Екатерина Бэйн - У кошки девять жизней [СИ]

— Все проблемы более важны, если это касается приемов. Это вы написали мне записку?

— Да, я. И вижу, что вы воспользовались моим советом. Вы очень решительны, герцогиня.

— Нет, я просто любопытна, графиня. Очень хотелось узнать, что вы имели в виду, когда ее писали.

— Не торопитесь, герцогиня, вы все узнаете. Надеюсь, вы никому не сказали об этом?

Я приподняла брови, оттягивая ответ. Ее почему-то очень волновала эта тема. Графиня даже не смогла устоять на месте, сделала несколько шагов в моем направлении, а потом вернулась назад.

— Там не было это написано, — отозвалась наконец я.

— А вы всегда делаете только то, что вам скажут, герцогиня?

— Очень редко.

— Так вы говорили или нет?

— Это так важно? Не помню, может быть, я и упомянула в разговоре мельком.

— Мельком? — это прозвучало грозно и в то же время немного растерянно, словно, она ожидала от меня чего угодно, но не этого.

— Да, а что?

— И скольким людям вы это упомянули? — графиня тяжело дышала, должно быть, от волнения.

— Ну, там было человек пять-шесть. Или больше. Я их не сосчитала.

— Черт бы вас побрал! — рявкнула она, окончательно теряя свою благопристойность.

— О, графиня, это грубо, — поморщилась я, — я была о вас лучшего мнения. Кстати, мы с вами нигде не встречались раньше? У меня такое впечатление, что я вас где-то видела.

— Еще бы не видела! — завопила она, топнув ногой, — и нечего тут строить из себя невинную овечку! Ты все видела, дрянь проклятая! Как же ты мне надоела, Боже мой! Когда же я наконец от тебя избавлюсь?

— Кажется, мы не переходили на «ты», графиня. Но если вам это очень нравится, то не буду спорить. Можно один вопрос? Зачем же ты так хочешь от меня избавиться? Чем же я тебе мешаю?

— Ах, зачем?! Затем! Ты все видела! Ты всем расскажешь!

Ох, если бы это было так просто! Что я должна всем рассказать, ради всего святого? Если бы я это знала! Не знаю, почему, но я не стала говорить об этом вслух. Не стоило радовать эту милую женщину. Вместо того, я произнесла:

— Я рассказала об этом еще вчера. Так что, поздно волноваться. Нужные люди уже идут по твоему следу.

— Подлая, гнусная дрянь! — завопила графиня, окончательно потеряв голову, — ты мне за это заплатишь! Клянусь Богом, ты за это ответишь! Ну, погоди! Недолго тебе осталось радоваться жизни!

С этими словами графиня выхватила кинжал и прыгнула на меня. Должна отметить, ярость придала ей силы, я еле устояла на ногах. Правда, еще и ее вес сыграл свою роль. Пусть она была хрупкой женщиной, но когда на тебя со всего маху обрушивается такая масса, об этом как-то забываешь. Я успела схватить ее за руку, в которой она держала кинжал и отвела от своей шеи. Кажется, в порыве чувств графиня надеялась перерезать мне горло.

Она несколько раз дернулась, пытаясь освободиться, но я держала крепко. Отчаявшись, графиня выкрикнула мне в лицо несколько особенно грязных ругательств и вспомнив, что ее ноги до сих пор свободны, пнула меня в голень. Должна признаться, боль была страшная. Я взвыла и в ответ треснула ее кулаком по голове.

Графиня не осталась в долгу, предприняв еще одну попытку повалить меня на пол и эта попытка оказалась удачной. Мы обе рухнули, причем, она оказалась сверху, не переставая дергаться в надежде освободить руку с кинжалом. Несколько раз она пыталась меня укусить, представляете?

Вспоминать эту сцену неприятно и весело одновременно. Мы катались по полу, награждая друг друга тумаками, вцепляясь в волосы и костеря на чем свет стоит. Причем, слова «дрянь» и «стерва» были самыми мягкими. Я поставила ей приличный синяк под глазом, а она в отместку все-таки укусила меня за плечо.

В какой-то момент мне удалось вырваться и я попыталась вскочить на ноги, чтобы метнуться к двери. Но графиня не дала мне этой возможности. Она схватила меня за лодыжку и дернула на себя. Я, естественно, упала, успев как следует пнуть ее свободной ногой. Но это ненадолго охладило ее пыл. В общем, не знаю, как это получилось, но через полминуты левое плечо обожгло острой болью. Я вскрикнула и приложив все усилия, развернулась и спихнула ее с себя. Довольно деликатностей. Если эта подлая стерва меня снова укусила… Я ей не завидую.

Графиня уже почти поднялась на ноги, и я, не теряя времени даром, хорошенько пнула ее, попав ногой в челюсть. Пиналась я на удивление хорошо. Она обмякла, закатила глаза и рухнула на пол, потеряв сознание.

С минуту я смотрела на нее, оценивая, сможет ли она подняться. Да, выглядела графиня сейчас далеко не так привлекательно, как вначале. Впрочем, наверняка и я не лучше. Кожа головы горела огнем, мне основательно повыдергали волосы. Да, кажется, в углу валяется несколько светлых прядей. Но рядом были и черные, что несказанно грело душу. Вот стерва! Черт, плечо болит так, словно это не графиня, а волкодав. Уж не вырвала ли она мне кусок мяса? Я пощупала больное место двумя пальцами, ойкнула, нащупав что-то мокрое. Взглянув на руку, обнаружила, что это кровь. Ну, мерзавка! Мало я тебя пнула, скотина! Нужно еще добавить для верности.

Скрипя зубами от злости, я как могла, привела себя в порядок, оправила платье, отряхнула его от пыли, пригладила волосы, хотя чувствовала, что мне это не поможет. Жаль, в комнате нет зеркала. Впрочем, если подумать, это даже хорошо. Не хочу расстраиваться, обнаружив царапину на самом видном месте. Черт, и спина болит, надо же, как я грохнулась.

Дверь скрипнула и отворилась. Я оглянулась, одновременно напрягаясь и в любую секунду готовая прыгнуть.

В комнату вошел мужчина. Причем, его лицо было мне знакомо, но я не могла вспомнить его имени. Точно могла сказать лишь одно: где-то я его видела.

— Ай-яй-яй, — проговорил он, осматривая меня и качая головой, — вижу, вам основательно досталось. Впрочем, — тут он перевел взгляд на неподвижно лежащую графиню, — Мадлен досталось куда больше. Я ведь просил ее обождать меня. Что за непослушные создания эти женщины!

— А, так вы в курсе дела, — догадалась я, — вы вместе этим занимались? Кстати, как ваше имя?

— Герцогиня, вы просто прелесть, — восхитился этот неизвестный мужчина, — только не говорите, что вы ничего не знаете. Это было бы просто смешно.

— Как вас зовут, я знаю, но почему-то не могу вспомнить. Я также знаю, что вы очень хотите меня убить. Но вот чего я не знаю, так это того, зачем вы так хотите это сделать. Ваша прелестная Мадлен мне этого не объяснила. Ну и стерва же она!

— Боже мой, — он откинул назад голову и весело рассмеялся, — вы и правда ничего не знаете? Господи, до чего же мы были глупы! А ведь я говорил ей. Говорил, давай сначала поговорим с ней. Но Мадлен… У нее никогда не было терпения. Здравого смысла, впрочем, тоже.

— Послушайте, месье, если вы собираетесь перечислить все то, чего у нее нет, мы можем надолго здесь задержаться. А я так и не знаю вашего имени. Должна же я как-то вас называть.