Екатерина Бэйн - Из пустого в порожнее [СИ]

— Ах, вы, — де ла Круа посмотрел на него искоса, — сумма в пять тысяч вам нравится?

— Нет, — отрезал тот, — я похож на миллионера?

— Хорошо, четыре. А теперь приступайте и хватит торговаться.

— Бред какой-то, — пробормотал Рэнфилд себе под нос.

— Дорогой Имярек! — начал де ла Круа.

— Не знаю такого, — буркнула Сильвия, ткнув кончиком пера в чернильницу.

— Мисс Эверетт, не испытывайте моего терпения. Пишите: «Дорогой дядюшка!»

— Чепуха. Я никогда не обращалась к дяде таким образом.

— А сейчас обратитесь.

— Если я так напишу, он не поверит, что это я.

— А как обычно вы к нему обращаетесь? Старый болван?

Эстер фыркнула и отвернулась в сторону.

— Ценная идея, стоит это признать, — отозвалась Сильвия, — нет, я пишу просто: «Здравствуйте, дядя», вот и все.

— Черт возьми, пишите «здравствуйте, дядя», — скрипнул зубами де ла Круа.

Сильвия прилежно склонила голову над листом бумаги и аккуратно вывела эти слова. Рэнфилд хмыкнул и небрежно нацарапал что-то похожее. Эстер же уже давно справилась с этой задачей и теперь смотрела на диктовавшего, ожидая продолжения.

— «Я попала в ужасно неприятную ситуацию. Меня похитили по дороге в порт и теперь требуют выкуп за мою жизнь. Умоляю, дорогой родственник, пожалуйста, заплатите имя, иначе…»

— «Умоляю», — фыркнула Сильвия, — дядя умрет со смеху. Он решит, что это дешевый розыгрыш.

— Когда человек напуган…, - начал де ла Круа.

— Я вовсе не напугана, — отрезала Сильвия.

— Мисс Эверетт, — на этот раз он сжал пальцы в кулак, — пишите как знаете, дьявол вас возьми!

С самым удовлетворенным видом Сильвия принялась выводить буквы. Остальные писали под диктовку де ла Круа, излишне не мудрствуя и не давая воли своей фантазии. Письмо вышло коротким, поэтому написание не заняло много времени ни у Эстер, ни у возмущенно фыркающего Рэнфилда. Зато Сильвия, ободренная данным разрешением, замахнулась уже на вторую страницу, без лишних просьб выхватив ее из-под самого носа де ла Круа.

— У меня нет слов, — прокомментировал это Рэнфилд, приходя в отличное расположение духа и наблюдая за девушкой с нескрываемым интересом, — забавно, что именно так долго можно писать? Она передает приветы каждому члену семьи?

Де ла Круа тоже заинтересовал этот вопрос, потому что он подошел к увлеченной Сильвии и склонился над листом.

Прочитав несколько фраз, он выхватил бумагу из-под ее пера и скомкав, швырнул в угол.

— Мисс Эверетт, — обманчиво мягким тоном начал он, — жаль, что я ошибочно дал вам понять, что меня можно водить за нос.

— Я пишу правду, — надулась девушка, — а вы — несносный грубиян.

Он пододвинул к ней чистый лист бумаги:

— Пишите то, что я вам продиктую, мисс Эверетт. Больше никаких лирических отступлений. Итак, «дорогой дядюшка».

— Я не буду это писать, я его терпеть не могу!

— Вы будете писать! Иначе я велю вас высечь! Ясно?

Сильвия приподняла брови и посмотрела на него с изумлением.

— Высечь? Вы не посмеете.

— Еще как посмею, черт возьми! Пишите.

— Можно, я напишу хотя бы «дорогой дядя», — протянула она, — меня просто коробит от «дядюшки».

— Нет.

Скорчив немыслимую гримасу, Сильвия небрежно нацарапала то, что он просил. А в следующее мгновение поставила на эти слова огромную кляксу.

Де ла Круа с шумом втянул в себя воздух. Сдерживаясь из последних сил, он протянул ей следующий лист.

— Начнем сначала, — размеренно повторил он лишенным эмоций голосом, — итак, «дорогой дядюшка…»

Эстер наблюдала за ней с каким-то болезненным интересом. Она очень хорошо понимала, что Сильвия затеяла опасную игру, проверяя крепость нервной системы де ла Круа. Видно невооруженным взглядом, что эта крепость давно дала трещину и скоро развалится совсем. Вот только интересно, когда именно. И на сколько еще его хватит.

Написав пару продиктованных фраз, Сильвия сильно надавила на перо и процарапала бумагу, проделав в ней неровную дыру и с удовлетворением полюбовалась на дело рук своих.

— Это плохое перо, — заявила девушка, — никуда не годное. Просто старье, ему наверное лет сто.

— Миссис Планкетт, — очень тихо сказал де ла Круа, так что женщина не на шутку испугалась, — одолжите свое перо мисс Эверетт.

Та поспешно вытянула руку, подавая Сильвии требуемое и помотала головой, давая ей понять, что пора бы и остановиться.

— Мисс Эверетт, — продолжал тот, — я ошибся. Я собственноручно буду вас пороть.

— Ну и ну, — сказала она, — да вы просто изувер какой-то.

Рэнфилд изо всех сил стиснул зубы, сдерживая рвущийся наружу хохот. Он покраснел и низко склонил голову над столом.

— У меня рука устала, — пожаловалась Сильвия, — может быть, вы сами напишете? У вас красивый почерк?

— Я прямо сейчас вас отшлепаю! — рыкнул он, — я вас просто отлуплю, дрянная девчонка!

— Нет-нет! — с ужасом в голосе вмешалась Эстер, — не надо, сэр, пожалуйста! Умоляю, не делайте этого!

— Тогда сами объясните этой тупоголовой ослице, что она должна делать!

— Сами вы тупоголовый осел! — вскричала Сильвия и со всей силы метнула в него пером.

Меткостью девушка не отличалась, и перо пролетело мимо цели. Зато воткнулось точнехонько в карту и задрожало.

— Очень метко, — похвалил ее Рэнфилд, — вы попали прямо в Сицилию.

— Напиши же это проклятое письмо, Сили! — закричала Эстер, громко стукнув кулаком по столу, — хватит! Ты считаешь это забавным?

— У меня нет ручки, — ответила Сильвия.

— Черт подери, — де ла Круа выхватил последнее перо и с размаху шлепнул его перед девушкой. Следом пододвинул новый лист. Пальцы его при этом дрожали.

— Вы за это поплатитесь, — напоследок пригрозила ему девушка.

Рэнфилд усмехнулся, испытывая огромнейшее удовольствие от происходящего. Его так и тянуло поаплодировать ехидной девчонке, которой он в данный момент просто восхищался.

Дождавшись, когда Сильвия поставит последнюю точку, де ла Круа выхватил у нее лист бумаги, уже не замечая пестревших на нем клякс и дырочек.

— Все, — заявил он, — все вон. На борту вам предоставлены каюты. Все, кроме вас, сэр, — он указал на Рэнфилда.

Тот пожал плечами и остался сидеть.

— Отвратительно, — бросила напоследок Сильвия, ступая за Эстер.

Когда за ними закрылась дверь, Рэнфилд посмотрел на похитителя, с трудом сдерживая смех. Надо же, как разозлился, просто трясется. Браво, мисс Эверетт. Он был готов расцеловать девушку за то, что она так лихо довела де ла Круа до белого каления.

— Сэр, — начал он, подавив веселье, — я могу узнать, что вы припасли для меня?

— Узнаете, — кивнул тот, — в свое время. А пока молчите, если не хотите, чтоб я вышвырнул вас в иллюминатор.

Проговорив это, он смел в сторону бумагу и взял в руки личную собственность мистера Рэнфилда, о которой тот уже успел прожужжать всем уши. Оглядел со всех сторон, хмыкнул и развернул.