Барбара Картленд - Замок мечты

Она не смогла сдержать восхищённого возгласа: перед ней плотной чередой простирались заросшие сады, за которыми тянулись сиреневые вересковые пустоши, постепенно поднимающиеся к подножию гор, едва видимых на самом горизонте.

— Какое необыкновенное зрелище!

— Я рад, что вам нравится.

Виола резко обернулась.

Позади неё стоял герцог Гленторран, и улыбка озаряла его обычно суровое лицо.

Одетый в старый зелёный свитер крупной вязки и бриджи для верховой езды, он протянул Виоле руку.

— Доброе утро, леди Виола. Надеюсь, вы хорошо выспались.

— Благодарю вас, ваша светлость, очень хорошо.

— А ваш брат? У меня ещё не было возможности расспросить о нём миссис Ливси.

— Он ещё спит, но мне показалось, будто выглядит он чуточку лучше. Ваша светлость… мне очень жаль, что нам приходится столь бесцеремонно навязывать вам своё общество и злоупотреблять вашим крайне щедрым гостеприимством. Я бы с удовольствием сегодня же вернулась в Лондон, но доктор заверил меня…

Герцог жестом прервал её.

— Прошу вас, замолчите немедленно! Ни слова более! Я рад тому, что могу оказаться вам полезным. А ещё я знаю, что и Мэг в восторге, оттого что может возобновить знакомство с вашим братом, и мне лишь остаётся сожалеть, что этого не произошло при более благоприятных обстоятельствах.

— Вы не получали никаких известий о наших спутниках и о команде яхты?

Герцог кивнул и щёлкнул пальцами, подзывая двух спаниелей, терпеливо сидящих у подножия лестницы и ожидающих его команды.

— Вчера поздно вечером из деревни пришло сообщение. К счастью, все живы и здоровы. Капитан и его команда намеревались отправиться в Глазго, чтобы отчитаться перед тамошними властями. Остальные, насколько мне известно, сегодня продолжат свой путь в Лондон.

— Слава Богу!

Он улыбнулся.

— Не хотите ли совершить короткую прогулку перед завтраком? Вон с того невысокого холма открывается чудесный вид на замок.

Виола кивнула в знак согласия, и они бок о бок сошли по ступенькам вниз и двинулись вперёд сквозь заросли неухоженных кустов и цветочных клумб.

Здесь ещё повсюду цвели поздние весенние цветы.

Виола нахмурилась, глядя на то, как тюльпаны и лилии пытаются пробиться к свету сквозь переплетение густых сорняков и сухих веток.

Герцог заметил выражение, промелькнувшее в её глазах.

— Да, боюсь, сады в последнее время пришли в достойный всяческого сожаления упадок. Мэг старается изо всех сил — она разбила небольшой огород по другую сторону конюшен, хотя самой большой радостью и гордостью нашей матери был именно этот цветочный сад. Но у нас, к сожалению, попросту не доходят до него руки, а наш садовник уже стар и немощен.

Свистнув собакам, рывшимся под кустом в поисках кроличьей норы, он продолжал:

— Боюсь, для Гленторрана наступили тяжёлые времена. Я более не могу держать штат из четырёх или пяти человек, работающих исключительно в саду.

Виола только-только собралась заметить, как нелегко, должно быть, даётся ему управление таким большим поместьем, как он продолжил напряжённым голосом:

— Я должен извиниться перед вами, леди Виола, за своё неподобающее поведение, когда мы с вами впервые встретились в Лондоне.

— Что вы, я давно забыла об этом! — воскликнула она. — С тех пор произошло столько всего. Видите ли, мой отец…

— На следующий день ваша добрая подруга Шарлотта Брент со всей откровенностью поведала мне о том, что вы с братом находитесь в тех же стеснённых обстоятельствах, что и мы с Мэг! Для двоих братьев и сестёр наступили нелёгкие времена! Она объяснила мне, что вам даже пришлось одолжить то дорогое платье, что было на вас, равно как и прелестное сапфировое ожерелье.

Он внезапно рассмеялся.

— Знаете, если бы это роскошное украшение действительно принадлежало вам, то мне, пожалуй, стоило бы обратиться за займом к вам, а не к лондонским банкирам!

Виола молча слушала его.

Заросший сад остался позади, и теперь они поднимались по тропе, что петляла по склону холма, уводя их к вересковым пустошам.

В лицо ей дул лёгкий прохладный ветерок, и она слышала, как перекликаются кулики и кроншнепы, кружащие над торфяниками.

Воздух Шотландии кружил ей голову, как вино.

Здесь, в Гленторране, ей казалось невероятным то обстоятельство, что они познакомились за много миль отсюда, в душной и сверкающей огнями бальной зале.

Виола отважилась искоса взглянуть на герцога, который свистом подозвал к себе собак.

Хотя для неё и Дэвида всё изменилось самым чудесным образом, жизнь Роберта оставалась прежней, нелёгкой, полной множества проблем.

Как рассказать ему о той удаче, которая выпала им? О том, что отныне граф Норткомб и его сестра Виола стали невероятно богатыми людьми.

И что она, если пожелает, может купить не одно такое сапфировое ожерелье.

«Но я должна признаться ему в этом! — тут же подумала Виола. — Нельзя же целый месяц прожить с ним под одной крышей и обманывать его. Это было бы… нечестно».

Но едва она открыла рот, чтобы заговорить, как герцог схватил её за руку и заставил обернуться.

— Смотрите! Ну, разве это не самое потрясающее зрелище из тех, что вы когда-либо видели?

От восторга и изумления у Виолы перехватило дыхание.

Они поднялись уже достаточно высоко, чтобы увидеть замок Гленторран сверху. Дворец стоял на высоком холме, за ним синело море, и со своими башенками и дымовыми трубами он походил на волшебную крепость из детской сказки.

— От подобной картины действительно захватывает дух. Должно быть, вы очень гордитесь своим замком.

Герцог взъерошил свои чёрные волосы.

— Нас с детства учат тому, что гордыня — дурное чувство. Но я горжусь своей страной и своей землёй. Герцоги Гленторраны жили и работали здесь на протяжении многих столетий. Я сделаю всё возможное, лишь бы сохранить замок и поместье для своих наследников. Всё возможное! Это мой священный долг.

Виола пришла в волнение.

Она вдруг вспомнила слова Шарлотты, которая сказала ей, что герцог охотился на состоятельную супругу — что он должен жениться на деньгах для того, чтобы спасти Гленторран.

А ведь ей так хотелось, чтобы герцог полюбил её ради неё самой, такой, какая она есть, а не ради её богатства.

И как ей теперь узнать, что он действительно о ней думает, если она признается ему в том, что стала состоятельной особой? Она же никогда не поверит в то, что он обратил на неё внимание вовсе не из-за её денег и не из-за того, что можно купить на них.

Они развернулись и зашагали по тропе обратно — герцог то и дело окликал собак, жизнерадостно предвкушал завтрак и вслух раздумывал о том, проснулся ли уже её брат и готов ли он принять гостей.

Виола машинально отвечала ему, думая при этом о своём.