Лили Крис - Замок над синим озером [litres]

– Да, отец, – подтвердил и Брэд, – это лучшее из всех возможных решений при том повороте дел, какой нам подбросила судьба. Не скажу, что с легкостью его принимаю, но оно разумно. Жизнь не всегда дает то, чего бы нам хотелось. Я понимаю это и готов перенести боль разлуки с сыном. А для мальчика здесь будет лучше, чем где-либо в другом месте.

На том и порешили.

– Тогда я сам приеду к тебе следующим летом, брат, – сказал напоследок Ричард, – побываю на свадьбе племянницы и заберу с собой Алена. Ему нужно будет успеть стать настоящим Лорэлом. И мы с отцом поможем мальчику во всем.

Двумя днями позднее барон д’Этьен со своим внушительным отрядом покинул родной замок на шотландской границе и двинулся в дальний путь к своим владениям, где его с нетерпением ждали любящая жена и дети. Дорога оказалась не слишком трудной. Ехали быстро – теперь их не сдерживало присутствие ребенка. Но девочку вспоминали часто. Особенно Жан-Пьер.

– Наша малышка осталась в этом северном замке, – говорил он спутникам, – и она обязательно познакомится с Леди озера, когда подрастет. Ведь не может быть, чтобы такое удивительно прекрасное озеро не имело своих тайн и своей Леди. Просто местные обитатели из-за лени не удосужились ничего такого узнать.

Сейчас отряд шел самой короткой дорогой – прямиком на юг. Им не нужно было скрываться, и переплыть пролив они намеревались в самом удобном месте, отправившись на корабле из Дувра. А там от Кале они пойдут на запад и легко достигнут своих родных мест.

План удался без всяких осложнений, и еще до конца сентября барон д’Этьен оказался в своих владениях. Его радостно приветствовали жена и дети. Он редко покидал свои владения на столь долгий срок. К тому же баронесса почему-то была очень неспокойна на этот раз. Что-то ее тревожило, хоть она и не могла понять причины своего беспокойства. Она радостно обняла мужа, пропыленного и грязного, насквозь пропитавшегося своим и лошадиным потом. Но какое это имело значение, когда она вновь видела любимые синие глаза и могла прижаться к сильной груди.

– Я так беспокоилась за тебя, дорогой, – прошептала она, наслаждаясь объятиями сильных рук, – не знаю почему, но мне казалось, что тебе грозит опасность.

– Все хорошо, милая, – успокаивал ее муж, нежно поглаживая слегка подрагивающую спину, – это была обычная поездка, только более длительная. Мой родной замок, ты же знаешь, стоит на самом севере Англии, и дорога туда нелегкая. А с нами ведь был ребенок. Вот и все трудности, любовь моя.

Жюльетт нежно поцеловала мужа и стала рассказывать, какие события произошли тут в его отсутствие. Острый момент остался позади, и барон был этим очень доволен. Он знал, что его жена обладает не только повышенной чувствительностью, но и удивительной сообразительностью. И привлекать ее внимание к событиям этого лета было совершенно излишне. Положение семьи в ее глазах должно быть безупречным.

Отмела метелями суровая зима, откапало веселой капелью весеннее тепло, и в Англию вновь пришло лето. Сэру Ричарду Лорэлу пора было отправляться в задуманную в прошлом году поездку на континент к брату. Договоренность была совершенно определенной, а Ричарда подстегивало еще и то, что барон Кевин неуклонно терял силы. Ему исполнилось уже шестьдесят пять лет, и за последний год он сильно сдал. Сыну хотелось порадовать отца и привезти сюда малолетнего отпрыска брата. Он надеялся, что барон оживится, увидев мальчика, и у него появится желание поставить его на ноги так же, как когда-то Генриха. Малышку Николь барон очень любил, и девочка отвечала ему взаимностью. Дитя быстро прижилось в северном замке. Девочка уже вовсю бегала и бойко лопотала на своем мало кому понятном языке. Но три человека в замке тем не менее ее очень хорошо понимали – французская няня мадам Рози, бабушка Нада и барон Кевин. Его малышка называла «де», признав за дедушку, а Ричарда величала «ди». Для нее, как и для Генриха, он был любимым дядюшкой.

Политическая ситуация как в Англии, так и во Франции не препятствовала поездке сэра Лорэла.

Гражданская война здесь, на острове, осталась в прошлом. По-прежнему соблюдались основные положения Великой хартии вольностей. Малолетнему королю Генриху Плантагенету исполнялось в этом году тринадцать лет. Мальчик вытянулся, подрос, окреп. Но страной по- прежнему управлял регентский совет. После смерти глубоко почитаемого всеми Уильяма Маршала, графа Пембрука, главными людьми в королевстве были сейчас юстициарий Губерт де Бург и архиепископ Кентерберийский Стефан Ленгтон. У обоих хватало мудрости удерживать в стране относительно устойчивое равновесие.

Там, на континенте, пятидесятипятилетний король Филипп, проглотив неудачу своего сына в попытке сесть на английский трон, занялся присоединением к своим землям Лангедока, и успехи в этом предприятии грели ему душу. Дофин Людовик, достигший уже вполне зрелого возраста – тридцати четырех лет, – всем земным радостям предпочитал битвы и сражения. А его исключительная набожность толкнула его на путь малого крестового похода – он порадовал папу римского, устремившись на альбигойцев. И заодно намеревался подчинить короне графство Тулузское.

Сэр Ричард посчитал, что дорога ему открыта, и в самом начале лета тронулся в путь. Несмотря на относительно спокойную обстановку, он вооружился до зубов и так же тщательно вооружил свой отряд. С ним ехали люди, хорошо знающие дороги и здесь, и во Франции. Шли через Дувр и Кале, как и Брэд в прошлом году. Во владениях барона д’Этьена оказались, когда на обширных виноградниках брата уже начали наливаться соком обильные гроздья.

Семья брата радостно встречала дорогого гостя. Особенно был доволен его приездом самый младший племянник. Алену уже рассказали, какая судьба его ждет, и, как каждый мальчишка, он думал о замке, о нападениях врагов, о битвах и победах. Он буквально истерзал отца, требуя от него все новых и новых подробностей о далеком Лейк-Касле, который представлялся ему сказочной крепостью могучих рыцарей Лорэлов.

– Вот теперь донимай своими вопросами дядюшку, сынок, – усмехнулся барон, – он тебе со свежими силами расскажет много интересного, тем более что живет там постоянно. А я уже выдохся, рассказал все, что помнил и знал. Больше ничего из меня выжать нельзя.

Старший брат улыбнулся племяннику и с готовностью согласился удовлетворить его любопытство самым полнейшим образом. И сверх того рассказать еще очень много интересного. Но для этого у них будет достаточно времени в пути – дорога предстоит долгая. Сейчас же ему хочется пообщаться со своим братом, с мадам Жюльетт и с другими своими племянниками. Мальчик все понял, и ему не оставалось ничего иного, как только набраться терпения и ждать.