Амелия Грей - Мой любимый герцог [litres]

– Прошу вас, мисс Фаст, – сказал герцог.

Марлена не представляла, как сможет танцевать, тем более вальс, если оцепенела настолько, что с трудом переставляла ноги.

Они заняли место в центре зала, музыканты уже взяли инструменты, и в этот момент наконец появился Рат: возник откуда-то из-за спины герцога Хоксторна.

– Я украду у тебя партнершу? – раздался его голос.

– Ну слава богу, а то я уж подумал, что не успеешь, – с облегчением заявил Хоксторн.

– Сначала я должен был убедиться, что вы исполните свой долг, – ухмыльнулся Рат.

– Приятно было познакомиться. – Хоксторн улыбнулся Марлене и ушел.

Глядя на герцога, Марлена всегда успокаивалась. Вот и теперь, хоть ничего и не понимала, сразу почувствовала себя лучше. Оцепенение прошло, ноги вернулись к жизни. Едва его рука обняла ее за талию, зазвучала музыка, и они закружились в вальсе. Рат вел ее так уверенно, что она почувствовала себя свободной, как птица, словно и не кружилось вокруг еще множество пар. Какая-то пара задела плечо Рата, но он не обратил на это никакого внимания, а вот Марлена заметила, как пристально смотрит на нее дама, и улыбнулась. Леди надменно вскинула бровь. Интересно, что не так? Быть может, она считает, что подопечная не должна танцевать со своим опекуном? Только теперь Марлена заметила, что на них смотрят все, только одни скрывают любопытные взгляды за веерами, а другие таращатся открыто. Гости явно обсуждали их с герцогом.

– Весь зал смотрит на нас, ваша светлость.

– Возможно. Полагаю, они считают скандальным мой танец со своей подопечной.

– А это действительно так? – нахмурилась Марлена.

– Только не для меня. Вы были очень напряжены перед моим приходом, мисс Фаст. Почти так же, как в день нашей первой встречи у дверей вашего дома. «Беспокойство» – кажется, этим словом вы тогда описали свое состояние.

Веселые искры в его глазах и насмешливый изгиб губ говорили о том, что он подтрунивает над ней.

– Если вы заметили, то меня окружали совершенно незнакомые люди. Кроме того, сегодня мой первый бал и меня пригласили на первый танец. Полагаете, этого недостаточно для беспокойства? – Она помолчала, потом продолжила: – Я спутала леди Сару с леди Верой, вот и… Мне хотелось узнать у леди Веры, как Евгения, – она тоже должна быть здесь.

– Ах да, мисс Эверард, ваш вечный приоритет.

– Вы же знаете, она очень ранима, чувствительна и скромна. Возможно, ей не так просто оказаться в такой обстановке.

– Я видел ее по дороге в бальный зал: прекрасно выглядит в желтом платье с бантиками на юбке и в волосах. Ничем не хуже других.

Марлена заулыбалась.

– В желтом? Прекрасно. Вы с ней не говорили?

Глаза Рата вспыхнули.

– У меня была такая мысль, но я решил, что под рукой ни у кого может не оказаться нюхательной соли, так что будет лучше, если я приглашу на танец не ее, а вас.

Марлена засмеялась.

– Вам бы все шутить, ваша светлость.

– Про танец – да, пошутил, а о том, что видел ее, нет. Если вы так за нее переживаете, могу незаметно устроить, чтобы она получила два-три приглашения.

– Вы можете это сделать? Тайно?

– Считайте, что уже сделал.

– Даже не знаю, как вас благодарить: опять вы ей помогаете.

– Некоторым джентльменам, – задумчиво проговорил Рат, – непросто подойти к леди, которая выглядит слишком робкой, из опасения получить отказ, но бывает достаточно двух-трех танцев, чтобы девушка перестала стесняться и ее начали приглашать другие джентльмены.

– Понимаю. Спасибо. Мне очень хочется, чтобы она чувствовала себя хорошо. Скажите, а платье ей идет?

Рат рассмеялся.

– Да, я вам уже сказал, что она прекрасно выглядит, но все же не так, как вы. – Конец фразы он произнес совершенно серьезно, глядя ей прямо в глаза. – Здесь нет никого красивее вас, Марлена, и ни с кем я не хотел бы танцевать – только с вами.

Ее сердце затрепетало. Судя по выражению лица, Рат не кривил душой. Она хотела ответить и даже открыла было рот, но тут вспомнила, что она мисс Труф, а значит, должна молчать о своих чувствах.

Марлена открыла входную дверь, и в дом, весело тявкая, вбежал Тат, принюхиваясь, словно собирался устроить очередную охоту на мышей, хотя она искренне надеялась, что их здесь больше нет, а значит, у Джастины не будет повода оставаться в доме герцога. Рат, конечно, ни словом об этом не обмолвился, но она не сомневалась, что ему не терпится вернуться домой.

Тат пробежал по коридору и скрылся из виду. Миссис Додл можно уже не звать: пес всех известил о ее приходе. Марлена остановилась в вестибюле, чтобы снять накидку, шляпку и перчатки, не переставая удивляться, почему собачка с такой радостью вернулась в собственный дом, несмотря на то что у герцога было полно мест для исследований.

Снимая новую темно-синюю накидку, Марлена улыбнулась, вспоминая, как легко приспособилась к жизни в доме Рата. Джастина расположилась и вовсе со всеми удобствами, словно герцогиня, которая долго отсутствовала, но наконец-то вернулась. Всего за несколько дней она успела довести дворецкого Снидса до невменяемого состояния бесконечными требованиями и придирками. Пора ей возвращаться домой.

Марлена положила накидку на столик и сняла перчатки, наслаждаясь ощущением прикосновения мягкой шелковистой ткани, которую помогла выбрать леди Вера. В особняке герцога ей понравилось, хоть она и не считала, что из-за каких-то мышек следовало бежать из дому. С Ратом они виделись почти каждый день. У него всегда находился повод заехать, чтобы провести с ней несколько минут до того, как появлялась леди Вера и они отправлялись в гости или по магазинам.

Ему нужны были то бухгалтерские книги, то документы для поверенного, то серый фрак. Рату хватало времени, чтобы улыбнуться ей, немного поболтать и так пристально заглянуть в глаза, что ей хотелось броситься в его объятия, не обращая внимания на присутствие Джастины.

Создавалось впечатление, что кузина чувствовала какой-то подвох, поэтому никогда не оставляла их наедине, хотя герцог не единожды пытался. Как-то раз он пригласил Марлену погулять в саду, зная, что Джастина ненавидит пешие прогулки, но кузина тут же заявила, что тоже с радостью подышит свежим воздухом. В другой раз он прислал Снидса передать мисс Фаст просьбу уделить ему несколько минут по важном делу, и кузина, не дав ей открыть рот, заявила, что и ее дела подождут. Марлене удалось избавиться от ее контроля только в самый первый день, когда герцог отправил Джастину выбирать себе комнату. Она опасалась, что напряжение, возникшее между ней и Ратом, не ускользнуло от внимания кузины.