Ядвига Тобольская - Арзу [publisher: SelfPub]

Море! Родное, любимое, ласковое море простиралось перед ней, насколько хватало глаз. Свобода! Ника вдыхала полной грудью воздух родины, воздух дома, устремив неподвижный взор на далекий горизонт. Небо над ним сначала едва розовело, потом, один за другим, прямо из воды стали возникать яркие лучи, окрашивая волны в багровый цвет. Над морем вставало солнце! Ника стояла на берегу совершенно одна! Солнечные лучи пронизывали ее тело, наполняя теплом сердце и отогревая кусочек души, который, она решила, умер навсегда. Долгожданные, дарящие освобождение слезы текли по сияющему от счастья лицу.

Эмине застыла в изумлении, сжимая в руках покрывало. Сейчас перед ней была другая девушка, не та, что встретила ее в апартаментах. Свободная, гордая, сошедшая с небес богиня, расправив плечи, смотрела вдаль, и вольный ветер развевал ее волосы и платье, облепившее стройное точеное тело. В восторженно распахнутых, влажных от слез глазах отражались и бликовали лучики солнца и искрящиеся волны. Синие волны в синих глазах! «О, Повелитель! Жаль, что ты не видишь ее сейчас!»

Слепящее раскаленное светило поднималось над горизонтом, расцвечивая небо и море нереальными, яркими, фантастическими красками. Ника, сбросив туфельки и подобрав подол платья, пошла навстречу волнам, ступая босыми ногами по мокрому песку. Рабыни бросились следом, но Эмине движением руки удержала их. Это было опасно (кто бы мог с уверенностью сказать, что сейчас у девочки на уме?), но она не могла, не хотела останавливать ее. Лишь кивнула евнухам, давая понять, чтобы они были наготове. «О, Аллах! Сейчас ты бы точно убил меня, Фатих!» А евнухи, тоже впервые увидевшие Арзу, открыв рты, любовались необыкновенной девушкой.

Ника медленно входила в воду. Волны обнимали колени, ласкали руки, слегка прихватывая рукава и длинный подол платья.

– Арзу, – Эмине не выдержала и окликнула девушку, – не ходи дальше, детка.

Ника вздрогнула, обернулась и… замерла, как пораженная громом. Теперь ей открылся другой пейзаж, не имеющий ничего общего с родным зеленым островом. Уютный узкий пляж окружали каменные скалы, кривые низкорослые сосенки цеплялись тут и там за острые уступы, а над скалами…

У нее перехватило дыхание. Над скалами, на фоне яркого голубого неба возвышался огромный дворец Правителя Османской Империи. Резные каменные стены, белоснежные купола, устремленные ввысь шпили минаретов плавились и переливались в лучах утреннего солнца, отражаясь в небесах. От величия внезапно открывшейся картины у девушки подогнулись колени.

Эмине проследила за ее взглядом и улыбнулась: да, увиденное впервые зрелище действительно впечатляло! Она приблизилась к самой кромке воды и мягко произнесла:

– Это теперь твой дом, детка, и нам пора возвращаться.

Ника вышла на берег, обернулась последний раз к морю, стараясь впитать в себя его запах, запечатлеть в памяти шум волн, влажный, в пенных барашках песок…

Арзу, сгорбившись и подобрав туфельки, шла к паланкину. Море осталось за спиной, впереди ждал дом – дворец великого Фатиха! Ее душили слезы.

Так, босая, она и уселась в кресло, склонив голову и совсем забыв про покрывало. Госпожа взошла на носилки следом, и полог опустился, отрезав Нике путь к свободе.

Эмине смотрела на девочку и думала, что еще немного и сама заплачет вместе с ней. Ее сердце разрывалось от жалости. Она и подумать не могла, что прогулка к морю так сильно подействует на Арзу. Госпожа хотела немного развеять девушку, отвлечь от грустных мыслей и страшных воспоминаний о казни, а ненароком ввергла ее в еще более горькие воспоминания о родине, о доме, о прошлой жизни.

– Арзу, – тихонько окликнула она девушку, – а как тебя звали… дома?

Арзу подняла на нее блестящие, полные слез глаза.

– Ника, Госпожа. Меня звали Ника.

И она разрыдалась. Слезы хлынули мощным потоком, словно прорвав невидимую плотину в груди, где-то на уровне сердца.

Эмине держала Арзу за руку, осторожно гладила по волосам, но не говорила ничего в утешение, понимая, что со слезами из нее выливаются страдание, боль и тоска, освобождая переполнившуюся душу. Она подала девочке расшитый кружевом платок из тончайшего шелка.

– Благодарю вас, Госпожа, – заикаясь и всхлипывая, выдавила Арзу. Ее плечи вздрагивали. – Это ведь вы, правда?

– Что я, детка?

– Вы уговорили Господина разрешить нам эту прогулку?

– Да, я. Прости, детка, я не думала, что это настолько… тяжело для тебя. Пожалуй, не стоило ее затевать. Это я виновата.

– Нет! Что вы! Я… я не знаю, как выразить вам….

Арзу вдруг схватила Эмине за руку и припала к ней губами.

– Благодарю Вас… за Вашу доброту… за эту прогулку… Я… Я не забуду…

Смущенная и удивленная до крайности, Госпожа с трудом освободила руку.

– Арзу! Успокойся! Послушай! Я хотела поговорить с тобой о Господине.

Девушка напряглась, выпрямилась в кресле и отвернулась в сторону.

– Детка, ты не хочешь говорить о нем?

– Я не знаю, что сказать, Госпожа.

– Он издевается над тобой? Причиняет тебе боль? Скажи. Не бойся.

Арзу колебалась.

– Ну же, детка. Он мучает тебя?

– Да… мучает. Он мучает меня. Я не понимаю почему! Я стараюсь угодить ему… но у меня не получается… – Ее глаза сияли лихорадочным блеском. – Нет! Он не издевается надо мной… наоборот… я не знаю. Я не могу понять, что еще он хочет от меня!

Эмине окончательно запуталась. «Дьявол! Да что между вами происходит, в конце концов?! Мучает, но не издевается! А следы на запястьях? Что еще он хочет?!» Странный блеск в глазах. И тут ее осенило! «Всемогущий Аллах! Ну ты и глупая, Эмине Гюльбахар! Да она влюблена в него без памяти!»

– Арзу, ты любишь его, да? – она доверительно склонилась к девушке.

– Нет! Я не знаю… – Арзу смутилась, пряча взгляд от старшей жены.

– Детка, Повелитель очень скучает по тебе. Ты же хочешь к нему, верно? – голос Госпожи звучал мягко и вкрадчиво.

Арзу молчала, опустив голову. Ее щеки пылали огнем.

Эмине выдохнула и откинулась на спинку кресла. «Да, верно, верно. Оставь ее в покое! Ты не просто ублюдок, Фатих! Ты дурак! Но как?! Как ты это делаешь?! Почему эта наивное юное создание хочет тебя? За что она полюбила тебя? За что ангел может любить дьявола?! А ты, Эмине? Разве ты не любила его? – Госпожа усмехнулась и закрыла глаза. – Это было давно. И я далеко не ангел…»

Он видел в окно паланкин, мягко опустившийся на камни патио, видел двух закутанных в покрывала женщин, проследовавших в дворцовые покои. Одну из них он мучительно, безумно хотел, другую очень ждал. И она не замедлила появиться.

Эмине вошла стремительной, летящей походкой, поклонилась. Открыла лицо, странно спокойное, без тени обычного ехидства, посмотрела на Повелителя задумчивым, изучающим взглядом. Он был серьезен и сосредоточен. В больных, усталых глазах немой вопрос.