Лора Мартин - Как завоевать шейха

В такие моменты она очень скучала по родителям. Она никогда не была с ними близка, но часто думала, изменится ли что-нибудь, когда она станет взрослой и будет вести собственную интересную жизнь. Она представляла, как будет писать им письма из разных уголков мира, и они наконец заинтересуются ее делами. Теперь она никогда не узнает, произошло бы это или нет.

Она начала писать своим школьным подругам Джоанне, Изабель и Грейс, девушкам, заменившим Рэчел семью. Расстаться с ними было тяжелее, чем в свое время уехать из родительского дома. Утешало лишь то, что все они покидали школу, чтобы стать гувернантками в семьях, живущих в разных районах Англии.

В письмах она описала красоту пустыни, зеленый оазис и роскошный дворец. Она рассказала о трех детях, порученных ее заботам, о том, как они начинают доверять ей. Она даже начала писать о шейхе, тщательно подбирая слова. У Рэчел не было секретов от друзей, но делиться информацией о шейхе ей почему-то не хотелось. Даже от одних только мыслей о нем ее бросало в жар, и она решила не распространяться на этот счет.

Закончив письма, она внезапно ощутила грусть. Она была так далеко от дорогих подруг! В школе они всегда были вместе, и Рэчел отчаянно захотелось, чтобы они могли, как и прежде, сесть вчетвером на кровать одной из них, болтать обо всем и ни о чем, делиться самыми сокровенными мыслями. Она хотела посмеяться над легкомысленными преувеличениями Изабель, сделать вид, что ее шокируют бунтарские мысли Грейс, послушать самую спокойную и рассудительную из всех четверых – Джоанну, всегда готовую прийти на помощь.

Рэчел хотелось знать, как у них дела в новых семьях, хорошо ли их приняли и являются ли их работодатели такими же привлекательными и приводящими в ярость, как холодный и отстраненный шейх. Больше всего она беспокоилась о Грейс. Если она сама, Джоанна и Изабель просто начали зарабатывать себе на жизнь, став гувернантками, то Грейс одновременно искала свою маленькую дочь, малышку, рожденную втайне. Грейс каждое мгновение своей жизни сожалела о том, что отказалась от нее. Рэчел зажмурилась и мысленно пожелала подруге удачи, зная, что та не сможет быть счастливой, пока не найдет ребенка.

Малик уже в сотый раз за это утро задавался вопросом, правильно ли он поступает. У него было множество дел, а он согласился провести целый день с мисс Тэлбот и детьми. Самое странное заключалось в том, что он с нетерпением ждал этой возможности. Обычно он избегал слишком частых контактов с детьми. Его самого растили учителя, воспитатели и слуги. Отца он видел один или два раза в неделю и считал, что так и должно быть. Он помнил, как, уже став старым, отец говорил, что детям нужна твердая рука и за ними должен присматривать надежный человек. Он предостерегал сына от слишком активного участия в жизни детей, напоминал, что его первейшая обязанность – Гурия и его долг – показывать пример всему населению. Он имел обязательства перед народом Гурии и никогда от них не отказывался. Сегодня он намеревался показать своим детям королевство, которым гордился.

Малик вышел на яркий солнечный свет и оглянулся. Мисс Тэлбот и детей еще не было, но лошади уже были готовы и ждали. Вахид тоже.

– Хороший день для экскурсии, – ухмыльнулся Вахид.

Малик знал Вахида с детства. Этот смуглый человек был на пару лет старше его, и, когда старый шейх отправил Малика учиться в Европу, в сопровождающие ему был выбран именно Вахид. Теперь Вахид стал больше чем обычным телохранителем. Он был не только главой службы безопасности дворца, но и самым близким доверенным лицом шейха. Быть шейхом – значит быть одиноким. Не с кем разделить тяжесть принятия решений, не с кем даже просто поговорить. Вахид это понимал.

Малик обернулся, услышав топот ног. Он увидел, как дети выбежали на солнечный свет. За ними шла спокойная и непоколебимая мисс Тэлбот.

Несколько секунд шейх наблюдал за ней. Полдюжины англичан, в то или иное время посетивших Гурию, всегда были краснолицыми и потеющими. Половину времени они вытирали пот с лица и жаловались на зной, а вторую – обмахивались всем, что попадало под руки. Мисс Тэлбот была другой. Ей, похоже, все нравилось, а солнечный жар доставлял удовольствие. Судя по всему, она не страдала от жары, и ее хлопковые платья оставались свежими и чистыми, без следов от пота или песка. Малик понятия не имел, как ей это удавалось.

Он отвлекся от созерцания гувернантки, увидев, что все трое ребятишек остановились и, словно по команде, разинули рты.

– Отец? – спросил Аахил, словно не веря своим глазам.

Малик не знал, что ответить, но на всякий случай улыбнулся детям.

– Идите и найдите своих лошадей. Мы не можем задерживаться. У нас сегодня очень насыщенный день.

Дети не тронулись с места.

– Ты действительно едешь с нами? – спросила Амира.

Малик кивнул.

– Без шуток? Мисс Тэлбот сказала, что ты едешь с нами, но мы ей не поверили.

Малику стало грустно, но он понимал настроение детей. Он искренне любил их, но никогда не проводил с ними более нескольких минут. Управление государством занимало все его время и энергию, и раньше он никогда не возил детей на экскурсии.

– Без шуток. А теперь, если кому-нибудь нужна помощь, чтобы сесть на лошадь, говорите.

Малик даже не осознавал, как сильно дети в нем нуждались; им нужно было от него то, что раньше давала им мать. Он обязан был помочь им пережить ее смерть. Теперь он должен был совмещать управление государством и воспитание. Шейх понятия не имел, сумеет ли справиться с ответственностью за Гурию и детей.

Он наблюдал, как Аахил легко вскочил в седло, и ощутил острое сожаление. Он не знал, кто научил его сына ездить верхом, но это точно был не он.

Следующей была Амира. Она оперлась ногой о ладонь Малика и села на свою маленькую кобылку.

Хаким все это время стоял, крепко держа за руку мисс Тэлбот. Он выглядел испуганным. Нет, скорее, он был в ужасе.

– Хаким, – тихо позвал Малик.

Младший сын молча смотрел на него. В его глазах стояли слезы.

– Что случилось?

Хаким опустил глаза.

Малик сделал шаг к мальчику, не зная, что делать. Он взглянул на мисс Тэлбот, и та улыбнулась. Неожиданно Малик осознал, что точно знает, как себя вести. Он опустился на корточки рядом с малышом, взял его за руки и осторожно вытер слезы, которые уже потекли по щекам.

– А ты знаешь, что я научился ездить верхом, когда мне было семь лет? – тихо спросил Малик.

Малыш поднял глаза, но сразу же снова уставился на носки своих туфель.

– А до этого я ужасно боялся лошадей.

У Малика заныло сердце, когда он увидел лицо малыша, на котором читались надежда и сомнение.

– Я никогда не думал, что смогу ездить верхом так же хорошо, как мой отец и дядя.