Элизабет Макнилл - Мастерская кукол

Услышав эти слова, Сайлас буквально раздулся от гордости. Ах, если бы Айрис слышала эти слова! Без нее, без ее восхищения успех казался ему неполным, и он то и дело привставал на цыпочки и вытягивал шею, выглядывая ее в толпе. Быть может, думал он, после того как ей придется прокладывать себе путь в этой толчее, ее лицо раскраснеется, а волосы выбьются из-под капора, но стоит ей только увидеть его, как она улыбнется – быть может, даже присядет в реверансе («Интересно, полагается ли делать реверанс всем порядочным девушкам или это относится только к леди из высшего общества? Надо будет выяснить»), а он прочтет ей (очень бегло и с выражением) то, что написано на пояснительной табличке к его образцам, чтобы она убедилась: он не только гениальный мастер, но и образованный человек.

«Сросшиеся щенки: скелет и чучело. Изготовлены собственноручно участником выставки мистером Сайласом Ридом. Являются частью обширной частной коллекции мр. Рида, которую он собирал в течение 23 лет».

Между тем время шло, полдень давно миновал. В Хрустальном дворце стало еще жарче, и вместе с жарой росли и сомнения Сайласа. Она не придет, думал он. Не придет, хотя она и утверждала, будто ей хочется взглянуть на его работу. Ведь не пришла же она к нему в лавку, когда он ее приглашал! Должно быть, его достижения, какими бы они ни были, ее совсем не интересуют. Он сам ее не интересует – вот почему она держится с ним отстраненно, холодно и ничуть не стремится познакомиться с ним поближе. В прошлый раз он ждал ее полдня, но Айрис так и не появилась. Сегодня он ждет ее уже… да, почти пять часов. И где она, скажите на милость?..

Сайлас сделал глубокий вдох, стараясь сохранить спокойствие. Руки он сложил перед собой, надежно сплетя пальцы, чтобы не поддаться соблазну и не расколотить вдребезги стеклянные витрины со щенками, чтобы не разорвать в клочки шкуру, не разнести по косточкам крошечный скелет с двойным позвоночником и восемью лапами. Экспонаты? Да это просто чепуха, а не экспонаты! Детские игрушки, приманка для ротозеев. По сравнению с ней они просто дрянь. И сама Айрис тоже дрянь! Любой воспитанный человек на ее месте хотя бы ответил на его письмо и постарался вернуть билет, который, между прочим, стоил больших денег. Лживая, неблагодарная дрянь.

Сука!

Он дал ей еще один шанс – последний, но она не пришла.

– Вчера я получила очень странное письмо, – крикнула Айрис Луису, стараясь перекрыть грохот несущихся по улице экипажей. Был день открытия Великой выставки, и конные повозки запрудили все улицы. Местами образовались пробки – кареты и ландо стояли, ржали лошади, скрипели рессоры, возчики на козлах зевали и поигрывали кнутами. Двое мужчин громко ругались и засучивали рукава, словно собираясь сойтись врукопашную, и Луис поспешил увести Айрис подальше от места ссоры. Вскоре затор остался позади, они перешли на западную сторону Риджент-стрит, и она взяла его под руку.

– Его принесли, когда ты был у Милле, – сказала Айрис. – Я хотела тебе сказать, но забыла.

– Забыла о чем? – уточнил Луис.

– О письме, – терпеливо пояснила Айрис. – Знаешь, иногда мне хочется поговорить о чем-то кроме Академии.

Она, впрочем, прекрасно понимала его состояние. Назавтра был назначен предварительный просмотр картин летней выставки Королевской академии, и Луису не терпелось узнать, на какие места повесили работы членов П.Р.Б., а также услышать мнение критиков.

– Извини, – сказал Луис, слегка пожимая ее руку. – От кого было письмо?

– Я не знаю, но в него был вложен билет.

– Какой билет?

– Билет на открытие Великой выставки. – Айрис пожала плечами. – Он, наверное, дорого стоил, но… В письме почему-то говорилось, что я просила достать мне билет, хотя я ничего такого не делала. – Она вдруг осознала, что ее сбивчивый монолог похож на бред и что Луис глядит на нее как-то странно. – Ах, все это пустяки, – воскликнула Айрис. – Не обращай внимания.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что у тебя есть тайный обожатель? – Луис грозно нахмурился. – Сейчас же возвращаемся домой! Где-то в шкафу у меня были дуэльные пистолеты, нужно их только найти…

– Может быть, и есть, – лукаво улыбнулась Айрис. – И у него перед тобой одно огромное преимущество: он очень редко говорит об Академии.

Этих слов оказалось достаточно, чтобы Луис тотчас вернулся к своей излюбленной теме.

– Я буду очень удивлен, если наши картины окажутся на лучших местах – на уровне взгляда. Скорее всего их повесят выше или ниже – под самым потолком или рядом с полом. В любом случае… Кроме того, многое зависит, в какой из залов они попадут. В Академии есть несколько залов, не слишком удачно расположенных с точки зрения естественного освещения. Туда обычно попадают…

Он говорил что-то еще, но Айрис почти не слушала, потому что с каждым шагом они подходили все ближе к кукольному магазину миссис Солтер. Вот показалась витрина, и Айрис невольно поморщилась, почувствовав на себе пристальные, немигающие взгляды выставленных за стеклом кукол, большую часть которых она раскрасила собственноручно. Здесь, в этом доме она мучилась несколько бесконечно долгих лет, задыхаясь, как муха в янтаре. Всего за несколько месяцев ее мир резко изменился, расширился, заиграл яркими красками, и ей было странно видеть, что здесь все осталось по-прежнему. Да, зеленая входная дверь облезла еще больше, да в витрине появилась пара новых кукол, но это была все та же кукольная мастерская-магазин – окаменевшая реликвия ее недавнего прошлого.

Сквозь стекло витрины она различала фигуру сестры, ее склоненную голову, копну медно-рыжих волос.

– Мне нужно ненадолго зайти внутрь, – сказала она, довольно невежливо прервав Луиса на полуслове. – Я хочу повидать сестру.

– Ты уверена, что это действительно необходимо? – осторожно осведомился он. – В конце концов, она не ответила ни на одно из твоих писем и не согласилась с тобой встретиться. Быть может, она вовсе не хочет…

– …Но тебя она не должна видеть, – быстро сказала Айрис. – Это может расстроить ее еще сильнее. – И, вручив Луису свой зонтик от солнца, она шагнула к дверям лавки. На пороге Айрис ненадолго застыла, подумав о том, что на ней нет корсета и что ее волосы против обыкновения распущены по плечам, однако после непродолжительного колебания она все же толкнула дверь. Дверной колокольчик звякнул, и Айрис вошла внутрь.

Услышав, что дверь отворилась, Роз подняла голову (миссис Солтер, к счастью, не было).

– Чем могу служить, мадам?

Яркое солнце светило в спину Айрис, и она прекрасно видела и сестру, и клочья пыли на протертом ковре, но Роз, ослепленная светом, ее не узнала.

– Я… я… – Айрис увидела, как вращается в глазнице белый, незрячий глаз Роз. Другой ее глаз превратился в щелку – она пыталась как можно скорее приспособиться к потоку хлынувших в лавку солнечных лучей.