Юлия Ляпина - Смерть за левым плечом [СИ litres]

Его ночной туалет был приготовлен с другой стороны кровати – длинная рубашка, отделанная по вороту и рукавам кружевами, и тонкие шелковые штаны, тоже щедро изукрашенные.

Король не стал прятаться от меня за ширму. Он медленно, глядя мне в глаза, расстегнул камзол, сдернул и отшвырнул в сторону. Та же судьба постигла рубашку и нижнюю сорочку. Чуть больше времени заняли башмаки, чулки и штаны, но, наконец, он предстал передо мной совершенно обнаженным.

Я смотрела на него и не могла оторвать глаз.

– Жена моя, – хрипло сказал Тарис, – мне нужна еще одна минута.

Не знаю, почему он решил, что я спешу. Я любовалась им и сдерживала дыхание, чтобы не спугнуть прекрасное видение.

Подцепив ногой широкую чашу для омовений, Тарис вытолкнул ее на середину комнаты, взял кувшин с теплой водой и начал поливать себя, смывая пот и усталость. Я живо вспомнила наше пребывание в замке его друга и собралась вскочить с кровати, чтобы подать ему полотенце, но король остановил меня:

– Нет Эстель, оставайся на месте! Если я увижу, как твое тело просвечивает сквозь сорочку, могу не сдержаться.

Обидеться я не успела – небрежно промокнув воду полотенцем, Тарис шагнул ко мне. Он был прекрасен. Высокий, сильный, потрясающе мужественный и… желающий меня! Это желание горело в нем, а мое желание вспыхивало в ответ.

И все же он сдерживался, оберегая меня. Медленно отвел мои распущенные волосы за спину, медленно распустил нарядный шнурок сорочки у моего горла, а потом, целуя открывающиеся кусочки кожи, медленно опустил меня в постель.

Я невольно напряглась. Можно сколько угодно читать о плотской любви, можно предствлять и мечтать, и все равно реальность будет отличаться. Но Тарис не спешил. Он продолжал стягивать с меня рубашку, целуя и поглаживая мое тело. Когда его губы коснулись моей груди, я инстинктивно попыталась закрыться руками.

– Нет, Эстель, не надо. Ты прекрасна, смотри, – он провел влажными губами по вершинкам сосков, заставляя их выпрямиться и затвердеть.

Я охнула и это еще больше раззадорило моего короля. С бесконечной нежностью он ласкал и целовал меня, пока я не перестала краснеть и прятаться от его взгляда. Тогда он неспешно двинулся дальше. От первого касания к животу я снова вздрогнула, и попыталась согнуть ноги.

– Не так, Эстель, не забывай, ты прекраснее всех для меня! – Тарис развел мои колени и восхищенно втянул воздух: – ах, как ты хороша! – жарко прошептал он и удостоил поцелуем средоточие моей женственности.

Я краснела, бледнела, пищала и пыталась уползти, но он вновь и вновь ласково возвращал меня обратно и погружал язык мои складочки. Когда я, устав сопротивляться, раскинулась перед ним, позволяя делать что угодно, Тарис погладил меня пальцами, заставляя выгибаться в странном томлении, потом прижался поцелуем к моим губам и выдохнул:

– Сейчас, моя Эстель!

Первые ощущения были странными, непривычными, хотелось отстраниться, или крепко-крепко сжать ноги, чтобы избежать вторжения, но Тарис не спешил, ласкал, нежил, уговаривал – и я сумела расслабиться, когда он вошел в меня.

– Полежим, – напряженный голос короля звучал над моей головой, а сам он, зажмурившись и до боли сжав кулаки, удерживал на весу свое тело, чтобы не раздавить меня.

Я смирно лежала. Лучше не становилось. Тогда я попробовала пошевелить бедрами, чтобы сбросить напряжение в мышцах, и…

– Эстель, нет! – прохрипел муж, начиная яростное движение.

Я тонко вскрикнула, чувствуя себя листком, угодившим в бурю, но через пару минут это безумие кончилось.

– Прости, – шептал Тарис, тяжело дыша и прижимая меня к постели, – ты так хороша, что я не выдержал.

– Ничего страшного, – я гладила его повлажневшую спину, и тихонько добавила: – мне почти не больно, и думаю, к утру это пройдет.

Король откатился в сторону, взял мою руку с брачным перстнем и поцеловал:

– Ты еще не знаешь, чего тебя лишил торопливый муж, но я немного отдохну и покажу тебе это, не сомневайся!

Мы вместе встали, чтобы привести себя в порядок, и Тарис с радостным удовлетворением рассматривал подплывшие розовые пятна на шелковой простыне.

– Я положу эту простыню в сокровищницу, – улыбнулся он, сдергивая влажное белье, – там хранятся брачные покровы всех невест королевского рода.

Мне оставалось лишь смущенно улыбнуться и помочь ему застелить постель снова.

Освеженные купанием и ласками, мы уснули, держась за руки. Неяркое свечение брачных амулетов нам не мешало.

Король Тарис и королева Эстель правили мудро и справедливо долгие годы.

Их подданные вскоре перестали упрекать короля в отсутствии наследников, потому что в первые же десять лет совместного правления молодая королева родила двух сыновей и дочь.

Благодаря попечению Ее Величества по всей стране открывлись бесплатные больницы, медицинские и акушерские школы, а также приюты для стариков и сирот. Король не отставал от супруги, продолжая развитие пустошных земель, защиту границ и укрепление внутренней политики государства.

Подданные любили королевскую семью, а потому супруги часто путешествовали вместе с детьми, инспектируя различные регионы своей страны.

Лето королевская семья обычно проводила в Старом дворце. Дети гуляли среди виноградных лоз и статуй древних правителей, Его Величество изучал возможности расширения сельского хозяйства, а Ее Величество сидела на любимой восьмиугольной скамейке, писала письма и разговаривала с феями.

Все условия заклятия наложенного Сирной были выполнены. Король Тарис полюбил свою вторую жену, берег ее и позволял куда больше, чем было принято позволять королевам. Взамен Его Величество отличался богатырским здоровьем, всегда ощущал поддержку, а еще знал, что его враги бояться пристального внимания его жены, больше, чем его собственного.

Спустя несколько лет на каменной скамейке полюбила сидеть и юная принцесса Эрина. Однажды королева застала малышку за беседой с заскучавшей в любимом саду Льюнет и дооолго объясняла феечке, что девочке надо сначала подрасти и выучить грамматику, и только потом отправляться на поиски своего возлюбленного.

– Да ты не пугайся, – хихикнула блондинка, по привычке накручивая на крошечный пальчик золотистый локон, – Сирна уже заклятие наложила. Учи дочку мечом махать, ну или копьем, например!

Ее Величество королева Эстель впервые за годы счастливого брака горько расплакалась. Потом утерла слезы и пообещала феям жесточайшую кару, если с головы ее нежной принцессы упадет хоть волосок.

– Ээээ, ну тогда я пошла! – тотчас пискнула фея, растворяясь в густой заросли роз.

Томимая тяжким предчувствием, королева кинулась искать дочурку и нашла пятилетнюю принцессу на тренировочной площадке. Темноглазая малышка пыталась воткнуть короткий кинжал в соломенное чучело, а ее длинные ухоженные локоны небрежной блестящей кучкой лежали на скамейке.