулась в покои дея.

— Сыграем партию в шахматы, — предложил он', когда она опустила поднос на стол и приготовила тазик с теплой водой и любовные салфетки. Индия села напротив дея, и игра началась. Последние месяцы она старательно училась и стала грозным противником, но сегодня была рассеянной, невнимательной и проиграла три раза подряд, после чего дей решительно прекратил игру. Он ваял ее руку, поднес к губам и поцеловал. Индия, словно в забытьи, прижала пальцы к его рту, и он снова поцеловал их и принялся сосать каждый по отдельности. Индия испуганно отпрянула, но он коснулся ее рта.

— Ответь мне тем же, — тихо попросил он. Застенчиво потупив взор, она последовала его примеру, сначала нерешительно, потом все смелее, и, ощутив, как сердце провалилось куда-то, удивленно раскрыла глаза. Щеки вмиг запылали. В том, что она делала, было нечто настолько примитивное и чувственное… Ей хотелось продолжать и продолжать без конца.

Она вопросительно уставилась на дея. Он нежно погладил ее по лицу, чуть касаясь скул.

— Ты голодна? — шепнул он. Индия не слишком хотела есть, но все же нервно кивнула, стремясь любым путем отвлечься от невыносимо сладострастных образов и картин, преследующих ее. Она с трудом поднялась, и оба перешли к другому столику. Индия налила дею маленький кубок шербета. Тот, по обычаю, ужинал лепешками и фруктами. Оба ели в полном молчании. Дей взял небольшую кисть светло-зеленого винограда и принялся отрывать ягоды зубами. Глаза их встретились. Индия завороженно наблюдала, как крепкие зубы перемалывают сладкую мякоть, а ловкий язык подбирает капли сока с губ. Перед глазами ее все плыло. Кейнан отломил дольку граната, вышелушил сочные рубины и стал кормить ее. Она наслаждалась кисло-сладким соком и, удивляясь себе, слизнула последние капли с его ладони. До чего же она стала дерзкой и распутной!

Уголки губ Кейнана чуть поднялись в улыбке, н девушка снова вспыхнула Неужели он прочел ее порочные мысли?! Только не это!

Кейнан взял влажное полотенце и вытер руки и лицо — сначала ей, затем себе. И только потом, откинувшись на подушки, негромко приказал:

— Разденься для меня, Индия.

Ей и в голову не пришло возражать. Нагота теперь казалась естественным состоянием. Она встала, распустила узел, и шальвары упали на пол — Подойди, — позвал дей и, когда она приблизилась, снял полотенцем пятна кармина на сосках.

— Я хочу видеть, какой создал тебя Аллах, — прошептал он, принимаясь, в свою очередь, скидывать одежду. — Ты и представить не можешь, сокровище мое, — признался он, привлекая ее к себе, так что их тела едва соприкасались, — как я жажду тебя. Но самое важное сейчас, — чтобы ты не пугалась того, что произойдет между нами это» ночью. Понимаешь?

Индия безмолвно кивнула, не в силах встретиться с ним глазами. Непонятная, неуместная стеснительность обуяла ее.

— Я не причиню тебе боли, — пообещал Кейнац-реис, — а если испугаешься, не бойся сказать.. Нет ничего постыдного в том, что девственница страшится неизведанного. Но любовные игры — чудесное времяпрепровождение, и я одарю тебя неземным наслаждением Индия снова кивнула, неожиданно сообразив, что он бережно гладит ее по спине Но губы, завладевшие ее губами, обжигали. Сладость поцелуя… сладость, которой она, никогда Не испытывала…

Она безоглядно отвечала ему, предлагая себя, как никогда не посмела бы предложить Адриаяу Ли, — по доброй воле и с готовностью.

Она хочет его! Хочет… сама не зная, что несет ей эта ночь.

Кейнан осыпал ее лицо поцелуями, не пропуская ни единого местечка.

— Ты так прекрасна, — бормотал он, приникая к ее губам, как пчела к цветку, покусывал, обводил языком, безмолвно уговаривая приоткрыть рот.

И когда Индия послушалась, отважный язык вторгся внутрь, коснулся влажной плоти и сплелся с ее языком. Индия ахнула и попыталась было вырваться, но чувственное упоение лишало ее сил. Сначала нерешительно, потом смелее ее язык устремился навстречу, в странном танце-поединке, от которого по телу медленно разливался томительный жар. Индия сплела руки на шее Кейнана, притягивая его к себе, пока не прижалась теснее.

Кейнан задохнулся, ощутив покалывание ее сосков. Она и понятия не имеет, что творит! Будь на месте Индии другая, он просто швырнул бы ее на пол и взял силой.

Но вместо этого он разжал объятия и, взяв ее за талию, повернул спиной к себе. Груди девушки, точно белые голубки, доверчиво угнездились в его ладонях Он тронул большими пальцами соски и улыбнулся, ощутив, как они мгновенно сморщились и затвердели.

Индия блаженно Зажмурилась, вздохнула и откинула голову ему на плечо. Он окружил ее таким теплом, заботой и любовью, каких ей еще не доводилось испытывать. И с Адрианом она никогда не чувствовала себя так свободно. Но почему? Ведь она любила его. Любила? Да, но все это в прошлом… и к тому же отец был прав: она приняла за любовь детское увлечение, но в своей наивности н упрямстве не желала видеть истину. В таком случае как назвать ее чувство к нему?

Всего лишь любопытством… или зарождавшимся вожделением? Если бы она ничего не питала к нему, то как могла позволить подобные вольности? А она и в самом деле чересчур много разрешила… ведь нельзя же сказать, что он, воспользовался ее положением! О нет, она не станет прятаться за привычные отговорки распутниц!

— Что с тобой, Индия? — негромко спросил он, прикусывая мочку ее уха. — Ты расстроена?

Его большие руки продолжали ласкать ее груди.

— Удивляюсь себе. Что я за развратное создание, если бесстыдно наслаждаюсь твоими прикосновениями! — искренне воскликнула она. — Меня с детства учили, что подобная близость допустима только между мужем и женой, но я сейчас здесь, с тобой… и совесть моя молчит. Вероятно, я зря считала себя порядочной девушкой и на самом деле ничем не лучше уличной потаскухи, торгующей собой в Хайгейте.