Джоанна Линдсей - Женись на мне до заката [litres]

Может быть, оставить ему записку в отеле? Она знала, что Морган часто игнорирует записки, но если он действительно ищет ее, то, возможно, будет рад найти любую зацепку, которая наведет его на след. Вайолет не хотела, чтобы Морган беспокоился и продолжал искать ее после того, как она покинет эти края… Честно говоря, она скучала по нему, но боролась со своими чувствами. Морган Каллахан был не тем мужчиной, за которого она хотела бы выйти замуж, он вел совсем не устраивающий ее образ жизни.

– Ну, и вид у вас, дитя мое! Вы действительно путешествовали одна в нашей глуши? – спросила вошедшая в комнату женщина средних лет.

В одной руке она держала корзинку, а в другой – платье. Ее каштановые волосы были собраны в пучок на затылке. Вайолет догадалась, что это была экономка. За ней следовали два юноши с ведрами горячей воды. Они зашли с ними за ширму, стоявшую в углу спальни, а затем снова отправились за водой. В корзинке, которую женщина поставила на тумбочку, были пирожки с мясом. «Слава богу, – подумала Вайолет, – хоть кто-то здесь понимает, что голодному человеку одного супа мало».

– Да, так вышло, – ответила она. – Это глупо, я знаю. Но меня охватила паника после того, как какие-то бандиты напали на меня, а потом погибли на моих глазах. Мне вдруг захотелось немедленно вернуться в цивилизованный мир.

– О, бедняжка. Я, наверное, умерла бы со страху, если бы стала свидетельницей такого насилия.

Женщина покачала головой и подошла к платяному шкафу, чтобы повесить платье.

Воспоминания о бандитах и их убийстве снова вспыхнули в памяти Вайолет, и, чтобы вытеснить их, она стала думать о Моргане и о его нежных ласках, о настоящей причине своего бегства. Ей было жаль, что она больше никогда не увидит его.

Он защищал ее, хорошо с ней обращался, оказался храбрым и великодушным человеком. Морган подарил ей удивительный, ни с чем несравнимый опыт любви. Но в нем было жесткое опасное начало, которое позволяло ему выживать в суровой, дикой стране и с которым Вайолет было не сладить. Она понимала, что они не найдут общего языка. Должно быть, Вайолет действительно запаниковала, если отправилась в Бьютт одна, не заботясь о собственной безопасности. Оглядываясь назад, она понимала, что поступила глупо и неосмотрительно.

– Меня зовут миссис Холл, – сказала женщина, подходя к кровати, на которой лежала Вайолет. – Абигейл Холл, я служу экономкой в этом доме. Меня кто-то недавно назвал Эбби, и мне понравилось такое обращение, и вы, мисс Вайолет, можете называть меня так. Вам помочь дойти до ванны?

Вайолет улыбнулась.

– Я не знаю еще, смогу ли устоять на ногах… но если в ванне есть горячая вода, то я обязательно как-нибудь доползу до нее. Мне нужно срочно отправить телеграмму. Я хотела попросить сестру мистера Салливана оказать мне эту услугу.

– О, не утруждайте ее просьбами. Она порой бывает очень… забывчива. Я принесу вам бумагу и карандаш и сама отправлю телеграмму. Доктор сказал, что вам нужен отдых.

– Спасибо.

– Мистер Салливан хочет, чтобы вы поужинали сегодня вечером с ним и мисс Кейли, – продолжала Абигейл. – Но я могу сказать, что вы еще не поправились и хотите отложить вашу встречу на завтра. Он очень торопится поговорить с вами, однако я считаю, что нам всем нужно следовать рекомендациям доктора.

– Почему он спешит поговорить со мной?

– Этот человек всегда спешит. Думаю, он собирается предложить вам продать ваш рудник. Ведь вы же нашли его, не так ли? Мистер Салливан заинтересован в его приобретении, даже если рудник не стоит ломаного гроша и находится рядом с участком Каллахана.

Вайолет нахмурилась, обеспокоенная тем, что и Кейли, и Абигейл знали о руднике ее отца, хотя она никому не говорила о нем. Им было известно даже, что рудник находился рядом с участком Каллахана! Это показалось Вайолет очень странным и подозрительным. Но она не стала разубеждать экономку. Вайолет предпочитала не лгать, если в этом не было крайней необходимости.

– Я не могу продать свой рудник, – сказала она.

– Ну что ж, так тому и быть. Возможно, на этот раз мистер Салливан смирится с отказом.

Вайолет уловила зловещие нотки в ее голосе. «Чушь! – попыталась она успокоить себя. – Это Морган заразил меня своим недоверием к Салливану». Но Морган не был склонен ко лжи. Он сказал, что Салливан оставил ему в отеле кучу записок, которые он не стал забирать. Вайолет полагала, что в такой настойчивости не было ничего плохого, если только она не превращалась в принуждение. Но поскольку Вайолет не собиралась надолго задерживаться в Бьютте, Саллливану вряд ли удалось бы вынудить ее продать рудник. К тому же она не знала, имеет ли юридическое право распоряжаться участком отца. Однако даже если бы у нее были такие полномочия, она не смогла бы предать Моргана.

Вайолет провела около часа в фаянсовой ванне. Больше недели она мечтала о горячей воде, и вот теперь время блаженства настало. И хотя вода через некоторое время остыла, это не помешало ей наслаждаться. Абигейл принесла ужин, значит, встреча с Салливаном откладывалась. Но экономка предупредила, что завтра вечером Вайолет в любом случае должна будет спуститься в столовую. Если нужно, слуги отнесут ее на руках. Салливан явно проявлял нетерпение.

Вайолет не нуждалась в посторонней помощи и чувствовала себя намного лучше. Но то, что встречу отложили, радовало ее. Как только она отвергнет предложение Салливана продать рудник, ей, вероятно, придется немедленно покинуть дом.

Вряд ли, конечно, хозяева выгонят ее, но и остаться будет неудобно. Жаль, что Салливан не пригласил ее утром на завтрак, тогда бы после разговора она могла бы отправиться прямо на вокзал.

Бо́льшую часть следующего дня Вайолет провела в постели, стараясь отдохнуть и набраться сил перед отъездом домой. Абигейл доложила, что отправила телеграмму ее братьям. Вытащив утром из саквояжа всю одежду для стирки, Вайолет нашла на самом дне шпильки и смогла уложить волосы. Ее одежду вернули к вечеру чистой и выглаженной, так что Вайолет смогла надеть на ужин одно из своих вечерних платьев. Абигейл провела ее в столовую.

Интерьер дома Салливанов был таким же величественным, как и его кирпичный фасад, который произвел на нее сильное впечатление еще в тот день, когда Вайолет приходила посмотреть, где живет отец ее подруги. Она шла по хорошо освещенным, устланным коврами коридорам мимо прекрасно обставленных комнат с дорогой мебелью, обитой со вкусом подобранными тканями, со сверкающими серебряными чашами, с вазами и зеркалами в роскошных рамах.

В столовой уже находилась Кейли. Она стояла в конце длинного стола и, увидев Вайолет, с улыбкой поздоровалась с ней.